Роман Хаер - Бравая служба
Насколько я понимаю, ловушка при этом производила жуткий треск, за этим следовал испуганный визг врага, удирающего во все лопатки, – так что без звукоизоляции тролль был бы нами нещадно бит за постоянные прерывания отдыха. А так первое, что я увидел после того, как Васиз меня разбудил, был сноп искр, осветивший зверя наподобие гоблинского куникула, раскрытый в испуге клыкастый рот твари, а потом я ступнями ощутил удаляющийся топот, причем все это происходило практически в полной тишине.
Светлеющее небо расслабляло. Приняв пост, я дождался громкого храпа тролля, активировал сканирующее поле стрикета на максимальную дальность и обнаружение объектов весом свыше тридцати килограммов и стал смотреть на небо. Через пять минут из моего спальника вылез Рыжик (как только я крепко уснул, рыжий негодяй слез с огра и забрался в мой спальный мешок), расположился у ног и потребовал, чтобы его почесали за ухом. Пришлось подчиниться.
Перед самым восходом, еще в полной темноте, я засек пять опасных объектов практически на самой границе сканирования. Не стал умничать, снял с плеча арбалет и дал в том направлении длинную очередь вслепую. Явно попал – один из объектов начал остывать, а остальных как ветром сдуло. Когда небо стало светлеть, я увидел в ста шагах темную кучу и до самой побудки остальных членов отряда мучился, гадая, кого же я невзначай пристрелил впотьмах.
Перед самым рассветом разбудил ребят, прокричав: «Подъем!», и сразу отправился посмотреть, кто там пал жертвой злого рока и моих рук. В степной траве валялся давешний черный велоцираптор, главарь банды степных террористов. Арбалетный болт-дурак пробил длинную шею, перебив позвоночник, – черный рап умер мгновенно и без мучений. Страшная бесшумная гибель главаря отпугнула остальную банду.
Взявшись за длинную шею, я приволок тело велоцираптора к огню, и оно послужило благому делу – было использовано нашей компанией в качестве завтрака. Потроха снова достались скакунам. Мясо рапа по вкусу чем-то напоминало курятину, правда, с довольно специфическим привкусом. Зубастую голову и птичьи лапки с ужасными серповидными когтями Лия обработала при помощи своей магии Некро, и по окончании процесса я привязал к седлу Снапа очень качественно мумифицированные трофеи. Сухие лапки птицеящера я связал с десятисантиметровым обрубком шеи, так что теперь у меня с седла свисал немного жутковатый букетик, вместо бутонов увенчанный оскаленной зубастой мордой и растопыренными когтистыми лапками.
«Прямо как башибузук», – пришло в голову, когда я запрыгивал в волчье седло со свисающей головой рапа.
Через пять минут мы уже скакали по направлению к курганам древних огров. Не знаю, была ли тому виной голова с черным хохолком из перьев, висевшая на моем седле клыками вниз, но небольшие банды рапов к нашему отряду приближаться не решались. Жуткие некрупные динозавры визжали на нас с километровой дистанции, этим и ограничивалась их реакция. Хотя эти банды были меньше стайки черного неудачника, закончившего свою бандитскую карьеру в наших желудках (в основном в огромном пузе Дехора). Ну и встречные рапы вкупе с попадающимися на пути обглоданными скелетами травоядных обитателей степных просторов служили нам напоминанием, значительно повышающим бдительность.
Когда солнце только коснулось линии горизонта, мы добрались до зоны курганов. Двигались мы ударным темпом, устроив всего один часовой обеденный привал, да и то из-за огра, которому надо было подкрепиться. Под конец дневного перехода рапы обнаглели и снова начали бежать параллельным с нашим курсом, пронзительно вереща. Два первых кургана на нашем пути огр забраковал, а третий его устроил. Склон кургана представлял собой хаотическое нагромождение острых скал. Как подняться на вершину по пятидесятиметровой наклонной поверхности, я представлял плохо. Правда, на самом верху кургана имелась небольшая плоская площадка (примерно в двадцати метрах над поверхностью степи), которая позволяла провести ночь в относительной безопасности и комфорте. Мы спешились у подножия кургана и с уважением уставились на каменный хаос.
Огра нагромождение скал абсолютно не смутило, и он отдал команду, проявив во всей красе свое сержантское прошлое:
– Ноги связываем! Быстро!
В принципе, я его прекрасно понимал. Увидев, что мы остановились, несколько стаек рапов начали приближаться. Через пару минут наши скакуны были надежно стреножены и начали проявлять все признаки беспокойства. Огр, не обращая никакого внимания на тяжелое испуганное дыхание наших «лошадок», взвалил на могучее плечо моего волка и спокойно пошел по каменному нагромождению. Посмотрев, как идет Дехор, я понял: в одном месте беспорядочный каменистый хаос самообразовывался в удобную уступчатую лестницу, по которой подъем на вершину не составлял ни малейшего труда. При этом лестница в глаза не бросалась, и, если бы по уступам в данный момент не шел огр, я бы, возможно, так ничего и не заметил.
Через минуту огр вернулся, взвалил на плечо волка тролля и потащил его на вершину. Я стоял, сжимая в руках арбалет, и наблюдал за несмело подходящими к нам рапами. Рядом приготовились к отражению атаки маги, а за нашими спинами напряглась в ожидании гоблинка. Рыжик не стал проявлять ненужного героизма и спокойно наблюдал за нами уже с вершины кургана. Когда Дехор спустился в третий раз, то он, как и обещал, взвалил обоих куникулов на могучие плечи и спокойно отправился вверх. За ним отступали мы, прикрывая спину нашего мощного носильщика. Один рап не выдержал и начал разбег. Уж не знаю, хотела ли птичка нас просто напугать или действительно потеряла голову от голода и жажды крови, но я не стал испытывать судьбу и подстрелил бегущего на нас велоцираптора. С арбалетным болтом в глазу рапы живут недолго, и через секунду после удачного выстрела прямо под мои ноги свалился очередной трофей. Я не стал отказываться от неожиданного подарка судьбы и прихватил свежеподстреленного рапа, который и послужил чуть позже нашим ужином. Дальнейшее отступление по полутораметровым ступенькам прошло без происшествий, разве что гоблины на каждый уступ запрыгивали с разбега, да и нам с троллем подниматься было не очень удобно, зато огр, носящий на плечах куникулов, вышагивал с величавым достоинством, как камергер по парадной лестнице.
В густых сумерках мы поднялись на вершину, я глянул вниз. Три-четыре рапа стояли у начала лестницы (с вершины удобный подъем на курган был отлично виден) и не могли пересечь незримую границу. Неразвитое пространственное восприятие не давало рапам возможности передвигаться по неровной скалистой поверхности. Каменный курган оказался надежным защитником.
