Тамора Пирс - Выбор Шутника
Али тут же пожалела о сказанном. Немногим удавалось вывести Али из равновесия, и мама первая из них.
Чувство вины пронзило Али, когда она увидела поникшую голову матери.
– Я не это имела в виду, – сказала Аланна. – Конечно, мне хотелось бы, чтобы ты последовала моему примеру, но главное – чтобы ты смогла сделать в жизни что-нибудь свое. Просто мне кажется, что ты ничего не хочешь делать. – Аланна потерла плечо, пристально глядя на дочь. – Слушай, волосы – это всего лишь волосы, конечно, если хочешь, чтобы они были синими, или зелеными, или пятнистыми, как шкура леопарда… Да кто я такая, чтобы диктовать, что годится девушке, а что нет?…
Она вошла в замок. Али повернулась и встретила осуждающие взгляды солдат и слуг.
– Она не ваша мать, – сказала она, не глядя на них. – Попробуйте-ка побыть дочерью легенды. Нелегкое это занятие, почти как работа.
Али не думала, что мать выйдет к ужину сегодня вечером, но слуги решили по-своему. Был поставлен второй прибор, и Аланна уже сидела за столом, когда Али вошла в маленькую семейную столовую.
– Я ничего не ела много дней, – сообщила Аланна дочери, когда та села. – Меня рвало всю дорогу на этом проклятом корабле.
–А верхом в объезд еще слишком холодно? – спросила Али, принимая у горничной блюдо устриц. Аланна уже накинулась на еду.
– Да нет. Просто я приехала бы сюда как раз в то время, когда пора было бы возвращаться во Фраслунд. – Она ела быстрыми порывистыми движениями. – Морем мы добрались гораздо быстрее. Впереди долгое лето – и мне хотелось побыть дома.
– Так король Маггур будет продолжать войну? Ведь он потерял своих механических солдат? – спросила Али.
Аланна вытерла тарелку кусочком хлеба.
– У него еще остались армии и капитаны. Если бы их главной силой была магия, то мы бы разбили его еще в прошлом году. Давай не будем говорить о войне. Я весь прошлый год ничем другим не занималась.
Али подавила вздох. Так мало тем, на которые она может говорить с матерью. Разве что…
Со времени их последнего разговора прошло больше года, в течение которого она честно пыталась придумать себе такое занятие, которое порадует отца, но безуспешно. Может, она просто вела себя неправильно. Раньше ей в голову не приходило заручиться маминой поддержкой.
– Ты помнишь, что ты говорила, мама? – спросила она в то время, как горничная ставила между ними жареную утку.
Аланна быстро отрезала кусок себе и Али, девушка красиво разложила по тарелкам колечки жареного лука.
– Сейчас я с трудом помню, как меня зовут, – сообщила Аланна. – А что я говорила?
– Что я должна найти себе занятие. У меня есть занятие, которое мне нравится и с которым я прекрасно справляюсь. Оно очень важное и интересное. Я думаю, ты со мной согласишься.
Аланна посмотрела на дочь, в ее царственных глазах светилось подозрение.
– Прекрати, Али, – приказала она. – Ты знаешь, я терпеть не могу, когда ходят вокруг до около. Что это за занятие?
Али положила нож на стол и сложила руки на коленях, чтобы мама не могла их видеть. Она удостоверилась, что настроена на этот разговор.
– Я хочу стать агентом. Сейчас во время войны, разведчики нужны повсюду. В Сканре, в Галле, в Тазане…
Аланна с такой силой швырнула нож, что он отскочил, звонко ударившись о тарелку.
– Категорическое нет, – отрезала она. Ее лицо смертельно побледнело, глаза горели так же ярко, как магический янтарь, который она всегда носила на шее.
Али была потрясена.
– То есть? – вежливо спросила она, выигрывая время и напряженно раздумывая, что же она сказала не так.
– Моя дочь никогда не будет заниматься шпионажем. – Слово «шпионаж» в устах Аланны прозвучало презрительно.
– Но папа же шпион, – возразила удивленная Али. Мать прижала пылающий камень к шее.
– Твой отец, – заговорила она медленно, – уникальный человек с уникальными способностями. И он действительно на своем месте. Кроме того, на него работают люди, которые специально обучены и обладают необходимым жизненным опытом. И эти люди гораздо больше подходят для этой роли, чем ты, его дочь.
– Ты намекаешь на то, что отец не из знатного рода, в его жилах не течет голубая кровь Требондов, – сказала Али. – Ты хочешь сказать, что шпионаж – работа не для знати? Но ведь дедушка тоже шпион?
– Твой дедушка обрабатывает информацию, которую собирают агенты. Он руководит ими, и благодаря этому твоего отца никто не беспокоит. Он может спокойно работать, – сказала Аланна. – Это совсем другое дело.
– Но, мама, ведь ты сама хотела, чтобы я нашла себе занятие по душе! – воскликнула Али.
– Только не это, Алианна. Ты не можешь понять, как я переживаю за твоего отца! Страха еще и за тебя я просто не выдержу. – Аланна вздохнула и откинулась на спинку стула. – Шпионаж не шутки, Али. Это грязная, неблагодарная и опасная работа. Один неверный шаг может погубить тебя. Так что если ты надеялась, что я помогу тебе уговорить отца, то ты ошиблась, дочка.
– Но, мама, я хочу именно этого! – возмущенно воскликнула Али. – Ты говоришь, что я должна определиться в жизни. Ты сама твердишь: «прими решение, прими решение», и я приняла! Ведь я все время помогаю папе, и никто не возражает!
– Значит, я должна была возразить много лет назад. – сказала Аланна. – Ты права – я мало занималась тобой, пока ты росла. – Она отодвинула стул. – Значит, пока я здесь, попытаюсь сделать хоть что-нибудь. Давай подумаем вместе. – Поморщившись, она встала и прошла мимо Али. Затем остановилась, и положила руку на плечо дочери. – Я была плохой матерью, Али. Но, по крайней мере, я постараюсь помочь тебе найти свой путь.
Она убрала руку и твердым шагом вышла из комнаты. Горничная обеспокоенно посмотрела на нетронутую тарелку Али и последовала за Аланной.
Али, не отрываясь, смотрела на свой кубок. Она хорошо знала, что означает этот мамин тон: теперь она станет ее очередным «проектом». Каждый раз, когда мать оказывалась дома, она придумывала себе какое-нибудь занятие, которое увлекало ее до тех пор, пока ей не приходилось снова возвращаться на войну. В прошлый раз она вместе с каменщиками прошлась вдоль всей стены Пиратского Обрыва. Они покрыли камни известкой и надстроили стену на целый ярд.
После ее отъезда пришлось отмывать от каменной пыли весь дом изнутри и снаружи.
Али не хотелось становиться «проектом». Ей нравилось быть собой, изменять себе она не собиралась. Нахмурившись и постукивая пальцами по столу, она обдумывала варианты дальнейших действий. До возвращения отца она могла бы поговорить с матерью еще раз, но это вряд ли что изменит. К тому же сейчас родителям просто необходимо побыть вместе. Они все равно нескоро вспомнят о том, что в мире, кроме них, еще есть люди. Такое уже случалось раньше.
