Дэниэл Абрахам - Путь Дракона
— Я… Это, милорд… — клерк одернул себя — Правда?
— Да, — сказал Гедер.
— И вы не арестуете никого? И не наложите штрафа?
— Нет.
— Хорошо. Подождите немного, милорд! — сказал южный, — и я найду нужного человека. Может, пойдете со мной?
В боковой комнате, Гедер сидел на деревянной лавке, дерево которой истертой до блеска за десятилетия использования. Кто-то занимался чтением стихов, слова у него выходили непонятными. Гедер расстегнул ремень, ерзая на скамье. Он почти физически помнил те ощущения, что у него были, когда он ждал своих наставников и он отодвинул назад иррациональный страх, что может и не ответить на вопросы ученого человека. Дверь немного проскользнула вперед, и мужчина первокровный бочком прошел внутрь. Гедер вскочил на ноги.
— Добрый день. Меня зовут Гедер Паллиако.
— Вас знают в городе, лорд Паллиако, — сказал мужчина. — Тамаск сказал, вы ищете ученого?
— Да, сказал Гедер. Он достал книгу и протянул ее. — Я занимался переводом этой книги, но она не слишком хорошо написана. Я бы хотел, чтоб кто-то отыскал для меня другие похожие книги.
Учёный осторожно взял книгу, будто красочное, но неизвестное насекомое, и раскрыл её. Гедер заёрзал.
— Всё, что касается падения Империи Драконов — он сказал — Это уже известная история, но мне следует обратиться к теоретическим изысканиям, я полагаю?
Шуршание древних страниц перекрывало голоса вдалеке и шепот ветра за окном. Учёный склонился над книгой, нахмурился.
— Каково Ваше предложение, Лорд Паллиако?
— Я заплачу за каждую найденную Вами книгу по интересующему меня времени. Если их можно купить напрямую, я плачу Вам награду. Если их придётся копировать, могу взять на себя оплату услуг переписчика, но таким образом уменьшается и награда нашедшего. Особенно я заинтересован в различных соображениях о падении Драконов, а именно — не упоминается ли в этой связи нечто под названием "Праведный Слуга". Я бы хотел найти как можно больше именно об этом.
— Дозволено ли мне спросить о причинах интереса, Лорд?
Гедер открыл было рот, но закрыл его. Ему не доводилось обсуждать этот вопрос с кем-то, более того, он не мог ответить и себе самому.
— Это поиски… правды. И обмана. И я считал это интересным. — храбро сказал он.
— Могут ли вас также заинтересовать сочинения по этой теме? Азиния Секундус написала неплохое исследование природы правды времен Второй Алфинской Оккупации.
— Это философия? Я взгляну на эту произведение, но я охотнее бы за него взялся, если бы это было эссе.
— Вы говорили. Теоретическое эссе, — сказал ученый с едва различимым вздохом.
— А это проблема? — спросил Гедер.
— Совсем нет, мой лорд, — с натянутой улыбкой сказал ученый. — Для нас будет честью помочь вам.
"Моя позиция в следующем: учитывая отсутствие исходных документов того времени, наш лучший метод — исследовать тех, кто объявлял себя потомками империи Драконов, и, рассматривая их действия, делать выводы о природе примера, которому они следовали. Давайте вспомним загадку осады Аастапала. Даже прямой осмотр руин не дал ответа, было разрушение города достигнуто силами атакующих войск великого дракона Морада или, что более сомнительно, оккупированных войск Инаса, его брата по кладке.
Столкнувшись с нехваткой прямых свидетельств, мы можем обратиться к историям, известным лучше. Не далее чем через тысячу лет после этих событий, появляется великий генерал ясуру Маррас Тока в четвертой кампании Святого Очищения. А также проконсул Линника, Хараррсин Пятый, в битве за Ашен Дан. Еще королева Эррасианпадос при осаде Кажамора. В каждом из этих случаев военный командир, претендующий на родство с последним императором Драконов, предпочитал разрушить город, но не сдать его врагу. И если, как я попытаюсь доказать, они сознательно имитировали последнюю великую войну драконов, то Аастапал разрушил сам Инис, предприняв тактический шаг, чтоб не дать Мораду захватить его, что идет вразрез с общепринятой версией."
Гедер недоверчиво качнул головой. Аргумент выглядел слабым. Во-первых, он никогда не слышал о двух из трех примеров. И потом, из всех тех битв, войн и осад, которые произошли со времен падения драконов, наверняка можно было отобрать случаи с любой подходящей стратегией или решением. Дело можно было бы обернуть и прямо противоположным образом, описывая других лидеров и другие битвы. И, — Бог свидетель, — каждый третий тиран объявлял себя потомком драконов по той или иной линии.
И все-таки, если оставить детали в стороне, это была поразительная мысль. Когда что-то нельзя изучить, когда точные обстоятельства утеряны навсегда, посмотри на события, которые последовали, на отголоски минувшего, — и проследи путь назад, к правде. Как будто видишь круги на воде и знаешь, куда упал камень. Он взглянул наверх своей маленькой комнаты, взволнованный. В выемке его письменного стола еще оставалось немного чернил, но он куда-то засунул перо. Отложив открытую книгу, он стремглав подскочил к поленьям у каминной решетки, подобрал упавшую лучину и немедленно вернулся к столу. Грубое дерево окунулось в черноту, и Гедер сделал аккуратную пометку на поле книги. Смотреть на круги на воде, чтоб узнать, куда упал камень.
Он откинулся назад, удовлетворенный. Теперь если бы только было какое-то обсуждение Праведного Слуги…
— Лорд Паллиако, — заглянул в дверь его оруженосец. — Банкет лорда Клина?
Гедер вздохнул, кивнул и бросил почерневшую лучину в камин. Его большой и указательный пальцы были в пятнах. Он вымыл руки в раковине, лишь вполовину осознавая то, что он делает. Оруженосец помог ему облачиться в форменную тунику и новый черный кожаный плащ, практически довел его до двери и вывел на улицу.
Дома, в Камниполе, главным зимним событием была годовщина восхождения на престол короля Симеона. Благородное семейство, на которое падал выбор короля, каким бы привилегированным оно ни было, могло за одну ночь потратить половину своего годового дохода, и двор слетался на это как вороны на поле боя. Гедер дважды участвовал в празднестве, и от богатства яств и напитков оба раза ему становилось немного дурно.
В Ванаи сэр Алан Клин, подражая этому празднику, затеял огромный банкет и народные гуляния.
Праздничные фонари висели вдоль узких улиц, отбрасывая странные тени. Музыканты играли на флейтах и били в барабаны, и тонкие голоса тимзинай взлетали и падали в песне. Широколицая женщина катила бочонок вдоль улицы, и дерево гремело по булыжнику.
Гедер миновал местных мужчин и женщин, одетых во все лучшее, с выражением сдержанного оживления на лицах. На морозном воздухе щеки первокровных краснели, и у них текло из носа. По всей улице были распахнуты двери, внутри пылал огонь, приглашая прохожих войти, но не было ни флагов, ни огненных представлений, как в Антее. В прошлом году никто из этих людей понятия не имел, — и их это ничуть не беспокоило, — в какой день король Симеон надел свою корону. Если бы антийские солдаты уехали домой, знаменательная дата была бы вновь забыта, так же быстро и цинично, как и принята. Все мероприятие казалось Гедеру пустой раковиной настоящего празднества. Оловом, которое притворяется серебром.
