Милена Завойчинская - Магия книгоходцев
— Чего — о-о? — опешила я. — Ты совсем с дуба рухнул, что ли?!
— А что, скажешь, это был не клиент? — насмешливо поднял брови парень и сложил на груди руки.
— Не совсем. Это охранник моего клиента, — начала я пояснять, но Федька меня перебил.
— Ишь ты! С окраин перебралась в центр? Молоде — э-эц! Хорошая карьера за столь недолгий срок. Сутенера‑то уже нашла?
Я открыла рот, закрыла, снова открыла… Но от возмущения у меня в буквальном смысле дыхание сперло, и я никак не могла найти слов, чтобы послать этого болвана куда‑нибудь подальше.
— Ну ты и урод! — выдохнула я. — Иди ежиков паси!
Развернулась и сделала два шага, но разозлившийся парень дернул меня за руку и остановил.
— Ты на кого рот открыла? Без году неделя в школе, зарабатываешь тем, что продаешь себя, и еще смеешь мне хамить?
— Дурак ты, Федя, — процедила я сквозь сжатые зубы, сдерживаясь, чтобы не наслать на него самые страшные проклятия из своего арсенала. — Я не себя продаю, а свои ведьминские услуги. Только твои мозги инфузории — туфельки этого понять не в состоянии.
Я выдернула локоть и сделала шаг назад.
— А вот за оскорбления ты ответишь. Ты сейчас не в своем мире, и мне нечего бояться, что меня застукают, и я из‑за этого не смогу вернуться в срок. Да и швабры с тобой нет… — очень спокойно и от того страшно сказал он и замахнулся.
Я собралась отшвырнуть торт, чтобы приготовиться к тому, что меня сейчас будут бить и соответственно сражаться самой и дать сдачи, но…
Какая‑то темная крупная фигура буквально снесла Федоила с моего пути. Они оказались в стороне, нежданный защитник несколько раз врезал Федьке по лицу и в живот, и последним сильным ударом отправил в полет. Тот упал, помотал головой и поднялся, держась за солнечное сплетение. Я же стояла и, разинув рот, наблюдала за происходящим.
Федоил постоял, пытаясь отдышаться, потом выпрямился и посмотрел на того, кто ему врезал. Мне не было видно, кто за меня заступился, и я начала бочком передвигаться в сторону.
— За что? — скривившись, спросил Федя, глядя на моего защитника.
— Увижу, что подошел к ней, ты — труп. Услышу, что снова оскорбил ее, ты — труп. Посмеешь нанести ей вред сам или через кого‑то другого, ты — труп, — прозвучал холодный голос Изверга, и я буквально уронила челюсть.
— Ивар, ты с ума сошел?! — растерялся Федоил.
— Я сказал, ты меня услышал, — безэмоционально ответил боевик.
— Да она же ведьма! Гулящая ведьма!
— Это моя ведьма! А за "гулящую"… — Он в одну секунду оказался рядом с Ниртоном и снова врезал ему.
Федоил совершил очередной полет в сугроб, и над ним нависла мощная фигура, закутанная в черный плащ.
— Я же тебя предупредил, — совершенно спокойно произнес Ивар.
И вот честно, от этих его почти равнодушных интонаций озноб пробирал даже меня. Почему‑то подумалось, что Федька и правда — труп, если сделает то, о чем его только что предупредили. И прибьет его дерхан также безэмоционально, обстоятельно и невозмутимо. Все же Изверг он… какой‑то примороженный по жизни.
— Понял — понял! — лежащий на снегу парень поднял вверх обе руки в миролюбивом жесте. — Был неправ! И это… Ивар, ты бы перекинулся обратно…
Боевик выпрямился, отвернулся и направился ко мне, чем Федька не замедлил воспользоваться. Вскочил и, поскальзываясь и спотыкаясь, рванул в сторону мужского корпуса. А я так и стояла, открыв рот и прижимая к груди коробку с тортом. Изверг приблизился, и я только тогда увидела, что он находился в частичной трансформации. Руки и тело человеческие, а вот харя… та самая… жуткая и зубастая. Дерхан дошел до меня и встал на расстоянии вытянутой руки.
— Тортик? — ошалело брякнула я и вытянула вперед руки, почти ткнув в него коробкой.
Серые глаза на жуткой чешуйчатой морде моргнули, облик его поплыл, и вот передо мной снова знойный мачо, недостижимая мечта большинства девушек школы.
— Кир — рюш — ша, я тебя предупреждал, чтобы ты одна не возвращалась в темноте? — обманчиво спокойно спросил он.
— А я не одна. Меня дядька охранник проводил, — начала я зачем‑то оправдываться. Не иначе как в шоке была. — Он со мной даже в кондитерскую зашел, помог выбрать торт и подарил шоколадку.
— Кир — ра!!!
— Тортик? — Я снова ткнула в него коробкой в защитном жесте.
Может, он отвлечется, и я тогда сбегу? Понятно же, что силы не равны, и он меня закатает в асфальт, если захочет. Ну… или отлупит, чего тоже не хотелось бы. Я, конечно, потом отомщу, но получу‑то сейчас, и это будет весьма обидно.
— Где ты была весь день? Даже Лола тебя потеряла.
— Работала, — поняв, что гроза миновала, я опустила руки с коробкой. — Мне клиентов нашли, так что сегодня весь день зачаровывала особняк торговца тканями на Снежной улице.
Брюнет неодобрительно покачал головой, но спросил совсем о другом:
— Что тебя связывает с Федоилом Ниртоном? За что он так тебя не любит?
— Ну… я его поколотила шваброй при нашей первой встрече, думала, он вор. И это по его вине я тут очутилась: провалилась в его портал. Хотя, как мне кажется, это не настолько веская причина для столь сильной антипатии.
Дерхан издал нечто вроде сдавленного смешка, а я, поежившись от налетевшего ветра, переступила с ноги на ногу.
— Ивар, пойдем ко мне чай пить? У меня тортик… — И я снова вытянула в его сторону руки. — И ребят позовем, посидим немножко…
— Какой же ты еще ребенок, — почему‑то печально вздохнул красавец брюнет и кивнул в сторону женского корпуса общежития: — Иди, отогревайся. Я приду через переход. Кого звать?
— Юргиса и Эварта зови. Они давно напрашивались чаю со мной и Лолой попить. Жалко Тельтина на каникулы уехала, Эварт был бы рад с ней пообщаться. Ну и остальных моих вчерашних пациентов, — хихикнула я.
Глава 18
О праздновании дня рождения, неудачных приземлениях и пострадавших нелюдях
Когда я подошла к своей комнате, услышала голоса. О как! И кто ж там у Лолины в гостях? Чужих видеть не хотелось. Я приоткрыла дверь и заглянула в щелку, чтобы если что, успеть по — тихому уйти.
— Ой! — удивилась, когда увидела, кто собрался в нашей комнате. Все вчерашние жертвы алкогольного отравления в полном составе сидели кто на кроватях, кто на стульях. — А чего это здесь за сосновый бор? — спросила, войдя в комнату.
— Почему сосновый бор? — не понял Мальдин.
— Потому что зелененькие, — ответил ему Карел и укоризненно посмотрел на меня.
Разрумянившаяся Лолина прыснула от смеха, а парни захохотали, поглядывая, как я поставила коробку с тортом на посудный столик и стала снимать теплые вещи.
