akchisko_san1 - Рики Макарони и Гриффиндорская мафия
Вырваться раньше времени от назойливых товарищей не удалось, с обеда Рики и Лео вышли вместе со всеми. Путь в гостиную лежал мимо школьных счет – и это был удар грома среди ясного неба.
Счет «Слизерина» почти сравнялся с хуффульпуффским. Их отбросило примерно на двести очков назад. Рики застыл на месте. Он чувствовал, что его пихают, но не мог оторвать взгляд от зеленого табло.
Лео оказался более отходчивым и сообразительным. Он изловил Дору, которая рассчитывала проскользнуть мимо незамеченной и от неожиданности начала вырываться.
— Изволь объяснить, что случилось на этом несчастном матче, — потребовал Лео, крепко держа ее за руки.
— Пусти, мне больно, — возмутилась Дора.
— Сначала обещай, что не убежишь, — вмешался Рики.
— С чего это? – возмутилась Дора.
— Давайте пойдем в тихое место и спокойно обо всем поговорим, — предложил Лео.
— Только не туда, где могут быть студенты других колледжей! – нервно дернулась Дора. – Я от стыда сгорю!
Рики еще за столом чувствовал странное внимание. Теперь же заметил, что на «Слизерин» поглядывают всяко, от редкого сочувствия, недоумения, сострадания до самой издевательской насмешки.
— В библиотеку! Сейчас там вряд ли кто‑нибудь появится, — справедливо предположил Лео. Доре было все равно, лишь бы подальше от толпы.
Они не взяли никаких книжек и сели в стороне от мадам Щипц.
— Ну?! – торопил Рики.
— Все кончено! – вздохнула Дора. – «Гриффиндор» выиграл кубок квиддича – обставил нас на десять очков, «Равенкло» – на двадцать. А Френк виноват в том, что мы потеряли 180 баллов. Марк сказал, что во избежание такого первогодков следует поголовно топить в озере.
— Ну, так в «Слизерине» вообще никого не останется, — логично рассудил Рики.
— Не перебивай ее! Почему так получилось? – Лео был необычайно взволнован.
— Вот повезло вам, что вас там не было! Помните планы Френка? Представьте, они все‑таки начали орать свою дурацкую песню. Так мало того, в ней оказались добавления, которые они никогда не репетировали. Берегли, как козырный туз в рукаве. Когда это вопят рядом с тобой, сквозь землю провалиться хочется. Многие наши не выдержали, а что творилось с гриффиндорцами! Я видела выражение глаз профессора Снейпа, и в жизни теперь не забуду. Из‑за одной этой песни специально устроили тайм–аут, и директор лично снял со «Слизерина» 50 очков. Тем временем у Френка хватило ума потащиться в гриффиндорскую раздевалку и начать ломать гриффиндорские метлы, которые, строго говоря, школьные. Его поймали раньше, чем он успел развязать прутья хоть на одной, сняли 20 баллов с него лично и 20 – за каждую метлу, итого 80. Профессор Снейп его едва взглядом не зажарил, хотя держался с достоинством и еще что‑то отвечал МакГонагол. Зато Марка чуть удар не хватил. Бедный! Эльвира хотела его успокоить, а он взял и исчез. Хоть бы он в озере не утопился, — высказала опасение чуткая Дора.
— Ничего себе, — покачал головой Лео.
— Будешь упрекать меня за то, что по моей вине не видел всего этого? – спросил Рики.
— Я буду тебе за это вечно благодарен.
— Еще не все, — сказала Дора. – Уже после игры, гриффиндорцы разозлились и устроили драку, с них и с нас сняли еще по 50 баллов. Хорошо, что Марк не знает об этом, а то бы он точно утопился в озере.
— Прекрати! Не утопится Марк в озере. Не может быть, чтоб на наш колледж свалилось столько несчастий сразу! – убежденно заявил Рики.
— Ребята, я хотела извиниться, — робко произнесла Дора.
— Не старайся, не заслужила, — отрезал Рики.
— Рики, ты что? – поразился Лео.
— Шучу, — буркнул Рики, сжимая протянутую руку Доры.
— Всем ученикам немедленно вернуться в общежития! Всем преподавателям явиться в учительскую! – зазвучал в библиотеке голос профессора Дамблдора.
Спеша в общую гостиную, Рики, Лео и Дора никого не встретили, что и неудивительно, поскольку после выдающихся событий никто не собирался даже приближаться к библиотеке. Они бежали по тихим и пустынным коридорам, и Рики не сомневался, что, если им сейчас встретится тот же Филч, воспримет их присутствие как нарушение директорского приказа, и бесполезно будет объяснять ему, что они просто не успели вернуться.
Очевидно, они были последними учениками, явившимися в свой колледж. Все слизерницы, за исключением, насколько Рики мог судить, братьев Эйвери, собрались в гостиной.
— Что такое? – спросила Дора у Тиффани.
— Даже Эльвира толком не знает, — пожала плечами та. – Похоже, кто‑то заходил то ли в кабинет директора, то ли еще куда‑то, куда нельзя, и учителя в ужасе. Кто‑то врет, что в школу проник Упивающийся смертью и пытался ограбить запретную секцию, но, по–моему…
Дальнейшее Рики уже не слышал. Встречный взгляд Лео сказал ему, что друг понял происходящее так же, как и он сам: их визит в хранилище не остался незамеченным.
Глава 17. Испытания.
Для «Слизерина» настали мрачные времена. Одно было хорошо – Френк стал тише воды, ниже травы. Люди почти не разговаривали между собой, притом что большую часть времени проводили в стенах общежития. Контакты с другими колледжами стали невыносимы.
Гриффиндорцы ходили гордые собой. Всякий раз, встречаясь на гербологии с Филипсом, Уизли и Джорданом, Рики вспоминал тот момент, когда, ничего не подозревая, стоял по ту сторону школьных счет и ничего не сделал. Он начертил себе механизм, разобрался, откуда и куда катятся золотые, изумрудные и рубиновые камни, и составил безупречный план.
Но, увы, вход в хранилище теперь денно и нощно караулил надежный страж. Как только кто‑нибудь приближался к зоне видимости доспехов, эта тварь начинала истошно мяукать. Миссис Норрис вообще перестала появляться в других частях замка, и однажды мальчики видели, как Филч принес ей еду. А потом очень долго объясняли тому же Филчу, что потеряли в это время на этом этаже. Завхоз упорно не желал верить, что Лео показывает Рики замок.
— Ну все, — сказал Лео, когда они все‑таки отвязались. – Больше нельзя, чтоб нас застали в этом месте.
Рики полностью соглашался.
Похоже, защитное зелье начало получаться. По крайней мере, расчеты свидетельствовали, что составы нейтрализуют друг друга на 100%. Именно так значилось в записях на столе профессора Снейпа, которые прочел Лео, пока Рики отвлекал профессора разговором по важному поводу: Марк Эйвери.
Несчастный староста близко к сердцу принял неудавшуюся кампанию своего брата и во всем винил себя. Он почти не появлялся на людях, обязанности старосты теперь все время исполняла только Эльвира. Она сказала, что Марк просил ее об этом, пообещав, что потом отдежурит свое подряд, но было очевидно: он на грани того, чтобы вообще отказаться от значка, и мечтает только сквозь землю поскорее провалиться. Узнав об этом, профессор пообещал принять необходимые меры и просил прислать к нему Эйвери в любое время.
