Галина Ли - Своя дорога
Вот девка дурная, кому велели не высовываться?
Чудища, оправившись от первой потери, взяли меня в полукруг. Два, крайние справа, слаженно метнулись вперед, отвлекая, заставляя повернуться спиной к остальным тварям.
А вот хрен вам… с опарышами!
Повинуясь движению руки, меч свистнул низом, подрубая лапы зверюгам, а потом ушел в сторону - рассек взвившегося в воздух монстра. Он рухнул мне прямо под ноги и все-таки дотянулся, сомкнул челюсти на сапоге!
Твою мать…
Теперь я знаю, что чувствует волк, попавший в капкан!
Иглы зубов, легко проткнув мягкую кожу обуви, вошли в стопу, словно нож в масло.
Боль заставила охнуть и вонзить клинок прямо в черный глаз нежити. Еще несколько сильных ударов вынудили застыть искромсанное тело вражины. Однако тварь добилась своего - я охромел. Почти сразу же в сапоге противно захлюпало.
Погано то как… И не вовремя.
Близость добычи, ранение, а самое главное - аромат теплой крови, свели уцелевших монстров с ума. Они ринулись скопом, уже не пытаясь хитрить.
И понеслось…
Развернуться, пнуть здоровой ногой одного урода, пока он с визгом летит прочь, достать клинком другого, раскромсать ему шею.
Эх, не успеваю…
Рывок в сторону - и тварь, промахиваясь, проносится мимо, прямо в лапы оборотня. Свирепый рык, шум возни - конец зверюшке!
Умница девочка!
Рубящий удар - и нет головы. А впрочем, ее и так не было, только кусок шеи с челюстями срезал.
Паноптикум уродов, а не Пустошь. Любого обитателя за деньги в бродячем цирке показывать можно.
От броска последнего монстра я уходить не стал, принял в объятия как лучшего друга, после чего свернул ему шею.
Все. Пока все.
Теперь надо обойти трупы и отрубить то, что сходило за голову.
Бог его знает, насколько живучи эти твари, без башки оно надежнее будет.
- Дюс, ты цел? - тревожно спросил Агаи, не рискуя, впрочем, высовываться.
- Почти, ногу покусали, - откликнулся я, переводя дыхание.
Короткая схватка заняла совсем мало времени, но пот успел залить глаза.
Я достал платок, вытер лицо и матюгнулся, наткнувшись на вылезшие вперед клыки.
Красавчик, что и говорить. Ничуть не лучше шестилапых уродов. Смело можно в бродячем цирке выступать, вместо хищников.
- Подойди, я полечу.
Теперь голос прозвучал значительно ближе, видно сирин подобрался вплотную к выходу.
- Уйди, Агаи. Я не могу пока стать человеком! - рыкнул не оборачиваясь, без особой надежды на послушание.
Этот дурень редкостный упрямец, с первого раза не понимает.
- Не уйду! - ощетинился волшебник, - Не хватало, чтобы мой товарищ истекал кровью! И не боюсь я твоего вида! Тоже мне, нашелся страх господень.
Последние слова он проворчал уже сидя на корточках около моих ног.
- Я не буду смотреть вверх, - примиряющее пробормотал волшебник, трогая за голенище сапога.
Да и демон с тобой! Твои мозги выкипят, не мои. Будете с Танитой безупречной парой!
Аптекарь управился быстро: замазал раны вонючей мазью, перевязал, а затем начертил на перевязке несколько рун.
- Чтобы кровотечение унять, - не поднимая головы, сказал волшебник и, не дожидаясь вопросов, пояснил, - Слюна ядовитая - свертываться не дает.
То- то подозрительно много кровищи натекло. Значит, зря я ругался, без срочного лечения было не обойтись.
Надеть сапог после завершения врачевания с первого раза не получилось: нога распухла прямо на глазах. И снова помог сирин, он поколдовал, сгоняя отек, и добавил обезболивающее заклинание.
- До утра продержится, а потом придется обстоятельно заняться твоими болячками.
Серьезно предупредил волшебник. Затем его тело неловко дернулось: видно мальчишка хотел посмотреть мне в глаза, но вовремя вспомнил о предупреждении и уткнулся взглядом в землю. Темные волосы сирин слиплись в отдельные пряди: не один я потел во время драки.
- Спасибо, Агаи.
Аптекарь кивнул головой и вернулся в укрытие, а я занял прежнюю позицию.
До рассвета еще далеко, вряд ли удастся провести это время в спокойствии.
Слишком тихо вокруг, даже мышиной возни и той не слышно. Только ручей журчит недалеко, да Танита шуршит каменной крошкой, устраивается поудобнее.
Зря рош- мах бегала от судьбы, не годится ей быть простой горожанкой -беситься от безделья начинает. Слишком много в оборотнях энергии и злости. Они как бойцовые псы - без драк глупеют и хиреют.
Раз Ирия дал тебе, девочка, клыки и когти, значит надо использовать их по назначению, иначе свихнуться недолго. Сколько мы уже в Пустоши? И за это время ни одной истерики, ни одной драки! А ведь дома ты, милая, каждую неделю скандалила. Еще пара лет 'спокойной' жизни и у Агаи живого места бы не осталось.
Я усмехнулся странным мыслям, так некстати лезущим в голову. Сроду за мной не водилось, решать, правильно кто-то живет или нет. А тут надо же, забеспокоился. Гнать надо пустые мысли, делом полезным заняться: камней запастись. Мало ли, вдруг пригодятся.
Оглядевшись вокруг, я подобрал и сложил у входа несколько булыжников.
Хоть это и оружие простолюдинов, ничего, как-нибудь переживу, не облезет позолота дворянская, если использовать доведется.
Вопреки опасениям нас еще долгое время никто не беспокоил, если не считать визита пары уже знакомых 'клопов'. Их Агаи спалил колдовством, не выходя из грота. Огненные шары с шипением пронеслись прямо рядом с моим плечом, слегка подпалив рубашку, заставили шарахнуться в сторону от неожиданности. От 'клопов' осталась только вонючая обугленная масса.
Приятное открытие, я и не знал, что наш миротворец способен на боевую магию. Не иначе, как в книжке порылся. Правда, он меня при этом чуть не спалил, но лиха беда начало, еще научится. Получилось весьма неплохо.
Из убежища донеслись приглушенные крики радости. Кажется, волшебник отплясывал джигу в честь своей маленькой победы.
Мальчишка.
Хоть я и качал скептически головой, посмеиваясь над бесхитростным юношей, но на самом деле радовался чужой удаче.
Потихоньку ночь перевалила за середину, и у меня появилась надежда на ее благополучный исход. Преждевременная, конечно.
До рассвета оставался от силы час-полтора, когда на краю оврага появились серые приземистые тени: стая крокутов явилась на запах.
Особой тревоги они не вызывали: достаточно пересечь магическую черту, за которою эти шакалы пустоши не смеют ступить, и я в безопасности. Но на этот раз крокуты пришли не одни.
В центре их стаи возвышался человек. Он шел спокойно и уверенно, словно обходил свои владения окруженный собачьей сворой, а не нежитью. Этому сходству способствовало поведение крокутов. Они как обыкновенные шавки вились под ногами незнакомца, забегали вперед, пытаясь заглянуть ему в глаза, умиленно повизгивали временами.
