Роман Мискин - Амулет Святовита. Первая часть.
- Так, Прок? Или не так?
Пеколс грустными глазами посмотрел на хозяина и горестно вздохнул.
- Ладно, Прок, не горюй, - сказал Лиго. - Не сегодня, так завтра обязательно туда попадем.
- Ну почему же не сегодня? - вдруг громко спросил кто-то за спиной. - Может быть, как раз вот и сегодня.
Мартин, Лиго и Прок подскочили - за их спинами стоял, заложив свои огромные ручищи за кушак, Сухан: в уголках его глаз таились смешливые искорки.
- Что? Не ожидал? - улыбнулся старший дружинник.
- Ты вот что, дурья твоя башка, - сказал он, обращаясь к Пеколсу, - вот скажи-ка, за каким шишом тебе надобно в Земьгород было?
- Да мне... я... - начал было мямлить Прок, а затем, словно ухватив внезапно пришедшую ему в голову мысль, выпалил: - Меня ить, извиняюсь, господин Бортень, воевода то есть, назначили временно походным лекарем. Вот для пополнения припасу, так сказать, целительского мне и надобно!
Сухан, а с ним Лиго и Мартин расхохотались.
- Ишь ты, выкрутился как, старый плут! - смеясь, сказал ратник. - Это случаем не те самые припасы твои лекарские, от которых нос у тебя и покраснел?
Прок надулся, отчего его всклокоченные волосы еще больше, казалось, вздыбились в разные стороны.
- Ладно, ладно, не обижайся, - примирительно сказал Сухан. - ты бы не хитрил просто, а говорил всё как есть. Я вот что подумал тут.
И дружинник немного замялся, хитро поглядывая на Пеколса. Тот весь замер - казалось, даже шея у него вытянулась вперед.
- Значит так - поедешь в Земьгород, Прок, пополнишь свой, как ты говоришь, лекарский запас. Но пополнять будешь не сам - узнаю, спущу шкуру с тебя самолично, не дожидаясь господина Бирзулиса-старшего. Привезешь оттуда пару бочонков доброго вина - исцеляться будем все вместе, здесь же, в лагере. А то ребятушки мои заскучали уже - поразмяться малость хотят, пока там воевода с наместником шептаться будут.
Вокруг одобрительно загудели земники, побросавшие свою работу и внимательно прислушивавшиеся к беседе. Вот ведь старшой - ай, да молодец! А Пеколс - тот прям подпрыгнул от радости.
Сухан тихонько улыбнулся в свою рыжую бороду и, нарочито зевнув, сказал:
- Но поедете в город втроем - так надежней будет. Да и толку от вас все равно никакого здесь в лагере. За старшего будет Мартин.
И, бросив ему кожаный кошель, еще раз повторил:
- И глядите у меня, ребятки - ни капли до возвращения в лагерь. Ни капли!
***
Хозяин корчмы "У Гуся", добродушный и немного лукавый Валдис Тырнович, был родом из дольников-жемайтов, бежавших много лет назад во владения холмников от набегов меченосцев. Когда псы-рыцари выжгли дотла его родную деревушку на взморье, Валдис Тырнович, тогда еще довольно молодой и не обрюзгший, как ныне, погрузил на телегу свои немногочисленные пожитки, уцелевшие от пожарища, усадил кучу малу ребятишек да женушку-молодуху, и поехал куда глаза глядят - подальше от лихой напасти. Потынявшись по чужим деревням то тут, то там, перепробовав уйму всяких дел и занятий, к коим был способен сам, к середине своей никчемной жизни так ничего и не нажил, осев в предместье стольного Ковень-града. И проклинать бы ему ввек свою неудалую судьбинушку, заливая ее горькой где-нибудь в грязной и вонючей корчме, как та же самая судьба вдруг решила сделать крутой поворот и выкинула свой очередной фортель, как это бывает иной раз. И вместо того, чтобы быть нищим и вечно хмельным завсегдатаем какой-нибудь захудалой корчмы - он и сам сделался хозяином трактира.
После отставки Кориата Бута от великокняжеского двора и высылки его наместником в далекое окраинное Земиголье, следом за ним потянулись из стольного Ковень-града не только его собственные приближенные, но также и приближенные приближенных. Один из таковских, сидя за соседним с Тырновичем столиком в пропахшем вонью трактирчике в грязном переулке, изрядно приняв на грудь хмельного пива, говаривал своему собеседнику, такому же гоноровому, как и он сам, захудалому мелкому шляхтичу, коих вечно полным-полно обретается при княжеском дворе.
- Я не знаю, как там и что - а ехать надо! Надо - и точка! - стучал по столу кулаком первый шляхтич.
И, хлебнув еще темного пойла, перегнулся через стол и горячо зашептал своему собеседнику:
- Вот что мы тут с тобой видим, а? Места все при дворе еще при старом князе Любарте, пусть земля ему будет пухом, были заняты до единого. Думалось мне, когда сынушка его на трон усядется, так глядишь, и нам бы на старость чего бы перепало. Ан нет - пришел Ольгерд Любартович, да еще и выводок свой молодой весь за собою привел. Они хоть и зеленые, а прыткие оказались не по годам - быстренько всё взяли в кулак, старичьё всё повыпихивали да повыпроваживали на покой. Подмели и съели всё подчистую при дворе - чужие теперь туда и не суйся. Прямо как волчата голодные, право слово!
- Да уж, да уж, - кивал его напарник, также изрядно посоловевший от перебору хмельного. - Уж ежели сам Кориат Довмонтович, правая рука старого князя, не усидел - что уж про остальных и баять!
И махнул рукой.
- Вот-вот, и я о том же, - говорил первый шляхтич. - куда уж нам с этими зубастыми молодцами тягаться - не успеешь и моргнуть, как и самого сожрут с потрохами. Надеяться тутова нам с тобой, друже, вовсе и не на что.
И, хлебнув еще из замызганной кружки, заговорщицки оглянулся по сторонам и зашептал:
- Но говорят, Кориат Довмонтович вовсе не на покой уходит - и не послом его куда в захудалую землишку какую зашлют. Новый князь его своим наместником посылает - в Земиголье. И зовет Кориат Довмонтович с собою людей всех верных - да не токмо и верных, а вообще, всех, кому тут житья вроде как и нет, и не будет.
- Да ну? - удивился второй. - Так Земиголье это, говорят, глухомань еще та - чащоба, болот да буреломы одни. Что там делать-то?
- Как - что? Начать всё сызнова, сыграть с судьбой в кости еще разок. Авось и нам счастье выпадет!
- Ага, держи карман шире, - рассмеялся его собеседник. - Много тебе от жизни тут перепало счастья-то? Всю жизнь то служил, то прислуживал - а сейчас так и вообще, непонятно кто и есть таков. К пятому десятку подбираешься - а всё в кости норовишь с судьбой играть! Вот и доигрался, что ни кола у тебя, ни двора - а уже седина в висках!
- Так что думаешь, друже, об этом? Не по нраву тебе, как я погляжу, затея эта?
- Да никудышное, по-моему, дело - вот что я обскажу. Что здесь нам ничего не светит, что там. Только тут, хоть и болото - да привычное, родное. А в той трясине незнаемой, гляди, и утопнуть-то вовсе можно.
- Так на новом месте тебе и все карты в руки! - сказал первый шляхтич. - как себя покажешь - так и заживешь. Считай, с чистого листка свою долю малевать начнешь, как сам того пожелаешь.
