Богдан Дорошин - Почти герой.
— Готовы? — произнес судья.
— Подожди.
Мне не хотелось, чтобы моя новая одежда превратилась в лохмотья, а посему я снял плащ и рубашку, оставшись только в ботинках и штанах. Взял выданный мне клинок, отметив что он очень даже не плох в балансировке, хоть внешне и похож на ржавый тесак.
— Напоминаю, что тотализатора у нас нет. Любые ставки запрещены и караются штрафами. Это Академия, а не игорный дом! — Судья повторял это уже раз десятый за сегодня, и ему самому опостылели собственные слова. — Так же никакой жестокости, бешенства, ругани…
Он продолжал еще довольно долго, но я его не слушал, разминая суставы и мышцы. Бугай передо мной стоял спокойно, и на его бычьем лице даже читалась капля благородства. Возможно он будет соблюдать правила, которые сейчас зачитывает наш судья, но я–то знаю, что это к победе не приведет.
— И… начали!
Я сорвался с места и побежал на соперника, обрушивая на него всю свою ярость и злость, что накопилась за время моего пребывания в Академии. Его масса и сила позволяли ему отразить атаку, и в сторону он не ушел. Наши мечи с громким треском встретились, да так что, у меня даже заложило уши.
Натаниэль бесспорно хотел проверить меня, а поэтому в нападение идти не спешил. Он послушно отражал удары и недоумевал: это хитрость, что парень напротив сражается столь грубо и технически неправильно?
Я действительно атаковал его, словно в руках держал палку, но никакой хитрости в моем поведении не заключалось. Просто я не боец–фехтовальщик. Раз, два, сверху, снизу, сбоку. Шаг вперед, попытка достать до головы, уход в сторону когда видно что оппонент как и раньше блестяще защищается.
Я не ожидал от мага такой блестящей подготовки. Конечно, любой рыцарь или капитан стражи уложил бы Натаниэля в момент, но я не был ни тем, ни другим. Поняв что выбранным манером противника не сразить, я изменил свою тактику.
Когда в очередной раз мечи переплелись и мы стали меряться силой, кто кого прижмет к земле, я изобразил жуткое напряжение на лице, словно вот–вот, и силы меня оставят. Натаниэль заметил и удвоил натиск, чего я, в принципе и ждал. Ему казалось, что победа у него уже в кармане, но…
Я отпустил свой клинок и отскочил назад. Мой соперник пошатнулся и лишь чудом остался на ногах, не в силах понять, что произошло. Я не дал ему очухаться и, обхватив его шею руками, лбом ударил по носу. Потом провел быструю атаку кулаками в оба глаза, а контрольный удар, обойдя мага со стороны, влепил в висок. Наталиэль все еще держал свой меч, и хоть и шатался, падать не думал. Тогда я наступил ему на ногу и что есть мочи толкнул, валя, наконец, с ног.
Выдохнув победное ура, я раскинул руки в стороны, а толпа зароптала и загудела, выражая общее недовольство. Я фыркнул и повернулся к судье, который наверно негодовал громче всех. Подскочив ко мне, он долго кричал о том, что это не по правилам, что я варвар и животное, и меня следует отправить в соответствующие места.
— Плевать на правила! Он лежит, а значит, я выиграл, — закричал в ответ я, изумленный явной несправедливостью. — А ну гони сюда деньги, продажный судья!
— Это соревнование, а не варварский поединок! Здесь показывают стиль и умение владеть техникой, а не грубое и вульгарное нападение! Вы ничего не получите! И вы… дисквалифицированы!
Я пытался понять, что значит последнее слово, но толпа быстро оттеснила меня назад. Я с трудом сумел пробиться к своим вещам, которые валялись на траве, а после ругаясь себе под нос, отошел в сторону. Невероятно! Что еще можно ожидать от магов, которым жалко даже выплатить несколько камней? Разве я не победил, разве не уложил того громилу?
Не в силах поверить, что дрался я зазря (если не считать адреналина и нескольких ушибов), мои ноги понесли меня в сторону столовой, где намечался большой пир. Кушать тортики с повидлом и запивать все это сладким компотом мне хотелось меньше всего, но это лучше чем сухарь и кусочек сыра.
— Эй ты, подожди!
Я повернул голову, ко мне бежал довольный паренек, который до этого вел меня к рингу. В руках он довольно потрясал туго набитым мешком.
— Я сделал, как ты сказал, и выиграл шестьдесят радуг! — радостно сообщил он мне. — Гляди. Ребята просто обалдели, когда Натаниэль упал. Ты молодец…
— В самом деле выиграл? — заинтересовался я. — Тогда гони сюда половину, если не хочешь вылететь из Академии! Не слышал, что говорил судья? Ставки делать запрещено!
— Будьте добры, еще одно пиво, — произнес я, потрясая перед трактирщиком кружкой. — А вон той даме, за дальним столиком, стакан белого вина.
— Это уже шестая.
— Что шестая? — не понял я.
— Шестая дама, которой вы заказали выпить, — пояснил трактирщик.
— Правда? Я не заметил…
Когда у меня появилось достаточное количество денег, я по инерции вспомнил все свои старые привычки. А, как известно у солдата они не слишком сложные. Мне нужно набить живот горячей едой, все это как следует запить пивом, а после… м–м… а после… неужели это шестая?? Не могу поверить, что предыдущие пять никак не отреагировали на мое внимание!
— Все равно неси, — сказал я. — И не забудь передать, что это от меня, господина–мага.
— Как скажите, господин–маг.
Трактирщик послушно откупорил новую бутылку и налил в хрустальный бокал вино. После, перекинув полотенце через руку, на подносе понес его к выбранной девушке. Я внимательно следил за ним, и видел, как девушка что–то доходчиво и живо ему объяснила. Не нужно уметь читать по губам, чтобы понять, что и шестая меня отшила.
Ох уж эти благородные! И почему в этом чертовом городе нет таких привычных девочек–феечек, которые за умеренную плату сделали бы меня счастливым? Чертова Гильдия, чертово ведомство! Как можно было ликвидировать жриц любви из столь населенного городка?!
— Что делать с вином? — трактирщик задавал мне этот вопрос уже шестой раз.
— Вылей его к черту! — в шестой раз зло ответил я.
Когда я при деньгах, то не особо жадничаю. Что мне бутылка вина, когда я могу позволить себе купить бочонок рома или ликера? Хотя стоп… нужно пересчитать сколько у меня осталось радуг, а не то как всегда попаду в веселую ситуацию.
В нижнем городе все очень строго. Здесь не продают спиртные напитки тем, кто не достиг как минимум четвертого курса. Конечно, я уверен, что существуют люди, которые из–под полы продают молодняку алкогольную смерть, но, слава богу, к таким личностям мне обращаться не приходилось. Мой возраст позволял прикинуться кем угодно, хоть молодым преподавателем–практикантом, благо моих портретов на столбах еще никто не вешал.
