Владимир Прягин - Дурман-звезда
Ястребы пытались хитрить. Вот и сейчас, в деревянной змеиной морде, что украшала яхту, было что-то неуловимо птичье — мастер постарался на славу. Но все равно, это была змея. Голова ее вытягивалась вперед, потом хребет плавно переходил в форштевень, а дальше в горизонтальный киль. Ящер, увитый жилами живого металла, словно бы держал на спине всю конструкцию корабля.
И он, этот ящер, как показалось, вдруг шевельнулся и впился в пленника взглядом.
Ясень передернулся. Спокойно, только спокойно, не надо сходить с ума. Да, в фиолетовых жилах содержится зачаток души, но его недостаточно, чтобы оживить змеюку по-настоящему. Это лишь псевдожизнь, обманка, благодаря которой корабль воспринимает приказы. Змей-деревяшка не может повернуть шею. И вращать глазами тоже не в состоянии. Но, тьма, почему никак не пропадет ощущение, что эта тварюга продолжает смотреть?..
Отвернувшись, Ясень шагнул на палубу. Аристократ о чем-то беседовал с капитаном, Тайя молча стояла рядом. Один из конвоиров дождался, пока длинноволосый обратит на него внимание, и спросил, показав на Ясеня:
— С этим что, милорд?
— В трюм. Хотя, погоди, — аристократ разглядывал пленника. — Пусть пока здесь побудет. Приглядывай.
Ясень услышал, как приказали отдать швартовы. Рулевой стал к штурвалу на возвышении в центре яхты; капитан прошел на бак и положил ладонь на шкуру деревянному змею. Фиолетовые прожилки явственно замерцали. За бортом проорали: «Поберегись!» Корабль качнулся, сдвинулся с места и начал медленно подниматься.
Капитан продолжал держать на шкуре ладонь, чтобы змей не рванул к небу слишком резко. Насколько понимал Ясень, через такое прикосновение деревянный чурбан принимает только самые простые команды — «взлетай» или, наоборот, «садись». А более сложные («два румба влево» и прочее в том же духе) надо передавать механически, поворачивая штурвал. Ни дать ни взять, тупая кобыла, кое-как затвердившая «тпру» и «но»…
Захлопали паруса, раскрываясь, как диковинные цветы. На фиалковом полотнище впереди красовался герб — стилизованный ястреб, вписанный в черно-желтый круг. Корабль, поднявшись локтей на двести, разворачивался над портом. Уютно зеленела за кормой пологая горушка с виноградниками; дома застенчиво прятались в кружевах фруктовых садов.
Аристократ, стоящий у перил, небрежно поманил пленника. Некоторое время молчал, потом задумчиво произнес:
— Знаешь, драчун, смотрю на тебя, и что-то мне не дает покоя. Вот только, что именно? Никак не могу понять. Физиономия мне твоя незнакома. На память не жалуюсь — знаю, что не виделись никогда. Но и чутью привык доверять, оно меня не подводит. Оно, чутье, мне сейчас подсказывает — погоди, присмотрись получше…
— Бывает, милорд, — сказал Ясень вежливо и тут же схлопотал кулаком по ребрам от конвоира.
— Молчать. Отвечать, когда спросят.
— Поэтому, — продолжил аристократ, будто не заметив, что его перебили, — мы с тобой еще пообщаемся. Надеюсь, я не буду разочарован.
И отвернулся.
Ясень, понукаемый конвоирами, спустился на нижнюю палубу. В ее передней части находились хозяйственные отсеки и помещения для команды. Тут было тесно и полутемно. Ясень заметил массивные рундуки у стены, но толком рассмотреть не успел. Его вели еще ниже, в трюм. Впихнули в отсек, где хранились канаты и тросы на любой вкус — толстые аккуратные бухты. Связали ноги для верности и оставили сидеть у стены.
Время тянулось медленно. С палубы доносились приглушенные голоса, кто-то ходил над головой, стуча сапогами. Тихо поскрипывала обшивка, и, вроде бы, слышались далекие свистящие вздохи — то ли ветер нашептывал из-за стен, то ли корабль-змей хныкал и жаловался на что-то.
От нечего делать Ясень перебирал в уме события последних часов. Любопытная складывается картина! Есть аристократка, сбежавшая от родни. И есть родня, которая наконец-то ее поймала. Как там сказал пернатый? «Горный воздух вам явно пошел на пользу». Значит, девица жила в горах. И попалась только после того, как вернулась в город. Вопрос первый — зачем вернулась? Вопрос второй — где в горах есть такое место, чтобы клан туда не добрался? Уж не на том ли таинственном плоскогорье, куда Ясень тоже ищет дорогу?
Дверь, наконец, открылась, вошли двое бойцов из клана. Ясеня снова вытолкали на верхнюю палубу. Щурясь от яркого света, он поглядел на небо, вдохнул полной грудью.
Дело клонилось к вечеру. Корабль летел на запад и как раз готовился пересечь Хрустальный Хребет. Ясень отчетливо разглядел ту самую седловину, через которую ехал зимой с обозом. Сейчас, правда, яхта забирала левее. Судя по всему, гору они обогнут с другой стороны, а потом полетят прямиком в столицу.
Попутный ветер почти улегся, паруса обвисли, и корабль замедлил ход. На носу, у самой шеи деревянного змея, установили столик. Хозяин яхты сидел, развалившись в кресле, цедил вино из бокала и что-то лениво объяснял Тайе. Похоже, он пребывал в хорошем расположении духа. Завидев Ясеня, сделал приглашающий жест. Конвоиры, повинуясь его приказу, развязали пленнику руки и отошли. Ясень присел, осторожно растирая запястья.
— Ну-с, молодой человек, желаете что-нибудь рассказать?
На столе лежал пояс, который с Ясеня содрали при обыске. А в поясе были зашиты деньги — Ясень решил, что это надежнее, чем таскать с собой кошелек. И вот теперь аристократ, выковыряв пару монет, с любопытством смотрел на пленника. Золотые червонцы весело блестели на солнце. Хорошо еще, что опознавательный знак Драконов Ясень хранил отдельно, в потайном кармане штанов.
— Я, безусловно, рад, — заметил длинноволосый, — что спутник моей кузины — столь состоятельный человек. Поначалу я, правда, предположил, что вы ее казначей. Но милая Тайя настаивает, что познакомилась с вами только сегодня, в городе…
Ясень прикинул — ага, значит, Тайя не стала его выдавать за телохранителя. Пожалела, наверно. Ведь телохранителя непременно будут пытать, чтобы узнать дорогу на плоскогорье. Спасибо ей, конечно, за такую заботу, но вряд ли это поможет — задушевной беседой дело не ограничится. Пока что аристократ развлекается, но очень скоро ему наскучит, и пленником займутся всерьез…
— Итак, — продолжал белобрысый Ястреб с улыбкой, — на купца-богатея вы не похожи. И вряд ли получили неожиданное наследство. Поэтому простите мое невинное любопытство, но я все же поинтересуюсь — откуда деньги?
— Милорд, — сказал Ясень, — это долгая и запутанная история.
— О, нисколько не сомневаюсь. Но, к счастью, в данный момент мы никуда спешим. Не правда ли, кузина?
Тайя молчала. Легкий ветерок шевелил ее волосы, а за спиной у нее проплывал горный склон, прикрытый курчавым лесом.
![Валерий Есипов - Академик Николай Амосов: «Я живу российскими интересами» : [по материалам беседы с Н. М. Амосовым]](/uploads/posts/books/no-image.jpg)
