В Бирюк - Обязалово
Притащили корыто, умыли деда тёплой водой, напоили валерьянкой с пустырником. Уже чуть успокоившись, уложенный в постель, он благодарно улыбнулся ухаживающей за ним Марьяше, и произнёс:
— Хорошо хоть дочку спрятал от этих… охальников. Надо, Ванюша, шапку боярскую получать. Уважать будут… всякие. А то, вишь ты, одной воинской славой не обойдёшься. Всякая набродь… будто во вражьем городе.
Аким засопел, отвернувшись к стенке, а я поманил Марьяшу на улицу. Молча подцепил пальцем навешенные на платок новые суздальские колты. Хорошо, Аким не знает — за какие такие труды у его дочки такая обновка появилась.
Марьяша фыркнула и убежала к отцу. Как бы Акиму не пришлось вскорости очередного внука из дочкиной утробы плетями выбивать. Потому что мне такое занятие… А куда я денусь?! Подводить вотчину под епископский суд?
Эта выходка владетеля и его слуги верного меня чрезвычайно встревожила. Конечно, не убитой Ивицей.
Тут дело такое… Как шипела на Макаренко в «Педагогической поэме» одна из его сподвижниц на стезе народного просвещения:
— Проститутку?! В коллектив мальчиков?! Да вы с ума сошли!!!
А тут «коллектив мальчиков» — постоянно и повсеместно.
«Своего ума в чужую голову не вложишь» — русская народная мудрость. Ну, захотелось ей! Избыточная сексуальная активность чревата последствиями. Например — летальными. Я сам себе это постоянно повторяю. Правда — не помогает.
Пришиб дед мою рабыню насмерть — не смертельно. Дед отлежится — новую найдём. А вот «отлежится» ли…
Такие экзерцисы с настойками мухоморов дают тяжёлую отдачу. Оба «берсерка» неделю еле ползали. Чуть бы перебрали, и мне пришлось бы их самих хоронить. Тогда Рябиновская вотчина уходит к князю — действующего наследника-то нет, статус — не определён.
Надо спешно топать в Смоленск, вписываться в реестры, приносить клятвы, получать подтверждения…
Короче: гривну, шапку и грамоту. И молится, чтобы Аким дожил до ритуального завершения этих бюрократических процедур.
Как всегда, сразу побежать — вопросы порешать — не получилось. Куча мелочей, которые срочно надо сделать, опутывали сетью. Вотчина, как всякая организация, функционирует в собственном ритме, создаёт собственные проблемы и находит пути их решения. Добавить что-то новенькое в поле оперативных целей… достаточно тяжело.
На похороны Ивицы собралась её родня. Меньшак даже всплакнул над могилкой проданной в рабство дочки. Начал, было, нести ахинею и рубаху на себе рвать. Но оставшаяся за старшую Елица — быстро урезонила. Девочка подросла, да и ученичество у Мары добавило ей уверенности.
Уже поздно вечером, набегавшись, напрыгавшись и наразговаривавшись, заявляюсь к себе в покои, а там… пьяные девки хихикают. Трифена с Елицей помянули покойницу, да и добавили. Помирились, простили друг другу прежние обиды, сидят в обнимку и песни поют.
Елица меня увидела, смутилась, начала домой собираться, а Трифена её уговоривает:
— Ну чего ты подскочила? Господин у нас не злой, терем большой — места всем хватит.
И так это… плечиком повела, потянулась всем телом, грудками покачала… Фольк так и говорит:
«На базаре побывала —
Свои груди продавала.
Мне давали пятьдесят,
Ну их на хрен, пусть висят!».
Знает, девочка, что мне нравится. И то правда: «пусть висят».
Как известно: «мужчинам больше нравится женское тело, а женщинам — мужские мозги. Вот и трахают кому чего нравится». Я — не против, лишь бы — по согласию.
Елица пантомиму углядела — сразу в краску. Засмущалась, засуетилась…
— Да не… да я пойду… мне на подворье место найдут…
— Пойдёшь. Но позже. Вино моё пила? Отработаешь. Вон ведро с водой — полей-ка мне.
И начинаю раздеваться.
Покои мои имеют несколько особенностей. Прежде всего — опочивальня. Я уже говорил: если есть возможность — сплю по-волчьи. Не везде так возможно, но уж у себя-то в дому!
Волк в логове каждые четверть часа подымается и, не просыпаясь, делает два-три круга. От этого ускоряется движение крови, улучшается кислородный обмен, высыпаешься быстрее.
Понятно, что в цивилизованных условиях — на лавке или в кровати — так не поспишь. На полу — сквозняки. Пришлось сделать невысокий помост, эдак 3х3, застлать его шкурами.
Я понимаю, что сразу подумают мои современники — «О! Палкодром!». Ну таки — да. Но спать Трифа уходит в другую комнату.
Сперва она как-то возражала:
— Ой, я так устала… Можно я ещё чуток тут полежу…
И через две минуты уже сопит себе ровненько. И разбудить — жалко.
Потом, когда я на неё пару раз во сне наступил — поняла.
Да и вообще… ну не могу я спать с женщинами!
«— Дорогая, ты спала со многими мужчинами?
— Если ты собрался спать, то ты — первый».
Так вот: «первым» у меня никак не получается.
Вторая особенность — помойка. В смысле — помоечное помещение.
В соседней горнице поставлено корыто и трубы проведены. Лиственниц, из которых был сделан водопровод в Соловецком монастыре, у меня нет, но и дуб просмоленный сгодился. Одно бревно-труба — на слив, другое — из бочки на крыше терема. Утром прислуга туда воду заливает, к вечеру такой… летний дождик получается.
На «Святой Руси» так не строят, сырость здесь — большая проблема. Когда попадаешь из, к примеру, «Пустыни Донбасса» в Центральную Россию — буйство зелени по рецепторам бьёт. Всё жужжит, колоситься, липнет и хлюпает.
Но у меня вдоволь глины и смолы для гидроизоляции. И печки в тереме стоят открытыми — высокие дымоходы работают как вытяжки, тянут сырость из дома наружу. Если бы не каминные трубы аналогичного действия в средневековых замках — там не гобелены бы по стенам висели, а плесень лохмами.
С радостью отмечу весьма распространенную среди коллег-попаданцев тягу к чистоплотности и гигиеничности. Но, часто, умозрительную. Вопросы гидроизоляции и вентиляции рассматриваются… поверхностно.
В 1915 году многоэтажная система государственных закупок сгноила богатый урожай хлеба в крестьянских амбарах. Просто потому, что вытяжек не было. Это способствовало росту антимонархических настроений куда больше всех выходок Распутина.
Как известно: «чтобы провести вечер в обществе двух красивых девушек нужна одна некрасивая девушка и две бутылки водки».
Мне этих фольклорных заменителей не нужно: на «Святой Руси» сплошной натурализм. Поддерживаемый экономностью:
— Платья-то снимите — намочите-испортите…
Одевать холопок — забота господина. А я такой хозяйственный… Про то, что ткань из натурального волокна сильно усаживается при намачивании — объяснять?
