Олег Северюхин - В лабиринтах тёмного мира
Кто-то подбежал ко мне, стал тормошить меня, и я открыл глаза. Вокруг кто-то и что-то говорил, но я никого не понимал. Я не мог определить, на каком языке говорят обступившие меня люди. Какая-то дикая смесь немецкого и латинского языков. В принципе, понимать можно. Если человек захочет, то он поймет любого иностранца, говорящего с чудовищным акцентом и с грубейшими ошибками. Если захочет.
— Вы живы? Кто вы такой? — спрашивал меня какой-то бородатый мужчина.
— Где я? — спросил я на латинском языке.
— Амстердам, улица Дюкло, — получил я ответ.
— Ни хрена себе, — сказал я про себя, — бросает меня из стороны в сторону. Из огня да в полымя. Я в своей одежде из пятнадцатого века Руси снова в двадцатый век, да еще в Голландию. А, может, уже двадцать первый век, так как я с него и начинал. И вообще, нужно как-то останавливаться, попадешь еще к каннибалам и станешь сосиской на вертеле, а детишкам отдадут самые мягкие части тела.
Так, мужик небритый, значит мода двадцать первого века. На Руси тоже не брились, но не из-за моды, а потому что хлопотное это дело каждое утро морду ножом скоблить, так как стали и бритв хороших тогда не было, а для бритья сноровка была нужна. В России еще во второй половине двадцатого века были в ходу лезвия «Нева», которыми иногда брили поросят на мясокомбинатах, так забитые поросята дергались при прикосновении к ним «Невой». А тут живые люди. Так вот, для заточки «Невы» были даже машинки сделаны с моторчиком. Вставляешь в машинку лезвие, а там точащие элементы из пасты ГОИ (Государственный оптический институт) его точат. Начинаешь бриться, а оно такое же тупое, как и было. Некоторые мужики эти лезвия точили на внутренней поверхности граненого стакана. Несколько раз поводит по стеклу, зубы зажмет и начинает бриться.
— Майн либер герр, вы слышите меня? — прервал мои размышления мужчина. — Как вас зовут?
— Андре Северцев, — сказал я, — только я ничего не помню.
Глава 49
— О, это русский, — говорил кто-то в стоящей возле меня толпе. — Они, русские, все такие, как не от мира сего. Видите, как он одет. Они сейчас русскую идею ищут. Перестали бриться и стали одеваться как русские бояре. А паспорт у него есть?
— Пустите, это наш, — какой-то мужчина растолкал людей и надел на меня табличку-бейдж на веревочке. Там была моя фотография и указана организация — Nederlandse Organisatie voor Toegepast Natuurwetenschappelijk Onderzoek — Голландская организация по прикладным исследованиям, — он специалист по организации захоронений и выступает у нас с докладом.
Люди стали расходиться и мой «спаситель», поддерживая меня под руку, повел куда-то.
— Это недалеко, — сказал он, — там отдохнете и приведете себя в порядок. А выступать вам все-таки придется. Расскажете, как вы представляете организацию похоронного дела вообще.
— Да я же ничего в этом вопросе не смыслю, — стал я протестовать.
— У нас никто не смыслит в этом деле, зато каждый строит из себя специалиста, хотя дело это такое же сложное, как и любое другое и мнение дилетанта тут будет как бы моментом истины, — засмеялся мужчина.
— А как вы узнали мою фамилию и когда вы смогли изготовить бейдж? — спросил я.
— О, мы вас давно ждем, — как-то загадочно сказал незнакомец.
— А моя одежда? — не сдавался я.
— Плюньте, — улыбнулся мой провожатый, — вы посмотрите, кто и в чем ходит. В старые времена у вас в стране так люди одевались на рыбалку или на дачу, или мусор во двор выкинуть. А ваш костюм даже несколько экстравагантен, сапоги сафьяновые, шапка-москвичка, кафтан узором шитый. Так скоро все на Западе ходить будут, а вы станете законодателем здешних мод. Одно плохо. Здесь даже зимой температура не опускается ниже минус десяти. В Россию бы такую теплынь, так вы вообще были бы самой развитой мировой державой.
— С нашими-то царями и президентами? — возмутился я. — Они все нам на нашу погибель даны. Народ — дурак, сам себе ярмо на шею вешает и могилу себе роет…
— Вот, а вы говорили, что в похоронном деле не разбираетесь, — подхватил мой новый товарищ, — сейчас все это и скажете, мы уже пришли.
Мы зашли в заполненный зал, где сидели люди в строгих черных костюмах, белых рубашках и черных суконных галстуках. Было и несколько женщин в черных платьях с белой оторочкой и белыми воротничками. Кстати, сморится очень хорошо.
Мо провожатый подошел к трибуне и сказал в микрофон:
— А сейчас перед вами выступит представитель России господин Северцев Андре. Прошу любить и жаловать.
Я вышел к трибуне, снял шапку и поклонился всем в пояс. Как говорят, русское бытие определяет сознание. Я мог бы поднять руку и сказать по-римски — morituri te salutant — идущие за смертью приветствуют вас.
Я не знал, на каком языке мне говорить свою речь. Провожатый говорил со мной по-русски. В микрофон говорил на смеси голландского и французского. Буду говорить на латыни. Латынь — основа всех западных языков, за исключением разве что английского. Там решили обозвать латинские буквы по-своему. Правильно говорят, что англичане пишут Манчестер, а говорят, что это Ливерпуль. А, в принципе, если конференция международная, то должны быть и переводчики.
Я откашлялся и начал говорить.
Глава 50
Уважаемые дамы и господа!
Позвольте мне поприветствовать вас на гостеприимной голландской земле. Когда наш царь Петр был здесь, то и его озаботила проблема захоронений усопших граждан. До него мы своих граждан погребали по языческим канонам, сжигая, то есть, кремируя тела и удобряя пеплом земли.
Привезенная царем Петром цивилизация покончила с кремацией тел. Мы стали хоронить покойников в земле, ставить над ними православный или католический крест, или памятник в зависимости от доходов покойного. У нас сейчас самые лучшие памятники у бандитов и у олигархов. Какая страна, такие и памятники.
И так продолжалось более трехсот лет, пока, наконец, у вас не назрела проблема совершенствования этого дела. И мы вас понимаем. У вас земли, как говорится, кот наплакал, а у нас земли немерено. У нас хватит всех ваших покойников перехоронить и на вас еще земля останется.
Но мы не будем предлагать российскую землю для ваших захоронений. Разрабатываемая схема захоронений предполагает уменьшение кладбищенских площадей и увеличение расходов на погребение при упрощении похоронной процедуры.
Как бы ни критиковали нас, но вы первыми вернулись к языческим способам захоронений — кремации и созданию колумбариев. Похоронная процедура сократилась, а расходы на нее выросли.
Затем исподволь нас приучали к тому, что на смену кремации придет криомация. Помните тот фильм с Сильвестром Сталлоне, где преступников замораживали, а потом размораживали. И в итоге, злой преступник был заморожен и разбит вдребезги. Вот и получается, что тело покойного можно заморозить, разбить, осколки высушить, а получившуюся пудру высыпать в грядку или положить в памятную пудреницу.
