Морган Хауэлл - Собственность короля
— Я обещал Давоту, что приведу вас обратно, когда настанет время готовить ужин.
На обратном пути к ставке короля Тви засыпала Севрена вопросами о его жизни. Гвардеец рассказал, что он самый младший в семье, где девятеро детей, и что из дома ушел подростком, чтобы пробиться в жизни. Аверен был частью умирающей империи. Воинственные бароны имели собственные войска, и наемному воину было легко найти работу. Севрен добрался до богатой провинции Лувеин, где у воюющих между собой благородных господ всегда была нужда в солдатах. Там он отточил свое боевое мастерство и выучился ездить верхом на лошади.
— А что тебя привело сюда? — спросила Дар.
— В юности я думал, что мечник способен защитить слабых. — Он печально усмехнулся, словно бы удивляясь собственной наивности. — Оказалось, все не так. Слабые не могут взять на службу солдат. А сильные могут и используют солдат себе во благо.
— И все-таки ты им служил.
— Какое-то время я служил то одному барону, то другому, пока не понял, что все они одинаковые. Я успел привыкнуть к службе. Да и товарищами обзавелся. Среди тех, кому нечего продать, кроме своей жизни, есть немало славных парней. Один добрый малый рассказал мне о короле, любившем мир и справедливость.
— О короле Креганте?
— Да. О старшем. Я поскакал на север, чтобы поступить в его гвардию, но узнал, что он умер.
— А сын оказался совсем не таким, как отец?
— Да. Но что мне было делать? Возвращаться в Лувеин? Вот я и оделся в ало-голубую форму. Уже три года ее ношу. — По голосу Севрена было слышно, как он устал. — Король посягает на соседние королевства. Говорит, что эти страны принадлежат ему по праву. Мы занимаем города и земли, но удержать их не можем. Добываем только трофеи.
— Награбленное добро, ты хочешь сказать.
— Поосторожнее с такими словами. Крегант-младший говорит, что эти трофеи, как и земли, по праву принадлежат ему.
Севрен произнес эти слова так, что стало ясно: на самом деле он согласен с Дар. Его следующие фразы это подтвердили.
— Это моя последняя кампания. Будущей весной этому конец. Отправлюсь на юг — повезу с собой столько денег, что хватит, чтобы купить землю и обзавестись хозяйством.
Когда до ставки короля осталось совсем немного, Дар задала Севрену еще один вопрос:
— Почему ты обратил на меня внимание? Только ничего не говори про мои зубы.
— Ты мне про родину напоминаешь, — ответил Севрен.
— Сладенькая ложь.
— Нет. Клянусь, это правда. В Аверене женщины неробкого десятка.
— Значит, ты считаешь меня строптивой?
— Да. И это славно.
— Славно? Я тебе покажу, как это славно! — воскликнула Дар. — Потрогай мою спину.
Севрен растерялся.
— Давай, давай! Потрогай!
Севрен провел пальцами по спине Дар, прикрытой ветхой тканью платья.
— Чувствуешь, какие рубцы? — спросила Дар. — Вот как тут платят за строптивый норов.
Больше Дар ничего не сказала, да и Севрен решил, что лучше помолчать.
«Один денек выдался чудесный, — думала Дар, — и потом остальные дни будут казаться еще хуже, чем есть».
Вблизи от ставки короля Дар отдала Севрену поводья и побежала вперед. Севрен не бросился за ней, он просто проводил ее взглядом. Тви очень серьезно посмотрела на него.
— Не сердись на Дар, — попросила она.
— Как же я могу на нее сердиться? — удивился Севрен. — Ведь сердиться не за что.
Помощников у Давота было много, поэтому работы на долю Дар и Тви оставалось мало. Большей частью им приходилось держаться в стороне и не мешать, пока готовили и подавали ужин. Они поели в то же время, когда ужинали гвардейцы, а потом вымыли посуду. Когда Дар и Тви закончили работу, мердант Крон сопроводил их к стоянке полка. Он сказал мерданту Тигу, что ждет девушек в ставке короля на рассвете, и ускакал. Сгущались сумерки.
Дар и Тви направились к купальному шатру, но дорогу им загородила Неффа.
— Оркам уже подали ужин, — сказала она. — Мыться вам незачем.
— Все равно мы должны вымыться, — возразила Дар.
— Воду вылили, — буркнула Неффа. — Рабочие платья постирали, они мокрые.
Из купального шатра вышла Нена.
— Эта сучка не надевает платье — ни мокрое, ни сухое, когда милуется со своим страхолюдиной, — фыркнула она. — И маленькая потаскушка тоже.
— Это неправда! — выкрикнула Тви.
— Не слушай ее, — сказала ей Дар и повернулась к Неффе. — Мы должны помыться.
— Так идите к реке.
Дар подумала: не выкупаться ли и вправду в Тургене, но сразу отказалась от этой мысли. Река была глубока и холодна, с опасными быстринами. Тви могло легко подхватить и унести течением.
— Мужчинам все равно, как бабы пахнут, — продолжала язвить Нена. — Но ведь вы у нас с мужчинами не знаетесь, верно?
Она зловеще улыбнулась.
«Это Нена придумала, — поняла Дар. — Она знает, что нам из-за этого будет плохо».
Она стала гадать, как поведет себя Ковок-ма, когда они с Тви придут к его шатру «сноффи ва урквашавоки» — воняющие как вашавоки. Похоже, выбора не оставалось. Дар взяла Тви за руку.
— Пойдем. Пора спать.
Не оглядываясь назад, Дар повела Тви к шалашу Ковока. Он раздвинул камыш на входе раньше, чем они подошли, и Дар подумала, что он, наверное, ждет их. Она остановилась в нескольких шагах от шалаша. Тви, которую Дар держала за руку, тоже была вынуждена остановиться.
— Даргу, Маленькая Птичка, — проговорил Ковок-ма. — Вы сегодня не подавать еду.
— Нам дали другую работу, — ответила Дар, не трогаясь с места.
— Входите, — сказал Ковок-ма. — Отдохните.
— Ковок-ма, мерт дава-сплуфукук тва, («Ковок-ма, мы не мылись».) — проговорила Дар. — Мерт сноффук («От нас дурно пахнет»).
Ковок протянул свои здоровенные ручищи.
— Идти сюда, Маленькая Птичка.
Дар отпустила руку Тви, и та бросилась к орку. Ковок-ма обнял девочку и усадил к себе на колени.
— Ты пахнуть как Маленькая Птичка, — сказал он. — Это хороший запах.
Тви весело хихикнула. Ковок-ма посмотрел на Дар.
— Думать, ты пахнуть как Даргу.
— Хай, — кивнула Дар.
— Идти сюда. Этот запах тоже приятный.
Если бы Ковок-ма был человеком, Дар решила бы, что он просто решил пощадить ее чувства, выдать желаемое за действительное. Но Ковок-ма не умел лгать даже с самыми лучшими намерениями.
«Ему действительно нравится, как я пахну».
Эта мысль и удивила, и порадовала ее. Она залилась румянцем.
— Шашав, — сказала она. («Спасибо».)
Дар и Тви отправились к ставке короля, как только начало светать. Едва они отошли от стоянки полка, как от реки подул сырой пронизывающий ветер. Порывы ветра облетели вокруг шалаша Ковока и разнесли запах Тви и Дар между спящими орками. Орки сразу проснулись, почувствовав, как изменился воздух. Трудно было не заметить запаха вашавоки, который прежде был едва различим. Сидя в своем шалаше, Гарга-ток перебирал пальцами уши, пришитые к краю колпака. Он решил, что дальше такое терпеть нельзя.
