Общество забытых мучеников - Рид Анви

— Почему нам все время кто-то мешает? — разорвав поцелуй, прямо в губы Реджису прошептала Эбель.

Он усмехнулся. За окном проехала скорая. Вслед за ней — еще одна патрульная машина.

— Там что-то серьезное. — Эбель отвернулась от Реджиса, и тот до боли прикусил губу.

— У очередного богатенького мальчика украли золотые часы. — Реджис вновь потянулся к Эбель, но она вывернулась из его объятий.

Подошла к окну и открыла его. Мимо пронеслась еще одна машина копов.

— Редж, — беспокойно сказала она.

— Да, бунтарка. — Он размазывал по своим губам помаду Эбель.

— Что-то случилось в трейлерном парке…

Реджс поднял на нее взгляд.

— Ноктуа?!

— Только не она…

Выпрыгнув на улицу через окно, они побежали за полицейскими машинами, красно-синим светом озаряющими улицы.

Вокруг трейлерного парка стояла полиция. Криминалисты в белых халатах ходили туда-сюда с черными чемоданчиками. Фотограф щелкал вспышкой, пока сержанты разгоняли сонных зевак. Те кричали им вслед. Спрашивали, что там с шаманкой, здесь ли убийца и кого они подозревают.

— Эй! — остановил один из сержантов Реджиса, когда тот зашел за оградительную желтую ленту. — Нельзя сюда!

— Что случилось с шаманкой? — Реджис пытался заглянуть ему за плечо, смотрел на офицеров, снующих у трейлера, и следователей, собирающих улики.

— Проваливайте! — кинул сержант.

— Мы родственники! Мы ее родственники! — крикнула из-за спины Реджиса Эбель.

— Никаких у нее родственников не было, хватит врать. — Сержант схватил Реджиса за шкирку и вытолкал в толпу зевак.

— Ах ты, сукин сын… — кинулся обратно Реджис.

— Стоять. — Эбель усмирила его.

Она была права. Лучше не нарываться. Не сейчас. Эбель обошла толпу и проскользнула к полицейской машине, перекрывшей въезд.

— Извините, — жалобным голосом сказала она.

Реджис стоял в стороне. Так было проще контролировать ситуацию. Следить за всеми. Следить за Эбель.

— Да, что еще? — Мужчина средних лет с выпирающим пузом и хот-догом в руке повернулся к ней. — Идите домой телевизор смотреть! Вам тут не цирк и не балет!

— Шаманка. — Эбель съежилась и обхватила себя руками. — Шаманка была подругой моей бабушки. Они были близки. Очень. Ноктуа называла меня своей внучкой.

— Врешь. — Он оперся о капот машины.

— Зачем мне это, офицер? — Эбель хлюпнула носом. — Что я бабушке скажу? Она отправила меня навестить подругу, а тут… такое… И не пускают меня к ней. Просят уйти.

— Ой, хватит заливать, — махнул рукой офицер. — Такую песню складную льешь, ни дать ни взять. Иди домой, говорю. Нечего тут смотреть. В интернет выложить хочешь, небось? Похайпить на чужой смерти, да?

— Нет, говорю же! — взмолилась Эбель. — Пустите меня к ней!

— Да умерла твоя шаманка! — гаркнул он. — Убили. Ну, или сама… Пока разбираемся.

Реджис сразу подошел к Эбель. Он увидел, как она схватилась за горло. Почувствовал ее сбитое дыхание.

— У нее было что-то на теле? — вдруг спросил Реджис, и офицер повернулся к нему.

Нахмурился. Положил руку на кобуру и отложил свой хот-дог.

— Откуда знаешь? — прищурился он.

— Так было?

Эбель постаралась прийти в себя.

— А ну-ка, задержитесь, ребятки. — Офицер достал из кармана наручники. — Слишком уж вы подозрительные…

— Эй! — крикнул им другой полицейский. — А ну, стоять!

Он держал в руках папку и что-то записывал со слов криминалиста, но, услышав странный разговор, сразу бросил свои дела. Он был молод для лейтенанта и красив для полицейского. А еще его лицо кого-то сильно напоминало, но кого именно, Реджис не смог вспомнить, пока тот не заговорил.

— Что случилось? Зачем пугаешь молодежь? — С улыбкой, от которой Реджиса уже тошнило, он положил руку на плечо офицеру. — Арни Эдвин. Старший лейтенант полиции Санди штата Орегон, — представился он.

— Подозрительные вопросы задают, товарищ лейтенант, — отчитался тот.

— Услышал тебя, — кивнул Эдвин. — Иди проверь, как дела у Стивенса.

— Но…

— Это приказ, — вновь улыбнулся Арни, — а с ними я сам разберусь.

— Есть, — кивнул тот и, забрав с капота свой хот-дог, скрылся за трейлером.

— Так, молодежь. — Арни скрестил руки на груди и осмотрел нашивку на кофте Эбель. — Смею предположить…

— Ноа Эдвин — ваш брат? — спросила его Эбель вместо Реджиса.

И хорошо. Реджис не смог бы выговорить раздражающее имя.

— Значит, мое предположение верное. — Он отвел их в сторону, подальше от лишних ушей. — А что вы так стесняетесь? Сразу бы вышли да крикнули: «А что там за сигил на теле у жертвы? Мы просто их коллекционируем. Видите ли, убийца нам шифры оставляет».

— Вы все знаете? — спросила Эбель. — Ноа все рассказал?

— Ты хорошо соображаешь, — опять улыбнулся он. — Итак, рассказывайте. Что вы тут забыли? И почему Ноа не выходит на связь?

— В Академии нашли новый труп студента, и теперь за нами следят. За ручку водят от спальни до учебного кабинета.

Пока Эбель говорила, Реджис смотрел по сторонам. У нее лучше получалось взаимодействовать с людьми, а у Реджиса — держать их на расстоянии.

— А вы как сбежали? — Арни тоже огляделся и, заметив проходящего мимо сержанта, сделал вид, будто что-то записывает в блокнот.

— Долгая история.

— Как вышли на шаманку?

— Тоже долгая история.

— Понял. Тогда слушаем и запоминаем. На теле шаманки нашли новый знак.

Он повернул к ним блокнот.

— Арамейская буква С, — прочитал Реджис.

— Запишу, спасибо. — Арни чиркнул в блокноте. — Еще на столе было выцарапано «святой у нас один», а в кармане у старухи нашли горсть монет. Какие-то безделушки, по ходу.

— Оболы. — Реджис и Эбель переглянулись. — Отдайте их нам.

— Это тоже запишу. — Арни снял фуражку и протянул ее Реджису.

На дне лежало двенадцать сребреников. Реджис быстро сгреб их в кучу и запихал в карман.

— Это дело закроют как самоубийство. Шаманка провела неудачный ритуал, жертвоприношения и все в этом духе, — быстро говорил Арни. — Скажем спасибо большим и богатым дядям за это, но… — Арни опять оглянулся. — Передайте Кэруэлу, что в городе на днях произошло еще одно убийство. Вот вам сигил. — Он протянул им скомканный листок. — Дело тоже закрыли. Якобы парень жестоко расправился с любовником жены. Одного посадили. Другого уже похоронили.

— Убийство вне Академии… — Эбель непонимающе посмотрела на Реджиса.

— Что-то еще было у трупа? — спросил Реджис.

— Да. Исход из Ветхого Завета. Убийца у нас романтик, любит оставлять таинственные послания. Книга была открыта на двадцатой главе. Скажите спасибо, что у меня феноменальная память.

Реджис оставил при себе шутку про один ум на всю семью.

— Ноа передал для меня улики? — наклонился Арни к Эбель.

Кажется, она внушала ему доверие больше, чем Реджис.

— Нет. Мы спрятали их в тайном месте, — ответил за нее Реджис.

Он не соврал. Точнее, соврал, но не до конца. Блокнот Эбель он спрятал в крипте. Прямо у алтаря, под носом убийцы. Как говорили какие-то умники, прятать ценные вещи надо там, где никто их не будет искать. А именно — на самом видном месте. Свои же записи Реджис носил при себе. Они лежали у него во внутреннем кармане кожанки.

— Плохо, — помотал головой Арни. — Очень плохо.

— Но мы сможем вам их отдать, если вы подбросите нас до Академии, — натянул улыбку Реджис.

— А за шантаж и на два года присесть можно, мой юный друг, — подмигнул ему Арни. — Но так и быть, подвезу. — Он хлопнул его по плечу. — Расскажите мне, что у вас там происходит. Пора заканчивать с этой странной херней.

Он свистнул одному из сержантов и указал на машину позади. Тот кинул ему ключи.

— Бегом, — открыл он дверь Эбель, — пока не передумал.

По дороге Эбель рассказала Арни об убийствах и о Доме мучеников на Ортиз Вей, 3. Рассказала про труп студентки, найденный в гараже. Про шаманку и ее оболы. Лейтенант будто и не ожидал услышать другого. Кажется, в своей голове он уже представлял, как арестовывает нарушителей и спасает скур.