Джен Коруна - Год багульника. Тринадцатая луна
Обзор книги Джен Коруна - Год багульника. Тринадцатая луна
Год багульника
Тринадцатая луна
Будь осторожен, ибо выбирая себе женщину, ты выбираешь то, где и кем ты умрешь
…никто не слышал ничего хорошего про кузнечика и дикую кошку…
Джек Лондон «Маленькая хозяйка большого дома»
Бывают на свете существа, столь хилые на вид, что кажется, к ним вообще не стоит прикасаться без лишней надобности, но эти же существа на поверку порой оказываются крепче многих тех, кто занимает куда как больше пространства во Вселенной. Девушка, чью шею сжимали пальцы в кожаной перчатке, была именно из таких образчиков: при необычайно хрупком телосложении она весьма энергично пыталась вырваться из хватки мужчины на две головы выше ее и как минимум втрое шире в плечах. Какие эмоции она при этом испытывала, можно было догадываться только по сверкающему гневом взгляду: ее лицо было наполовину скрыто темным платком, оставляющим на виду лишь огромные, широко расставленные глаза, бледный лоб с веточками голубых прожилок на висках и белые как мел волосы.
— Не советую тебе брыкаться, — спокойно проговорил мужчина.
Рядом с ним стояли еще двое. Все вместе они были так похожи друг на друга, что казались братьями: одинаково растрепанные волосы странного пепельно-серого цвета, одинаковая форменная одежда — длинные плащи из светлого меха поверх коричневых кожаных курток — и одинаково внушительное телосложение.
— Пусть у нас нет разрешения тебя убивать, но ведь никто с нас не спросит, если твое личико помнется по дороге в Цитадель!
Глаза пленницы сверкнули вызовом.
— Как бы там ни было, оно все равно не станет таким мятым, как твоя рубаха! — процедила она, быстро подняла платок и всадила зубы в запястье своего душителя.
Мгновенного замешательства оказалось достаточно, чтобы вывернуться из-под удерживающей руки и броситься наутек. Все трое с рычанием кинулись следом. Хотя они и двигались быстрее, чем добыча, но им приходилось то и дело сбиваться с пути — миниатюрная фигурка меняла направление с ловкостью зайца. И все же расстояние между ними сокращалось. Вскоре один из них — тот самый, от которого только что удалось ускользнуть, догнал беглянку: крупная пятерня потянулась к вороту курточки, но девушка метнулась в сторону, опять сменив траекторию. Белые волосы ярко мелькнули в сгущавшихся сумерках, а пальцы догоняющего ухватили пустоту. Он грязно выругался и снова припустил за ней, сопровождаемый двумя товарищами.
— Заходи справа! — крикнул он одному, и тут же другому: — А ты слева!
Оба кивнули и с быстротой лесных зверей нырнули в темноту. В этот же момент зашуршали кусты — еще несколько солдат бежали на помощь. Хриплый голос из зарослей раздраженно крикнул:
— Где она?!
— Там, впереди! Держите ее!
— Ножи не бросать! — приказал голос. — Князь сказал приволочь живой! Трое за ней, двое наперерез!
Повинуясь приказу, темные фигуры мгновенно растворились в сумерках. Надо сказать, для такого сборища крупных мужчин они двигались на удивление тихо и стремительно. Шагов почти не было слышно, лишь среди деревьев белесыми тенями мелькали меховые плащи, а в шагах в двадцати впереди маячила одетая в мужской костюм маленькая беловолосая фигурка.
Испуганной ланью девушка выскочила на небольшую поляну и едва успела остановиться — прямо перед ней оказались двое солдат, возникшие словно из ниоткуда. Бедняжка попятилась, побежала было назад, но тут ей преградил дорогу третий, уже знакомый ей обладатель мятой рубахи. Она метнулась обратно и замерла от ужаса — там, где только что стояли две человеческие фигуры, теперь темнела пара огромных звериных силуэтов: их очертания напоминали кошачьи; темная шерсть на загривках вздыбилась, глаза сверкали красноватым фосфоресцирующим огнем. Упруго ступая мощными лапами, они направились к девушке, тесня ее к своему товарищу. Тот медленно подошел к остолбеневшей от страха жертве, хищно усмехнулся.
— Послушай, ушастая, мы уже устали за тобой гоняться! От озера, кажись, уже лиронгов пять пробежали?..
В темноте блеснули белые клыки. Девушка сделала еще два шага назад. Взгляд метался, как у затравленного зверя, платок на лице ходил ходуном от бурного дыхания. Не дожидаясь, пока жертва снова ускользнет, мужчина быстро прыгнул вперед и схватил ее за плечо. Она рванулась — в его руке, сорвавшись с тонкого плеча, осталась вышитая сумка продолговатой формы на длинном ремне. В следующий же миг преследуемая с неожиданной смелостью подскочила и резким движением рванула свою собственность из чужих рук. Не ожидавший такой прыти мужчина выпустил сумочку. Этого оказалось достаточно, чтобы девушка отскочила в сторону и снова кинулась убегать; стоявшие на другой стороне поляны звери бросились за ней. Извергая проклятия, вдогонку помчался неудачливый двуногий ловец.
Из чащи справа выскочили еще двое — все так же бесшумно, точно черные тени. Несчастная оказалась совсем в западне: справа, слева, со всех сторон ее окружили. Из-за спин охотников неспешным шагом выступила коренастая плечистая фигура. Этот новый — он умел привлечь внимание, и не только комплекцией. Весь его вид отличался: пышный черный плащ вместо серого, черная, побогаче куртка, необычная, с претензией, прическа в виде высокого «конского» хвоста, да и сами волосы — черные как смоль и гладкие. Но главное — как уважительно расступились перед ним остальные. В этой охоте он, несомненно, был главным.
— Игры закончились, куколка, — хрипло проговорил он. — Ты пойдешь с нами к князю.
Девушка, тяжело дыша, отпрыгнула в середину круга, образованного преследователями, и звонко, с вызовом, выкрикнула:
— У меня на сегодняшний вечер другие планы! И вообще, я не люблю котов…
Обладатель хриплого голоса быстро кивнул:
— Взять ее!
Остальные сделали шаг к загнанной добыче, но маленькая фигурка подняла над головой сложенные ладонями руки — раздался хлопок, похожий на взмах гигантских крыльев, и над поляной вспыхнул ослепительный белый свет. Воины с криком закрыли лица руками, защищая глаза. В следующий миг вокруг снова стало темно. Придя в себя, преследователи кинулись туда, где только что стояла девушка, однако в центре круга уже никого не было. Раздалось яростное хриплое рычание, за ним посыпались проклятья и угрозы. Добыча все-таки ускользнула…
***
Первые лучи солнца еще только начали золотить верхушки деревьев, когда в глубокой, засыпанной прошлогодней листвой лощине послышалось движение. Вслед раздался недовольный заспанный голос:
— Ну, отстань ты! Дай же поспать…
Эти слова были обращены ни к кому иному, как к необычайно рослому коню светлой масти — нерасседланный, он настойчиво фыркал и тыкался мордой в светлые волосы спящей хозяйки; роскошная грива, с вплетенными в пряди синими ленточками, щекотала ее лицо. Мольбы не возымели действия — животное продолжило упорно привлекать к себе внимание, так что девушке пришлось покориться. Стряхнув с себя листья, она сладко потянулась и покрутила красивой головкой: еще несколько сухих листиков опали с прямых белых волос.
— И не стыдно тебе, а? — с укоризной проговорила она, обращаясь к коню так, словно он мог понимать ее. — Я только под утро заснула! И откуда ты только взялся…
Животное тихо заржало, будто посмеиваясь над хозяйкой.
— Ладно, ладно, — согласилась она. — Нам и правда пора ехать — как бы эти зверюги меня снова не выследили…
С этими словами она поднялась на ноги, выпрямившись во весь маленький рост, и, еще раз забавно потянувшись руками к небу, взобралась в седло.
Спустя несколько часов она стояла на пороге большой придорожной харчевни. Видно было, что место популярное: дверь то и дело открывалась, пропуская посетителей самого разного вида и достатка. Поколебавшись мгновение, девушка накинула на голову капюшон плаща и толкнула дверь. Не обращая внимания на приглашение служанки подкрепиться с дороги, она проследовала прямо к кухне.
— Мне надо видеть хозяина! — неожиданно властно донеслось из-под капюшона.
Хозяином оказался упитанный человечек средних лет с добродушным круглым лицом. Завидев закутанную в плащ маленькую, словно детскую, фигурку, он удивленно вскинул белесые брови, но привычка к услужливости взяла верх.
— Чем могу быть полезен, барышня? — вежливо осведомился он. — Могу предложить свежайшие миндальные пирожные. Просто тают во рту. Чудо, а не пирожные! Легкие как облачко, сладкие как поцелуй!
Из-под капюшона сверкнули пронзительные глаза — несомненно, их обладательница явилась сюда отнюдь не за пирожными…
— Мне надо найти кое-кого из Цитадели, — она многозначительно понизила голос. — Его называют Окунем…
Хозяин трактира упер руки в бока.
— Окунь? Эка чего захотели! Он давненько тут не появлялся. Наверное, получил назначение куда-то в глухомань, иначе бы я его видел: цитадельные, они ведь все тут пасутся… Жрут и пьют каждый за четверых, а денег-то ни гроша не платят! — недовольно закончил он и тут же посоветовал: — А вы про Окуня спросите под перевалом, может в Галлемару, к людям, подался, кто его знает.
