Джен Коруна - Год багульника. Осенняя луна
Несмотря на суровую обстановку, хэуры не могли посетовать на свое бытие — за исключением рейдов и учений, все остальное время они были предоставлены сами себе. Главное, быть наготове на случай тревоги, а все остальное — твое личное дело. Жили стаями — по двенадцать рысей в каждой. Тот, кто вырос под родительским крылом, едва ли смог бы понять, что значила стая для сыновей Хэур-Тала. Единственная семья, дом, в котором тебе всегда будут рады, круг друзей, каждый из которых готов, не раздумывая, отдать за тебя жизнь — все это лишь отдаленно передает то ощущение единства, что воспитывалось долгими годами учений в Цитадели.
Каждая стая занимала отдельный барак, во главе ее стоял вожак. Он должен был направлять своих воинов в случае атаки или обороны, он же решал, когда, сколько и в чем тренироваться его воинам. Если же кто-то из членов стаи получал назначение, его место занимал один из подросших хэуров. Когда же ушедший возвращался, молодая рысь сразу же покидала стаю. К ней присоединялся такой же молодняк — так образовывались новые стаи.
Двадцать стай составляли клан. Согласно уставу, кланом командовал фринн, однако на деле каждая стая жила своей жизнью и сама решала свои проблемы — простые хэуры не очень-то любили общаться с высокомерными росх-хэурами. Забота о дисциплине среди своих подопечных полностью лежала на вожаках. Хотя заботиться было особо не о чем: в стае действовала круговая порука — за проступок одного отвечали все. Поэтому проступков почти не бывало — все жили дружно, деля со своим бараком и шутки, и пищу — в случае ее наличия, и голод — в случае ее отсутствия.
Обстановка внутри бараков была простой, однако здесь было все, что нужно для жизни. На полу вдоль стен лежали набитые соломой тюфяки, возле каждого — оружие. Характерный запах рысьего меха висел в воздухе — казалось, он впитался даже в каменные стены. В хорошую погоду хэуры сидели во дворе, чиня одежду или просто греясь на солнце. Если же шел дождь, все собирались в доме. Матерые хэуры разговаривали, из углов доносилась возня и кошачий визг — молодые воины, уад-хэуры, еще не привыкшие к двуногому обличью, затевали рысьи потасовки. Время от времени кто-нибудь из взрослых лениво бросал в угол заклинание — визг мигом утихал, но через некоторое время начинался снова. Вечером стая собиралась за ужином. Готовили все по очереди, включая вожака — для рысей нет разницы в обязанностях, будь ты хоть стар, хоть млад. Условия жизни тоже были для всех одинаковые. Единственными, кто жили отдельно, были черные рыси: они обитали в замке, каждый в собственной комнате — считалось, что росх-хэуры, как высшие маги, должны иметь возможность сосредоточиться в одиночестве.
* * *К удивлению Сигарта, в стае его приняли так же просто, как если бы он и не отлучался. Правда, старый вожак, с которым он некогда был дружен, недавно погиб при стычке с озерными эльфами, зато все остальные были на месте. Сигарту казалось, будто он и впрямь никуда не уходил: с ним успело столько всего произойти, а здесь, в Цитадели, все было по-прежнему. Переступая порог родного барака, он втайне боялся, что после месяцев, проведенных с эльфой, ему будет тяжело вернуться к прежней жизни, однако уже на второй день он чувствовал себя как дома. Мысли его были как нельзя более светлыми: совсем скоро он снова увидит Моав, а пока можно было спокойно наслаждаться беззаботной рысьей жизнью.
С особым рвением он принялся участвовать в жизни стаи — ходил за едой на склад, готовил, обсуждал обстановку в горах. После всех услышанных им тонкостей, касающихся Великой битвы, он не мог не поражаться тому, как просто относятся к ней рядовые рыси — ну война так война, что тут такого? В конце концов, сражаться — единственное, чему учат хэуров, и надо же где-то применять свои навыки…
Решив, что этот подход, наверное, самый правильный из всех, Сигарт стал приводить в порядок оружие и костюм — они существенно поистрепались за время его путешествий. Он наведался на склад, где потребовал себе новое белье и обувь, а вот от куртки отказался — старая была еще крепкой, да и привык он к ней. Довольный, он вернулся в барак с целым ворохом обновок, после чего босиком, в одной рубахе и штанах, уселся с ним на крыльце — кое-что из одежды надо было немного ушить. Вечернее солнце ярко освещало свесившиеся растрепанные волосы. Сосредоточенно орудуя иголкой, Сигарт то и дело отбрасывал их с лица.
Он уже почти закончил, как его окликнул чей-то грубый голос — презрительно глядя на него, на пороге стояли две черные рыси, высокие и мрачные, как ночь. Сигарт молча поднялся. Не к добру было появление любимцев Гастара в его скромном жилище…
— Князь ждет тебя! — надменно произнес один из росх-хэуров. — Приказано явиться немедля.
— Куда?..
— В зал Крови. Мы проводим тебя.
Внутри Сигарта все похолодело. Он не верил своим ушам: новый Хэур-Тал приглашал его в святая святых Серой цитадели! Кивнув, он быстро надел сапоги, кое-как натянул куртку и покорно последовал за черными рысями.
Они шли довольно долго — Сигарт никогда не думал, что Сиэлл-Ахэль скрывает столько неизвестных ему коридоров, лестниц, подземных тоннелей. Несмотря на всю свою силу, он еле поспевал за огромными шагами молчаливых росх-хэуров. Наконец, они уперлись в высокую, обитую железными пластинами дверь. Перед ней проводники без единого слова покинули Сигарта, подобно теням исчезнув в темноте коридора. На несколько мгновений он застыл в нерешительности. Зал Крови — самое сердце Сиэлл-Ахэль, именно здесь в незапамятные времена Князь Рысей сразил повелителя темной орды! Нынче на его каменном троне восседал Гастар — новый Хэур-Тал, надежда своего народа, черная рысь с глазами, подобными молнии. И вот теперь он ждал его, Сигарта — здесь, в зале со стенами цвета запекшейся крови!..
Он с силой толкнул дверь, та бесшумно открылась. Затаив дыхание, Сигарт вошел в большую комнату без окон. Охристо-коричневые стены терялись во мраке, и лишь центр зала был освещен тусклым светом факелов. Казалось, время здесь замерло, остановившись в вечной ночи. На площадке у противоположной стены возвышалось грубое каменное сидение, к которому вели несколько ступеней, как будто выросших из холодного пола. Трон Хэур-Тала был пуст…
Сигарту стало жутко — ему показалось, что он целую вечность стоит в этом холодном зале, куда уже сотни лет не проникал луч солнца. Неожиданно у него за спиной раздался спокойный ясный голос, заставивший его вздрогнуть. Слова эхом отразились от каменных стен:
— Спасибо, что так быстро отозвался, Сигарт, я рад тебя видеть.
От стены отделилась высокая фигура, и правитель Сиэлл-Ахэль шагнул в освещенный круг. Сигарт впервые видел князя так близко: замирая от волнения, он поднял взгляд — красота и благородство лица Гастара поразили его! Подобно Сигарту, он был из тех рысей, которые больше других сохранили черты своих эльфийских предков. Он даже мог бы сойти за эльфа, если бы не едва уловимая жестокость, придававшая его прекрасному лицу хищное выражение. Сигарта удивила и бледность его кожи — в отличие от большинства хэуров, его лик был почти бескровным, отчего его темные блестящие глаза казались особенно яркими. Глаза, чей взгляд подобен молнии — только теперь Сигарт смог оценить, насколько точным было это выражение! Они и впрямь искрились, как черные полированные камни, а взгляд, казалось, пронизывал собеседника насквозь. Такими же черными были и прямые волосы князя. Они свободно падали на плечи, обтекая тело.
