Ирина Суслова - Хранители снов (СИ)
Я ушла с балкона преисполненная уверенности, что в следующем сне непременно подойду к незнакомке и узнаю что ей нужно.
Весь день был свободен, так что долго думать, чем мне сегодня заняться не стала. Единственное, нужно сходить в магазин за какими‑нибудь плюшками для Родьки, он обязательно завалится в гости и естественно без предупреждения, а у меня одни сосиски в холодильнике. Он всегда так делал по субботам. Я на это не обижалась и всегда припасала для него какие‑нибудь вкусняшки, потому что ел он их с удовольствием.
С некоторых пор, кстати, он начал просить меня показывать, как правильно разбавлять краски и с чего правильно начинать рисовать. По части красок я ему помогала, а вот с рисунками было сложней, я никогда не рисовала так, как правильно, чем вызывала театральное неодобрение учителя класса ИЗО, поэтому отделавшись незамысловатым: «Начни с того, как сердце подскажет», угомонилась, и Родьку это объяснение тоже удовлетворило. Так что мы продолжили мирно существовать. Он, кстати, был очень умным парнем, с весьма разнообразным кругозором, поэтому не удивилась, впервые услышав его просьбу. Он жил по принципу: чтобы понять — нужно попробовать. Вот я, например, никогда бы не смогла заняться чем‑то, что не понимаю, как танцы, например, или какой‑нибудь баскетбол. Нет уж, увольте.
Это утро я решила посвятить рисованию, а после обеда пришлось прогуляться до магазина, тем более, что погода располагала к прогулкам. Всю дорогу пребывала в раздумьях, решив позвонить Инессе Егоровне и рассказать о произошедших изменениях в моем сне. Вернувшись, обнаружила на лавочке перед своим подъездом Родьку, который щурясь, всматривался вдаль. Зрение у него было плохое, но он не хотел носить очки, наверное, стеснялся, что выглядит в них чересчур умным. Я считала что выглядит он, что в очках, что без них мальчишом — плохишом и ничто ему тут не поможет, дело, скорее всего, в самом лице. Оно у него, было… не знаю даже как сказать, дерзким, что ли. Еще если приписать ко всему этому темно — синие миндалевидные глаза в обрамлении длинных ресниц и высокий рост, то зубрилой его точно не назовешь.
— Привет Мартина, — улыбнулся он, увидев меня.
— Привет, — улыбнулась в ответ, и добавила: — А я как раз купила булочки с маком, чай будешь? Пошли.
— Буду, — он вскочил с лавки и отобрал у меня пакет, хотя тот был не тяжелый.
Помимо всех его достоинств, Родька был очень галантен, не знаю откуда это у него, но эта его черта мне ужасно нравилась.
— Я т — тоже шоколада набрал, — довольно сообщил он.
Дома мы заварили чай и уселись за кухонный стол. Родька молчал, поглощая булочки и всматриваясь в мое задумчивое лицо, а я размышляла о вороне из своих снов и уплетала свое излюбленное блюдо — сосиски.
— К‑как твои сны? — словно прочитав мысли, спросил он.
Я встрепенулась и удивленно посмотрела на друга. Телепат, блин.
— Снятся… — пожав плечами, ответила я, вспомнив, что что‑то говорила ему про них. — Но хоть уже не одно и то же.
— Да? Это хорошо, — задумчиво сказал он.
— А почему ты спросил?
— Да вспомнил п — просто, — Родька снова отпустил глаза вниз, задумчиво пережевывая сладости. А я внимательно на него посмотрела и подумала, что сегодня будет такой же день, как и всегда, но хотелось, чтобы это было не так.
— Родь, а пойдем сегодня погуляем? Ну, или в кино сходим? — я внимательно следила за его реакцией, Родькино лицо не выражало никаких эмоций. — Сегодня такая погода хорошая.
Видимо Инесса Егоровна оказалась права на счет изменений. Обычно меня без надобности на улицу не вытащить.
— Видимо в лесу п — последний медведь сдох, раз ты п — погулять решила, — хмыкнул он. — Пойдем конечно, я уж думал, не д — доживу до этого дня.
Весь день мы гуляли в парке и ели мороженное. Позже посетили местный зоопарк, в котором раньше мне не доводилось бывать. Я с бурным восторгом носилась от клетки к клетке, что Родька еле успевал за мной уследить. Он не выдержал, когда я начала кормить яблоками с рук горного козла. Отобрав у меня провизию и проворчав что‑то на счет отсутствия у меня чувства самосохранения, он потащил меня к выходу.
Потом мы сходили в кино на новый мультик, который нам очень понравился. Вернее мне. Родька отнесся к новинке кино весьма спокойно, в отличие от меня. Насмеявшись до боли животе и, объевшись попкорна и начоса, мы довольные, с чувством выполненного долга, взяли себе по шматку сладкой ваты и поплелись домой, все еще обсуждая этот мультфильм. Я по обыкновению трещала не замолкая, а Родька молча слушал и иногда кивал.
— Родь, а почему ты со мной дружишь? — вдруг решила поинтересоваться я.
— Что за глупый вопрос. П — почему ты спрашиваешь? — удивился он.
— Ну, я ведь знаю, что со мной не так уж и весело, откровенно говоря, даже скучно, а ты такой… ну в общем, я думаю, что у тебя куча более интересных друзей.
Родя остановился и долгим серьезным взглядом посмотрел мне прямо в глаза.
— Мартин, с тобой не скучно.
— Да ладно, — смутилась я, засунув себе в рот огромный кусок ваты, который с трудом в нем уместился.
— Решила она задать вопрос после дохренадцати лет дружбы, — приподняв брови, констатировал он.
— Весна, — пожала я плечами. — Ну, кроме меня ты же много с кем общаешься?
Он снова резко остановился и тихо спросил:
— Я н — надоел тебе?
— Нет, нет, конечно! — поспешила заверить я, вот всегда он так. — Просто интересно.
— Мартина т — ты мой друг, я тобой дорожу. Ты не такая как все, большинство людей совсем не интересны. Ты же ни на кого не похожа.
— Ну, а у меня какие интересы, кроме книг и рисования?
— Знаешь, едва ли к‑кто — нибудь из моих знакомых прочел хоть одну к — книгу за всю жизнь.
— Ну кто‑то читает, — не согласилась я.
— Кто из нашего класса? — улыбнулся он. Я не нашлась, что ответить. — Тогда такой вопрос: а ты? Ты п — почему ни с кем не дружишь?
— Ну… мне никто больше не нужен, — честно ответила я. То, чем я заполняла вечера, было более чем достаточно для меня. — Кроме тебя, конечно.
Радислав улыбнулся, и остался весьма доволен моим ответом.
— Спасибо, — произнес он, приобняв меня за плечи.
Сделав еще пару кругов по району, мы уже почти подошли к моему подъезду.
— Мартин, а что за к — кольцо у тебя на шее? Все забывал спросить, — после долгого молчания спросил Родька.
Я машинально дотронулась до серебреного кольца, которое носила на цепочке, так как оно было велико для моих пальцев.
— Это от мамы досталось.
