Дроны над Сталинградом (СИ) - Андров Алексей

Она опустилась в кресло, развернула лист до конца. Черно-белое фото: груда кирпичей, полуобвалившаяся арка. Сталинградский универмаг.

— «Фельдмаршал», — тихо повторила она, почти с насмешкой. — Почему ты не сказал мне, что этот титул будет твоим крестом?

На её лице не было слёз. Только сдержанная, почти физическая боль в напряжённых пальцах. Посыльный вошёл с письмом — с печатью рейхсканцелярии. Она не стала вскрывать.

— Я помню, как ты стоял в форме на свадьбе моей сестры, — произнесла она в пустоту. — Все думали: «Он — будущее Германии». А ты хотел быть просто военным. Не палачом. Не мучеником. Не героем. Просто солдатом. Но война изменила нашу судьбу.

Она подошла к камину, бросила газету в огонь. Бумага вспыхнула, на миг озарив её бледное и усталое лицо.

— Ты жив. И пусть это — самое страшное, что ты сделал для этой страны, — но для меня ты остался тем, кто выбрал жизнь. А значит, ты ещё сможешь понять. Простить. И быть прощённым.

Пламя погасло. За окном продолжал идти снег.

*****

Штабной пункт 64-й армии. Утро 1 февраля 1943 года. Берег Волги.

Командный блиндаж Шумилова был оживлен. Короткие реплики, телефонные звонки, карта на деревянном столе, покрытая стрелками, кольцами, метками. Один из связистов вытирает лоб, поправляя наушники.

Генерал-лейтенант Михаил Шумилов стоит у карты, задумчиво покачивая карандашом.

— Значит, Паулюс и его генералы в Бекетовке, — говорит он, не оборачиваясь. — А на севере и юго-западе что?

Начальник разведки армии докладывает:

— Недобитки, товарищ генерал. На заводе «Баррикады» около двух батальонов. В районе Елшанки — недобитая рота СС. В районе оврага, что за элеватором сборные подразделения из рембатовцев и пехотного резерва.

— Сопротивление?

— Слабое. Неорганизованное. Но сдаваться пока не собираются

Шумилов посмотрел на стоящего в стороне инженера Громова.

— Товарищ Громов, как у тебя с твоими аппаратами?

Алексей Громов коротко доложил:

— Один «Комар» над Красным Октябрём, второй — в районе железнодорожного узла. «Сокол» в резерве, готов к запуску в течение трёх минут. Все оснащены специальными камерами и ретрансляторами. Есть обзор, есть звук.

Шумилов кивает.

— Нам нужен полный контроль над недобитками. Всё должно быть закончено в течении суток

Он поворачивается к заместителю:

— Подготовьте приказ по ликвидации тех немцев, кто еще держит оружие в руках. Психологическое через громкоговорители и листовки. При отказе пусть работает артиллерия. Но сначала — предложение сдаться. Повторяю: сначала — слово, потом — огонь.

Командующий 64-й армии генерал-полковник Шумилов взял карандаш, отмечая последние очаги сопротивления на карте.

— Всё. Передавайте приказ: начинается окончательная зачистка. Германия потеряла 6-ю армию. Мы должны поставить точку в этом сражении.

Друзья, если вам понравилась эта книга, просьба подписаться на страницу автора. Спасибо.

Глава XXXII. «По поручению Верховного»

Снег на улицах Сталинграда хрустел под сапогами, несмотря на раннее утро. Мороз крепчал, и редкие лучи солнца, пробивавшиеся сквозь клубы дыма от далёкой канонады, только подчеркивали белизну разрушенного города. В штаб 64-й армии прибыли две машины в сопровождении мотоциклистов и автоматчиков. На дверях первой — флажок командующего фронтом.

В штабе, располагавшемся в старом подвале административного здания, уже знали: приехал сам генерал-полковник Андрей Иванович Еременко. Командующий Сталинградским фронтом. Командарм генерал-полковник Шумилов и начальник штаба генерал-майор Ласкин выпрямились у карты, ожидая визитёра.

Дверь открылась, и в бункер вошёл широкоплечий человек в полушубке, с резкими чертами лица и пронизывающим взглядом.

— Доброе утро, товарищи, — сказал он коротко, стряхнув снег с плеч. — Переходим к делу. Вопрос касается новых средств разведки, которые, как мне доложили, используются у вас весьма эффективно.

Генерал Шумилов сделал шаг вперёд:

— Так точно, товарищ генерал-полковник. У нас есть инженер, Громов Алексей Андреевич. С его аппаратами работает группа бойцов, они уже не раз доказали свою эффективность. Разведка в глубине, наводка артиллерии, ночное наблюдение.

Еременко хмыкнул:

— Так, значит, слухи не врут. Где этот Громов?

— Уже вызвали, прибудет с минуты на минуту.

Через несколько минут дверь вновь открылась. Вошёл инженер Громов — в телогрейке, с обветренным лицом, на плече кожаная сумка с чертежами и записной книжкой. Он коротко поприветствовал присутствующих.

— Товарищ Громов, — начал Еременко, — я слышал о вас с разных сторон. От артиллеристов, от разведчиков, даже от авиации. Все утверждают, будто вы способны видеть ночью и бить по целям точнее, чем корректировщики. Вы можете внятно объяснить, что это за аппараты и как они работают?

Громов говорил спокойно, не вдаваясь в излишние технические детали, но чётко и уверенно. Он упомянул о конструкции беспилотников, приборах ночного видения, радиоуправлении и кодировке сигналов. Еременко слушал молча, потом задал пару уточняющих вопросов — уже как военный, а не как наблюдатель.

— И всё это вы собрали своими руками, в условиях фронта?

— Да, с помощью бойцов, мастерских, немного трофейных компонентов и — много ночей без сна.

— Молодец, — коротко сказал Еременко. — Но у меня вопрос. Почему эта техника работает только в рамках вашей армии? Почему не на фронт, не в Ставку?

Шумилов вмешался:

— Мы с полковником Пичугиным обсуждали это, товарищ генерал-полковник. Сейчас идёт операция "Кольцо", вся работа аппаратов направлена на поддержку её хода. Мы не хотели терять время на бюрократию. Каждый вылет, каждое фото — спасённые бойцы и уничтоженные позиции врага.

Еременко подошёл к карте, указал на кольцо окружения:

— Я это понимаю. Но фронт будет расформирован после завершения операции. Сталинградский фронт уходит в историю. И все, что вы здесь сделали, должно пойти дальше. Громов, вы готовы передать документацию, чертежи, инструкции — всё, что нужно, чтобы развернуть эту работу на других направлениях?

— Готов. Более того, я уже начал систематизировать всё, что было создано за эти месяцы.

— Отлично. После операции я дам распоряжение. Но до тех пор — продолжайте. Работайте. Только теперь знайте: ваше подразделение теперь будет курировать не только армия, но и командование фронта.

Алексей кивнул. Он хорошо понимал, что так и должно быть. Его работа выходила за пределы фронта. Теперь — всё было по-настоящему.

Еременко задержался ещё на несколько минут, задав пару вопросов о последних успехах разведки, затем попрощался. В штабе наступила тишина.

Шумилов подошёл к Громову, налил из термоса чай и протянул кружку:

— Попей чайку, товарищ инженер. Мыслю я, в штабе фронта генералы чаем тебя баловать не будут.

— Как говорится, чай не водка - много не выпьешь, товарищ генерал — улыбаясь ответил Громов, и в углу его уст проступила скупая, фронтовая улыбка.

— Ничего, вот победим немца, тогда и отметим как следует. А пока, благодарю за службу!

*****

Сов. секретно

Экз. № 1

НАРОДНЫЙ КОМИССАРИАТ ВНУТРЕННИХ ДЕЛ СОЮЗА ССР

Управление Особого Отдела НКВД по Сталинградскому фронту

03 февраля 1943 года

г. Сталинград

Товарищу СТАЛИНУ И.В.

Верховному Главнокомандующему Вооружёнными Силами Союза ССР

Москва. Кремль. Лично.

ДОНОСЕНИЕ

о применении в 64-й армии Сталинградского фронта опытных беспилотных летательных аппаратов специального назначения

В процессе оперативного наблюдения за ходом боевых действий 64-й армии под командованием генерал-полковника тов. Шумилова установлено следующее.