Лилия Касмасова - Инферняня (СИ)
Я бросилась к аркам, а оттуда — к двери в кабинет библиотекарши, а дверь вдруг распахнулась и наружу вылетел Томас. И волосы его были ужасно взлохмачены. Он увидел меня и сказал виновато:
— Полин, она…
— Шоколада объелась? — предположила я.
— Что? — растерянно сказал Томас. — А, нет, она про еду забыла…
Ах, из‑за нас дамы даже про еду забывают! Какие мы прям Дон — Жуаны!
— Ты поймал Грыыхоруу? — процедила я.
— Грыыхоруу?
— Значит, не поймал.
— Я не поймал ту девушку. Не хотел попадаться ей на глаза. А она оставила завернутого Гермеса на чердаке и куда‑то улизнула. Но с чего ты взяла…
— А Гермес? — перебила его я.
— А Гермес сейчас отдыхает на диване в кабинете… Полин.
— Что — о??
— Я его туда перетащил. Не оставлять же его на чердаке. Он до сих пор без чувств.
Интересно, что он наплел Полин, когда приволок к ней в кабинет бесчувственное тело вместо кофе.
— Здесь Селия с мужем, — сказала я. — И жена Грыыхоруу.
— И жена Гры… — Томас осекся. — Ясно… Они тебя видели?
— Да. Но жена Грыыхоруу меня не знает… Я разговаривала с вампирами, — сказала я. — Они скрываются от Зевса.
— А инопланетяне их охраняют? — полуутвердительно сказал Томас. — Петер у них?
— Не знаю… — растерялась я. Столько событий и новостей свалилось на мою голову, что я не успела и сообразить, что те тюхти, о которых говорил Гермес — инопланетяне, точнее, Грыыхоруу с женой.
Томас кивнул, сказал:
— Я поговорю с Мьё. Она самое спокойное создание во Вселенной.
— С кем поговоришь?
— С миссис Грыыхоруу, — и он направился к одной из арок, ведущих в главный зал.
Я, как всегда — за ним.
Селия и миссис Грыыхоруу, стоя у одного из столов, перебирали книги. Барментано мыл пол в метре от них. Рядом с Селией за столом сидела и рисовала девчушка лет шести — семи, с огромным розовым бантом. Лицо у девчушки было таким знакомым, и эти уши оттопы… Неужели это Мосик?
Томас шагнул было в зал и тут же отпрыгнул обратно за арку: по широкому проходу по ковровой дорожке шагала лыжница с одной лыжей в руке. Без очков и шлема. Тонкая модельной внешности блондинка в розовых штанах. И с едва просвечивающей сквозь розовую кожу татуировкой на лбу! Да я этот иероглиф столько раз видела!
— Грыыхоруу, — выдохнула я беззвучно. На этот раз красавицей обернулся.
А Грыыхоруу взял под локоток свою мускулистую жену, отвел в сторонку и стал что‑то говорить с озабоченным видом.
— Я сейчас, — сказал Томас и побежал назад в кабинет.
Миссис Грыыхоруу между тем в ответ на речи мужа кивнула, глаза ее стали колючими, потом она побежала к выходу из зала.
Томас вышел, таща за собой воркующую библиотекаршу.
— А где Мьё? — растерялся он.
— Ушла, — ответила я, — после того, как Грыыхоруу ей что‑то рассказал.
Томас кивнул.
— Ты ее знаешь? — спросил он у библиотекарши, указывая на мистера Грыыхоруу.
— Да, — кивнула библиотекарша и добавила с легкой неприязнью: — У них разрешение от самого… — и она мотнула головой вверх.
— Президента?! — ужаснулась я.
— Мэра, — небрежно сказала она и залопотала уже по — французски, обращаясь к Томасу.
Типа, меня здесь нет.
Томас что‑то сказал ей тоже по — французски. Она направилась в зал к группке наших знакомых.
— Она приведет сюда Грыыхоруу, — ответил Томас. — Если мы выйдем в зал, он снова удерет. А ты вообще спрячься, и не попадись ему под руку.
— Еще чего, — сказала я и осталась рядом.
Мы отступили вглубь за стеллажи. Меня мучало любопытство, о чем говорила библиотекарша и что сказал Томас. Я повернулась к нему, чтобы спросить, но увидела на его шее след от бледно — розовой губной помады. Я еще всегда думала — ну кто покупает такую, ее же почти не видно — что есть, что нет! Оказывается, библиотекарши!
И спрашивать Томаса мне почему‑то совершенно расхотелось. Более того, хотелось взять самую толстую книжку и надавать ею Томасу по голове. Даже не знаю, что вдруг на меня нашло. Ведь не ревность же, правда? С чего мне его вдруг ревновать, мы и знакомы всего два дня…
Вместо вопросов и тумаков я просто пробурчала:
— Наверное, она прыгнет ему на шею, и он от радости пойдет за ней куда угодно… — „прям как ты, теленок“, чуть не договорила я, но решила остаться в дипломатических границах.
— Вообще‑то с точки зрения Полин он — девушка.
Не успела я ничего и ответить — а что тут и ответишь‑то? — как услышала приближающееся щебетание библиотекарши и краткие мелодичные реплики Грыыхоруу.
— Эта книга абсолютно уникальна, в ней содержатся репродукции утерянных во время Второй Мировой картин из частных собраний Европы…
Они подошли совсем близко и я затаила дыхание.
Библиотекарша была ниже Грыыхоруу — блондинки на голову и, оборачиваясь к нему, задирала голову и каждый раз поправляла очки. Они дошли до дверей кабинета — мы, чтобы не попасть Грыыхоруу на глаза, обогнули полку.
— А вот и книга, — сказала библиотекарша. И юркнула в кабинет.
А в лицо Грыыхоруу ткнулся талмуд, протянутый длинной рукой… Томаса.
— Только спокойно, — сказал он. — Мы всего лишь хотим поговорить…
Я тоже вышла из‑за стеллажа. Грыыхоруу взглянул на Томаса, на меня и опустил глаза. Вздохнул глубоко и протяжно, прижал руки к своей высокой груди и едва не рыдающим тоном произнес:
— Друзья мои! Простите! Простите меня, что я подверг вас опасности, что я применял оружие возле вас… Ах, ох…
Он вытащил платок и стал реветь во весь голос.
— Тс — с, — сказал Томас. — Тихо, прошу, успокойся…
Грыыхоруу кивнул так неистово, что его светлые волосы взметнулись волной и, упав, закрыли его лицо. Он стал отплевываться от волос и убирать их с лица, задел план пожарного выхода на стене, тот упал и разбился вдребезги. Эхо ухнуло куда‑то в потолок, разбрызгалось по помещению и ушло в читальный зал.
Из кабинета высунулась библиотекаршина голова, сердито зыркнула на нас:
— Что тут происходит? Томас!
— Все в порядке, — ответил Томас, схватил меня за плечи и толкнул к Полин: — Алисия, помоги Полин прибраться в кабинете, мы с Грыыхоруу поговорим там.
— Что? — обалдела я. Я няня, а не уборщица. И вообще, я же весь разговор пропущу!
Томас буквально запихал меня и Полин в кабинет:
— Нам же с мистером Грыыхоруу и сесть будет некуда, ты хоть с дивана все скинь.
И закрыл за нами дверь. А! На диване Гермес!
— Что вы тут с Томасом затеяли? Что за игру? — возопила библиотекарша, вперив в меня свои окуляры.
