Марина Ефиминюк - Ловец Душ
– Так ты здесь все же из-за него? – усмехнулся Савков.
Я кивнула, стараясь не обращать внимания, как исцелённый Давидыв осторожно крадётся к Савкову с тяжёлым томиком стихов. Книга обрушилась на макушку моего оппонента с чудовищной силой, мне даже показалось, что у Николая хрустнули позвонки. Он моментально закатил глаза и мешком шмякнулся на пол.
– У тебя были диметгиловые нагучники пгипгятаны, – процедил Денис– Неси скогее! Этот гад ответит за всё, что сделал моей девочке!
Стоило наручникам щёлкнуть замком, как колдун очнулся и чуть живой пополз по ковру. От диметрила его едва не вывернуло, он сипло всхлипнул от боли. Наручники выжигали новые рубцы на коже. Мы с Давидывым, развалившись на кровати, с тайным удовлетворением смотрели на его корчи, не испытывая при этом ни капли сострадания.
– Пусти, – тихо рычал Николай, – дай мне уйти!
– В этом-то и проблема, – ухмыльнулась я, рассматривая свои обгрызенные ногти и наслаждаясь собственной местью, – из этого замка невозможно уйти! Мы замурованы здесь, как погребальные урны!
Савков с трудом поднял слезящиеся глаза, судорожно втянул воздух и снова ткнулся носом в свои колени.
– Я уж не знаю, что тут происходит, но выйти отсюда можно только в гробу! – продолжила я.
Николай сдавленно застонал и стал заваливаться на бок, теряя сознание.
– Эй, постой! – Я вскочила с кровати и отвесила ему славную оплеуху, такую, что он откинулся на спину, а моя рука загорелась. Он застонал ещё громче, выеденные диметрилом раны засочились кровью.
Внезапно его жалкий вид перестал вызывать во мне чувство злорадного удовлетворения. Ему было плохо, как было плохо мне, когда я пряталась от стражей после смерти Лулу. Он мучился так же, как мучилась я, когда искала возможность перебраться в Торусь.
– Черт! – Я подошла к нему и открыла наручники крохотным ключиком. Стоило освободить руки Савкова, как он пришёл в себя. Он резко – я даже опомниться не успела – вскочил на ноги, и мне досталась хлёсткая пощёчина. Я пренеприятнейше кувыркнулась на ковёр и, схватившись за скатерть на столе, утянула за собой графин с водой. Раздался звон разбитого стекла. Денис в одно мгновение вскочил с кровати и кинулся к моему обидчику с диким рёвом и выпученными глазами.
Я с трудом подняла голову, стёрла с губ кровь.
– Теперь в расчёте, – прохрипел Савков, останавливая Дениса одним щелчком пальцев. Давидыв застыл в нелепой позе с открытым ртом и мог лишь яростно вращать покрасневшими глазами. – Предлагаю следующее, – Николай осторожно дотронулся до разъеденной диметрилом кожи и болезненно поморщился, – ты ищешь Ловец Душ сама, я – сам. Кто первый найдёт, тот и выиграл.
Усмехнувшись, я пожала его протянутую руку. Такой расклад меня вполне устраивал. У меня была фора: Савков не знал, под чьим камзолом прячется заклинание.
– Разморозь его, бога ради, – кивнула я на Дениса.
Я открыла глаза и поёжилась. Через разбитое стекло высокого окна ледяной ветер рвал ободранную занавесь. Осторожно сев на узкой кушетке, я приложила руку к гудящей голове. Затёкшее тело отказывалось повиноваться, я с огромным трудом откинулась на покатую спинку, пытаясь понять, где нахожусь. Комнатка была небольшая, промороженная. Мебель накрывали белые пыльные чехлы, из-под них торчали пухлые резные ножки шкафов и стульев. На полу валялась оплавленная свеча, вокруг неё чернела лужица застывшего воска.
Сколько я ни пыталась сообразить, как попала в этот чулан, вспомнить не могла, —будто кто-то смахнул рукой события прошлой ночи, как крошки со стола. Стоило подняться на ноги, и поясницу рассекла острая боль.
– Ох! – Я быстро плюхнулась на нагретые мной подушки кушетки.
Во рту стоял странный металлический привкус – такой появляется, когда тебя пытаются обморочить или опоить.
– А, черт!
Ну конечно! Господи, я думала обмануть Савкова. Колдун просто усыпил меня, когда понял, что я полночи бессмысленно брожу по пустому холодному замку, догадываясь о его слежке. Правильно подлость за подлость. Я бы поступила так же.
С трудом перебирая ногами и схватившись за больную голову, будто она могла скатиться с плеч, я вошла в завешанную портретами огромную галерею, не представляя, в какую сторону податься, что-бы найти свою спальню. Прошагав несколько больших, светлых рекреаций, я оказалась в зимнем саду, уставленном кадками с давно засохшими деревьями. Жуткое зрелище – мёртвые корявые стволы навсегда погибших растений. Паркетный пол устилал ковёр из пожухлых, уже превратившихся в прах листьев. Я практически вышла в соседнюю бальную залу, красующуюся оборванными занавесями на высоких окнах, как заметила в углу высокий постамент с подозрительно знакомым предметом!
Это был шок! Настоящий скандал на все Окское королевство!
Я расколотила не все шедевры Астиафанта!
По крайней мере эта ваза, спрятанная в проклятом замке, пусть и пыльная, но абсолютно целая, покоилась в грязном углу! Дрожа от предвкушения, я потянулась к ней, как телёнок тянется к вымени матери. Несмотря на свой удручающий вид, Астиафант блистал. Волнуясь, я осторожно дотронулась до идеально гладкого бока, оставляя на пыли кривую полосу. Стоило мне взять несравненное творение в руки и как ребёнка нежно прижать к груди, тотчас в другом конце зимнего сада раздались быстрые стремительные шаги.
– Кто? – орал басовитый голос графа. – Кто, я спрашиваю, вызвал сюда колдуна?!
Я покрепче обняла вазу и юркнула за одну из кадок, надеясь, что пришельцы не доберутся до моего тайника.
– Я не знаю, – лепетал Назар– Хозяин, неужели вы действительно думаете, что я бы так предал вас?
– Соня! – В голосе графа появился странный звериный тембр.
Я посильнее вжалась в деревянный бок кадушки и решила, что пора испугаться.
– Я не знаю. – Соня внезапно всхлипнула. – Мне вообще не до этого! – заорала она, и в окнах задребезжали стекла, а меня едва не оглушило. – Ты видишь, что со мной стало?! Я... я... старею, – вдруг прошептала она.
Жалобный шелест её голоса разнёсся по зале лёгким ветерком, взметнул к потолку пожухлые листья.
– Сонечка, Соня, не плачь! – вступил в разговор Евсей.
Ох ты! Да тут вся банда в сборе, назревает крупней разбор полётов!
– Это было какое-то помутнение, я даже не помню, как... – он запнулся, —как... отъел её!
Мама родная! Я почувствовала, как на моем затылке зашевелились волосы. Куда мы попали?! Теперь меня обуяло одно-единственное желание: схватить моего дорогого Астиафанта, оседлать замечательную лошадку из графских конюшен и исчезнуть из этого замка! Только как это сделать?
– Это не помутнение, а полнолуние! – окрысилась Соня. Я вжала голову в плечи, ожидая новой волны вопля, но его не последовало. – Куда ты дел свой амулет? Ух, я придушить тебя готова! Где я теперь возьму новое тело для выпи?
