Патриция Бриггз - Призрак дракона
— Не думаю, но полагаю, что ему необязательно об этом знать, — произнес Гарранон как можно более тихим голосом. — В данный момент у Его величества много других дел. Он занят какими-то проблемами супруги, а об Оранстоне пока не задумывается всерьез.
Они молча прошлись по саду, а когда остановились, Хавернесс медленно сказал:
— Ты напоминаешь мне своего отца.
Гарранон ничего не ответил.
— Аскенвен наотрез отказался присоединяться к моему войску, — угрюмо сообщил Хавернесс.
Аскенвен был одним из богатейших представителей оранстонской знати. Он обожал праздную придворную жизнь, поэтому-то и не захотел принимать участие в заведомо безнадежной военной кампании.
— Ты знаешь, как во время гражданской войны называли отца Аскенвена? — спросил Хавернесс.
Гарранон кивнул.
— Волком.
Хавернесс прищелкнул языком.
— Верно! Так вот этот самый Волк держал оборону против целой армии солдат на протяжении аж трех дней, хотя знал наверняка, что мы проиграли войну. Просто давал нам возможность разъехаться по домам, чтобы в момент появления в наших краях королевских солдат мы смогли защитить свои семьи. — Хавернесс покачал головой. Его губы искривились в ухмылке. — Не питай напрасных надежд. Та война, в которую я вот-вот вступлю, скорее всего тоже не принесет нам победы. Король Джаковен введет в нее свои войска только тогда, когда нас Уже не будет.
Гарранон вздохнул.
— Между прочим, младший брат Аскенвена, Кирковенал, уже вступил в борьбу против ворсагцев, — сообщил он.
— Неужели? — произнес старый воин и о чем-то задумался.
Гарранон уставился на тихую гладь пруда, покрытую восхитительными кувшинками.
— Он занимается управлением земли Гренсвард вместо брата с тех самых пор, как научился держать в руке перо.
— Наверное, речь идет о мальчишке?
— Ему восемнадцать. — Гарранон взглянул Хавернессу прямо в глаза. — Неплохо владеть мечом в таком возрасте уже можно, не так ли? А также обладать способностью поднять свой народ на борьбу… с врагами.
А это не только ворсагцы , — добавил он про себя.
Хавернесс выдержал многозначительную паузу.
— Пятнадцать лет назад оранстонцы проиграли войну.
— Да, но если мы не победим ворсагцев, Оранстон погибнет! — воскликнул Гарранон. — Я хочу помочь своей родине, сделать для нее все, что в моих силах.
Хавернесс уже приоткрыл рот, собираясь что-то ответить, но в этот момент рядом с ними появился королевский паж.
— Лорд Гарранон, — прощебетал мальчик, отвешивая поклон. — Его величество ждет вас в своих покоях. Желает, чтобы вы отзавтракали вместе с ним.
В глазах Хавернесса отразилось презрение, и Гарранон чуть не выругался от обиды.
Надо же было появиться этому пажу в самый неподходящий момент! — с отчаянием подумал он. — Появиться и напомнить Хавернессу, кто я такой!..
Попросив мальчика передать королю какие-то вежливые слова, он отправил его, глубоко вздохнул и вновь заговорил с Хавернессом:
— У короля Ворсага, Кариана, четыре могущественных мага. Вступая в борьбу с его войском, следует иметь это в виду.
Презрительное выражение лица Хавернесса мгновенно сменилось заинтересованным.
— Сомневаюсь, что это так, — возразил он. — Полагаю, четырех могущественных магов не сыщешь во всем Ворсаге.
Гарранон улыбнулся.
— Уверяю, я не лгу. Информацию о колдунах Кариана я получил от самого главного мага Джаковена. Мне еще много чего известно. И мои знания могли бы пригодиться вашему войску. Для этого вам всего лишь нужно взять меня с собой.
Хавернесс задумчиво кивнул.
— Я подумаю над этим.
— Вот и замечательно, — спокойно ответил Гарранон, хотя в душе у него творилась полная неразбериха. Ему то и дело представлялось, как он стоит по правую руку от Джаковена, провожая Хавернесса и его людей в путь. — А сейчас извините, я должен идти к Его величеству…
Эрдрик в синем с золотом придворном костюме Бекрама взглянул на собственное отражение в зеркале и постарался напустить на себя беспечный самоуверенный вид, типичный для брата.
Я делаю это в последний раз , — твердо заявил он себе, хоть и не был уверен, что на самом деле настроен решительно. Быть Бекрамом означало дышать свободнее и легче. Это дарило ощущение бесшабашной радости.
Эрдрик поправил воротничок, еще раз окинул себя — или Бекрама — беглым взглядом и вышел из комнаты.
* * *
Присутствовать на королевском ужине в роли Бекрама было для Эрдрика отнюдь не самым неприятным. Он строил глазки симпатичным девицам, отпускал пошлые шутки в разговорах с ровесниками, не решался лишь приближаться к королеве. Если она и обижалась на него за это, то разбираться с ней все равно предстояло не ему.
За столом Эрдрик сидел рядом с Ализоном, единокровным братом короля.
— Итак, новым Хурогметеном назначен ваш отец, — произнес Ализон скучающим тоном.
— Да! Вот ведь не повезло! — ответил Эрдрик, оживленно жестикулируя, как брат. — Бедный отец! Хурог такой древний и бедный. Зимой там жутко холодно, а летом страшно сыро. Хурогметену только и приходится думать, как прокормить народ.
— Но титул Хурогметена весьма почетен, — лениво заметил Ализон.
— И что с того? — Эрдрик хмыкнул. — Самое ужасное состоит в том… — он на мгновение задумался, чтобы ничего не перепутать, — …что Хурог получу в наследство я! Моему младшему брату достанется Ифтахар. Там плодородные почвы, и климат гораздо лучше, чем в Хуроге.
— А разве это не ты попросил отдать Хурог отцу? — поинтересовался Ализон.
Эрдрик округлил глаза, подражая Бекраму.
— Я что, похож на ненормального? Мне Хурог и даром не нужен!
Когда Ализон поднялся из-за стола и удалился, Эрдрик стер со лба проступивший пот, осушил кубок с вином и опять наполнил его до краев.
Встав на ноги через полчаса, он почувствовал, что слегка качается. Поэтому, прежде чем вернуться в комнату, Эрдрик решил освежиться и вышел в сад.
Больше никогда не поддамся уговорам Бекрама, — думал он, вдыхая аромат цветов и слушая плеск воды в фонтане. Было свежо, и вскоре голова Эрдрика прояснилась.
Когда кто-то схватил его за плечо, он размышлял уже вовсе не о Бекраме, а о красоте летнего вечера.
В таверне Черного Сирнэка было полно народа.
Бекрам хлебнул вина и сильно закашлялся, почувствовав вдруг странную боль в горле. Это напугало его и встревожило, но когда все пришло в норму, он забыл о страхах и вновь устремил взгляд на сцену, где молоденькие женщины танцевали с саблями в руках.
