Галина Ли - Своя дорога
Чего… Того же что и всем остальным в последнее время.
- Морру, - ответил я и, предвосхищая следующую фразу, сказал, - Если хочешь знать зачем, догони и спроси! Он сейчас сытый, не тронет.
Агаи воспринял ехидство за чистую монету и побежал за вампиром. Я успел словить сирин за шиворот и с трудом удержался, чтобы не покрутить у виска, - Совсем сдурел парень? Умереть раньше времени захотелось?
Агаи обиженно выдернул воротник куртки из моих рук и пошел к шатру, то и дело оглядываясь в сторону удалявшегося князя и присоединившейся к нему свиты.
Танита посмотрела на меня укоризненным взглядом, - Зря ты так, Дюс. Ну не хочешь правды говорить, так бы и сказал напрямую.
Вот это да. Я же еще виноват оказался. Может мне тоже стоит обидеться на излишнюю недоверчивость нанимателей? Разве я дал хоть один повод для нее?
Как дети, ей богу.
Ладно, пусть тешатся мнимыми обидами, а мне надо хорошенько поразмыслить над словами нежити. Не понравилась мне поговорка князя. Могу поспорить на сто золотых, что теперь нам и днем придется оглядываться. Вампиры не оставят своей затеи и попытаются украсть ребенка.
Алхимики неупокоенные… опыты они ставить собрались, видите ли.
И где это, интересно знать, они прячут свои угодья? Наверняка в северной части Пустоши. Туда никто и никогда не ходил, нет убежищ, а если и находились смельчаки, то я не слышал о счастливом возвращении. Теперь понятно, почему. Похоже, что у его величества под носом растет весьма неприятное гнездо, которое потом фиг выжжешь даже каленым железом, а он, видите ли, по моему следу убийц налаживает.
Ладно, справимся!
На следующее утро, стоило только небу слегка посереть в ожидании солнца, я безжалостно растолкал спутников.
- Пора! Вставайте!
- Почему так рано? - позевывая и почесывая лохматую ото сна голову, недовольно спросил сирин.
- А ему, наверное, наше общество не нравится. Хочет быстрее расстаться, - ехидно пропела Танита, собирая длинные волосы в хвост. Широкие рукава мужской рубахи поползли вниз, открывая красивые сильные руки с четко обозначившимися мускулами.
Ушел тонкий слой жирка за время долгой дороги. Тело молодой женщины словно поправил умелый скульптор, выделив рельеф, истончив талию, подсушив всю фигуру. Да и Агаи не миновали подобные изменения. Куда только делся мягкотелый горожанин? Который хоть и был худощав, но имел небольшой выпирающий неказистым пупырьком живот, нажитый с помощью эля из любимой таверны.
Городскую бледность сменила ровная, темная от загара кожа странника, мускулатура окрепла, хоть и не впечатляла объемами, даже глаза стали ярче, только щетина так и не выросла. Да и зачем птицам борода? Для увеселения окружающих разве что.
Жалко в остальном сирин как был наивным городским мальчишкой, так и остался. Его супруга намного быстрее втянулась в походную жизнь, она хоть и ехидничала на каждом шагу, однако признавала мой авторитет, в отличие от этого… сильно ученого мужа.
Пришлось пускаться в объяснения, - А потому, что дальше озера Мей я в своих странствиях не добирался. Отшельник сделал копию своей карты, но я не знаю, насколько она точна. Сам Унн сказал, что не может ей безоговорочно верить - карта составлена его постояльцами. Нам необходим хоть какой-то запас времени для маневра. Так что - быстро все проснулись!
Хоть я и торопил свой отряд, а все равно в путь мы двинулись, когда облака расцветило в розовые тона прячущееся за вершинами солнце.
Кони, как и я сам, воспряли духом после хорошего отдыха и спокойно пощипывали травку, в ожидании седоков.
- Агаи,- остановил я собравшегося прыгнуть в седло волшебника, - Ты сегодня не едешь, а летишь!
- Зачем? - изумился сирин.
- По двум причинам: во-первых, эту дорогу я почти не знаю, а во-вторых, нам теперь придется и днем оглядываться. Ты же не хочешь, чтобы похитили Морру? А сверху все хорошо видно, и самое главное - далеко.
Я еще ни разу не видел полностью преобразившегося сирин. Это было впечатляюще: огромная красивая птица с кривым тяжелым клювом хищника по размерам не уступала взрослому человеку. Темное, играющее синими и изумрудными искрами оперение, кипельно-белое, витое ожерелье из перьев на горле, постепенно растворяющееся в ярко голубом пятне, которое тянулось через всю шею до самого клюва.
Хорош, ничего не скажешь. Только не больно то на мирную и безобидную птичку похож, любому хищнику по башке нащелкает! А если клюва не хватит, то лапами наподдаст, вон какие крюки отрастил.
Да, не тянет народ сирин на несчастных беззащитных страдальцев. Не знай, я, что это мой товарищ, первым бы потянулся за оружием! Так, на всякий случай.
Не мудрено, что люди их до сих пор боятся.
Взлетал сирин тяжело, с помощью небольшого колдовства. Иначе, чем объяснить внезапный порыв теплого ветра, что ударил в распахнутые крылья оборотня? Воздушный поток подхватил тяжелое тело, и птица начала подниматься вверх по широкой спирали.
Отлично. Теперь у нас есть прекрасный дозорный. Со зрением, насколько я помню, дела у него обстоят хорошо.
Высоко кружила над головой огромная птица, указывая дорогу.
Вампиров, не смотря на угрозу князя, на горизонте не наблюдалось. Наверное, замок нежити лежал далеко в стороне от нашей дороги, Андру не желал лишний раз мозолить глаза своими владениями людям.
Правильно. Я и сам на его месте так же поступил. Чем меньше о тебе известно, тем крепче твой сон.
Теперь всю дорогу малышка ехала со мной. Казалось, мы минуем и этот отрезок пути без приключений, если бы не одно обстоятельство: ближе к вечеру сирин неожиданно вырвался далеко вперед, и пропал на час или два. Я уже начал тревожиться, когда черная точка снова появилась среди низких, похожих на высокие башни облаков.
Птица резко пошла на снижение, сев почти у самых лошадиных морд, и сломалась очертаниями. Ее линии тела словно поплыли, перья стали втягиваться, и через минуту перед нами предстал вымотанный и сильно встревоженный волшебник.
Не дожидаясь вопросов, он заявил, - Плохо дело! Нам придется искать другое место для ночлега!
- А с тем, что случилось? - хмуро осведомился я.
Новость не из разряда приятных. Нашу предпоследнюю ночь в пустоши планировалось провести в доме колдуньи, баловавшейся черной магией и вынужденной в свое время бежать от цепких лап правосудия на край света.
За десять золотых она охотно предоставляла убежище редким путникам.
- Сгорело, одни угли да печная труба остались - мрачно ответил сирин, не сводя с меня взгляда.
Он словно надеялся, что ему скажут 'Не бойся, ерунда, тут есть еще местечко'. Увы, не ерунда. На протяжении десятков верст ни одного укрытия.
