Вольф Белов - Сказка небес
В самый разгар побоища на палубе вдруг появился Харат. Сонно хлопая глазами, мальчишка озирался вокруг, не понимая, что происходит.
– Ваше высочество, куда вы?! – испуганно воскликнул Дата, выбежав вслед за ним.
– Это царский наследник! – крикнул предводитель пиратов своим головорезам. – Хватайте крысеныша!
Двое пиратов бросились к мальчишке. Дата попытался остановить их, но, получив удар по голове, потерял сознание и рухнул на палубу.
Сообразив, наконец, что к чему, Харат бросился бежать от пытавшихся схватить его небесных разбойников. Проворно взобравшись по канату на мачту и цепляясь за оборванные снасти, он пробрался на самый конец реи, к пустому гнезду стрелка.
– Помогите ему! – крикнул Калидум, решив своевременно проявить преданность царевичу. – Защитите наследника!
Капитан Осмар бросился на выручку мальчишке и скрестил клинки с пиратом. Тем временем другой головорез взобрался на рею и последовал за Харатом. Он уже почти подобрался к малолетнему наследнику трона, когда в спину ему ударила стрела. Падая, пират толкнул мальчишку. Ноги Харата соскользнули с реи. Вцепившись в канат, царевич повис на одной руке. Но сил удержаться не хватило, пальцы мальчика разжались и затухающее багровое море облаков поглотило его. Последний крик наследника заглушил раскат грома.
Происшедшее не укрылось от глаз Калидума. Опустив меч, он пристально смотрел на то место, где только что был царевич. Задуманное коварство свершилось, путь к трону для племянника свободен, но почему-то сейчас советник не испытывал облегчения – тяжесть, давившая на сердце последние дни, наоборот, неимоверно увеличилась.
В чувство советника привел чей-то истошный вопль:
– Нас несет к Огненной горе!
Пока шел бой уже начал заниматься рассвет. Ветер сменил направление и теперь нес сцепившиеся корабли к мрачной скалистой громаде, вершину которой окутывало черное облако, столь густое и плотное, что даже ураган не смог его рассеять. Это было жуткое место, словно специально созданное на погибель всему живому. Огнедышащая гора, источающая удушливое серное испарение, будто притягивала к себе ветры и завлекала в свое жерло все, что оказывалось поблизости.
На счастье противников пожар уже почти угас сам собой, однако снасти, частью обгоревшие, а частью перепутанные, больше не позволяли управлять судами. Сцепившиеся корабли неумолимо влекло к жерлу вулкана.
– Мы все погибнем! – завопил кто-то.
– Нужно спасти государя! – крикнул Калидум.
– Поздно, – ответили ему. – Царь только что скончался.
Удушливое облако накрыло корабли. Расталкивая перепуганных насмерть людей, Калидум пробился к своему лебедю и вскочил в седло. Птица вынесла советника из черной тучи.
Полузадохшийся лебедь с трудом преодолел притяжение смертоносной Огненной горы. Оказавшись на приличном расстоянии от вулкана, Калидум развернул птицу и покружил на одном месте, ожидая, не покажется ли еще кто-нибудь. Однако никто так и не появился. Огненная гора бесследно поглотила оба корабля вместе с экипажами. Поняв, что никому больше не удалось одолеть притяжение смертоносного вулкана, советник направил лебедя к Хрустальному дворцу.
Солнце уже поднялось в зенит, когда Калидум, наконец, прибыл в сверкающую цитадель Поднебесной. Буря совсем улеглась, ничто не напоминало о ночном шторме, живописные пейзажи Поднебесной страны были все так же величественны и прекрасны. Но душу советника, отягощенную мрачными думами и муками совести уже ничто не радовало.
Ответом на недобрые вести, что принес Калидум с дальних рубежей, послужило другое горестное известие – на рассвете умерла царица Дитара. Вершины Поднебесной погрузились в печаль, нигде не слышался смех, угасло извечное веселье, всюду царило уныние.
На закате состоялся обряд прощания с усопшей царицей. Тело государыни поместили в большую лодку, туда же сложили богатые дары, что должны были послужить царице в другом мире. Воздушный шар поднял суденышко в черное небо и понес его к мерцающим звездам. Там усопшая царица должна была обрести пристанище и вечный покой, согласно древним верованиям обитателей Поднебесной.
Сотни людей, собравшихся на окрестных вершинах, вскинули руки к небу, провожая усопшую государыню в последний путь. Когда звездная чернота поглотила одинокое суденышко, на горных террасах, прямо под открытым небом, было накрыто множество богатых столов, где осиротевшие жители Поднебесной по давней традиции поминали печальными песнями своего погибшего государя, умершую царицу и старшего царевича, а так же поднимали кубки во здравие новорожденного наследника трона.
Калидум сидел один в пустом зале Хрустального дворца за огромным столом и был мрачнее тучи. Тягостные сомнения терзали душу советника. Все же он не был рожден злодеем и муки совести не были ему чужды. Однако сделанного не воротишь, теперь оставалось утешаться тем, что он, как единственный родственник новорожденного государя и царский советник, сделался хоть и временным, но полновластным правителем Поднебесной. Это право Калидума безоговорочно признали все вельможи.
Не выдержав тягости одиночества, новоявленный регент отправился бродить по пустующим залам и комнатам Хрустального дворца. Ему не хотелось присоединяться к поминальному пиру – он уже почтил его своим присутствием, проявив уважение к памяти царской семьи – но и сидеть одному в пустом зале было невыносимо, угнетали тяжкие раздумья.
В покоях погибшего царевича Калидум наткнулся на старого Тапигина.
– Что ты здесь делаешь? – спросил регент.
– Предаюсь печали, ваша милость, – ответил лекарь, горестно вздохнув. – Жаль, царевича, такой славный был мальчуган.
– Да, – отрешенно произнес Калидум, думая о своем.
Взгляд его упал на искусно вытканный ковер, висевший на стене.
– Красивый ковер, – заметил Калидум, погладив ладонью тончайшую ткань, которая могла служить не столько ковром, сколько покрывалом или плащом. – Я слышал, что он волшебный.
– О да, – кивнул Тапигин. – Его соткала покойная мать Харата, когда носила царевича под сердцем. Царица знала толк в магии. Она вплела в ткань прядь собственных волос и наложила на ковер чары. Царица завещала ковер сыну. Известно, что ковер может летать, но к сожалению царица скоропостижно покинула наш мир, не успев поведать кому-либо свой секрет. Никто не смог заставить ковер подняться в воздух.
– Такой красивой и ценной вещи место в тронном зале, – сказал Калидум. – Скажи слугам, Тапигин, чтобы ковер перенесли туда. Он будет напоминать нам о погибшем наследнике и его царственных родителях.
– Слушаюсь, ваша милость, – ответил Тапигин. – Я распоряжусь об этом немедленно.
