Исуна Хасэкура - Волчица и пряности. Том 14
Это было брошено ему в лицо так прямо, что Лоуренс ощутил укол раздражения.
– Я человек, она волчица. Конечно, в этом нет ничего «естественного».
Эльза коротко втянула воздух, однако не отступилась.
– Я не это имела в виду.
– Тогда что ты имела в виду? – тут же спросил Лоуренс.
– Почему двое влюбленных даже не держатся за руки?
Услышав это, Лоуренс застыл. И отнюдь не от гнева.
Он был потрясен и смущен; его рука сама собой закрыла лицо.
– Я этого просто не понимаю. Ты говоришь, она волчица, но в книгах, что оставил мне отец, есть множество подобных историй…
Лоуренс поднял вторую руку, чтобы заставить Эльзу прекратить. Им владело такое унижение, что он даже смотреть на девушку не мог. Смотрел он куда-то вдаль, ожидая, пока его отчаянно колотящееся сердце более-менее успокоится.
Хоро дразнила его за то, что он «как девочка», но сейчас осознание того, как же в действительности он был наивен и невинен, его потрясло.
– …Прошу прощения, – промямлил Лоуренс на остатках самообладания торговца, после чего просто молча стоял. Впервые он ощутил всю разрушительную мощь, которой могут обладать слова «двое влюбленных» не в поэме.
– П-понимаешь ли, госпожа Эльза, нас окружает реальность. Как мы не можем находиться в двух местах одновременно, так и наши проблемы невозможно решить, просто взявшись за руки.
В этом отношении доводы Хоро о том, что они должны поехать в Киссен, были идеальны. Настолько логичны, что любой торговец в мире бы поаплодировал.
– Если даже так, почему ты не сражаешься? Ты все это говоришь, хотя даже не пытался! Ты –
– !..
Лоуренс сам не знал, какие именно слова он сейчас проглотил. Но его рука сама выбросилась вперед и ухватила Эльзу за ворот.
– …Прости, – сказал он, тут же придя в себя и выпустив ее.
Вместо того чтобы поправить одежду, Эльза гневно смотрела на Лоуренса. Но этот гнев был вызван не его выплеском, а тем, что, несмотря на пыл своих слов, он по-прежнему скрывал под маской свои истинные чувства.
– Я пытался… сражаться.
– В полную силу? – сказала Эльза.
– В полную или нет… этого я не знаю, – и Лоуренс зашагал вперед, оставив взволнованную Эльзу позади. Девушка, семеня, догнала его; на ее лице было написано неверие.
– Что значит «не знаю»?
– Это и значит. Конечно, я хочу отправиться с ней туда, куда с самого начала и собирался. Хочу отправиться на ее родину. Но обстоятельства не позволяют. И самый логичный вариант – действовать так, как она предложила. Это лучше всего и для нее, и для меня. И для Коула.
Слова «взрослое решение» звучали так красиво.
Эльза как будто хотела ответить что-то, но удержалась. Она опустила глаза; сейчас ее лицо выражало боль пополам с раздражением.
Лоуренс и сам думал, что ему следовало бы поехать в Йойтсу вместе с Хоро. Нет, не думал – желал. Но опрокинуть доводы Хоро было невозможно. Если бы он это сделал, это было бы невероятным себялюбием с его стороны, и он просто не мог себе представить, чтобы Хоро таким себялюбием осталась довольна.
Бездумно отбросить все и получить красивый, хороший конец – такое бывает лишь в рассказах. А в реальности жизнь должна продолжаться.
Хоро говорила с усталой улыбкой на лице: жизнь занимает много времени. Слишком много, чтобы выбрасывать все ради одного мгновения.
Лоуренс и Эльза шли, не произнося ни слова, и вот уже впереди показался постоялый двор. Первый этаж был заполнен ремесленниками, пришедшими забрать свой обед, и путешественниками. Лиц было много – одни счастливые, другие нет.
«В жизни бывают взлеты и падения» – не просто фигура речи. Это так и есть на самом деле. Не все идет гладко, и, если с этим не смиришься, дальше продвигаться не сможешь.
Всем героям приходилось встречаться с множеством трудностей и опасностей – но не каждый, кто встречался с трудностями и опасностями, становился героем.
Большинство просто погибло, преодолевая их.
Лоуренс – бродячий торговец. Никто не может его винить за то, что он осторожен, и он должен быть осторожен.
Он тихо пошел вверх по лестнице. Скрипа ступеней он не слышал, зато слышал позади легкие шаги: Эльза поднималась следом.
Со стороны он, должно быть, выглядел жалким. Слишком жалким, чтобы оставлять его одного.
Но так устроен мир.
Мысленно произнеся эти слова, Лоуренс позволил себе капельку жалости к себе же и грустно, устало улыбнулся.
– Разве не может случиться чудо? – донесся до него резкий голос Эльзы.
– Разве не может случиться чудо? – повторила она, когда он обернулся. Эльза стояла на ступеньке и смотрела снизу вверх на него, уже вышедшего на лестничную площадку. – Вы с ней приехали в нашу деревню и сотворили чудо, которое нас всех спасло. Неужели вы не можете… – Эльза проглотила остаток фразы; похоже, ее душили слезы. – Если чудо не может спасти и вас, как же я смогу нести людям учение Господа?
Ее медовые глаза смотрели на Лоуренса, точно пронзая его насквозь, однако в них не было ни тени враждебности.
Лоуренс поскреб в затылке и отвел глаза. Эльза была слугой Господа целиком и полностью, душой и телом.
– Я знаю, говорить так – очень себялюбиво с моей стороны; я это знаю, но –
– Нет, ты не сказала ничего дурного. Просто-напросто у нас – во всяком случае, у меня – не такие чистые души, чтобы нас могло спасти чудо, – ответил Лоуренс и, спустившись на несколько ступенек, сел перед Эльзой на корточки и поправил воротник, который из-за него же сидел криво.
Эльза не пыталась отбросить его руку, не выказывала отвращения. Она просто смотрела на него.
– Оказалось, что рядом с ее родиной обитает банда наемников Миюри.
Лицо Эльзы стало озадаченным; девушка явно пыталась понять, к чему Лоуренс это сейчас сказал. Лоуренс проверил, на одном ли уровне левый и правый отвороты, потом похлопал по ним, чтобы не морщинились. Эльза даже не дернулась.
– Миюри, – продолжил он, – так звали одного из тех, с кем моя спутница разлучилась у себя дома столетия назад. Она считала его мертвым.
Лоуренс повернулся к Эльзе спиной и потому не мог точно знать, что с ней происходило.
Но ему показалось, что ее выражение лица если и поменялось, то незначительно.
– А он, скорее всего, жив. Она еще не знает. Я хочу рассказать ей в Киссене, перед тем, как мы расстанемся.
– Почему? – послышался требовательный голос сзади.
– Потому что я хочу, чтобы до того она думала о путешествии со мной. Банды наемников никогда не берут названия в честь женщин. Нелепо, конечно, но я ревную. Мы уже так далеко зашли, что я вполне могу сознаться.
