Анастасия Шевцова - Наследники отречения
После нескольких лет, проведенных в темницах Бартайоты, мой слух стал значительно острее, чем у большинства людей. Даже с закрытыми глазами я безошибочно угадывала, что происходит вокруг. Сейчас природа готовилась к холодам. О них пел ветер в полуобнаженных ветвях, о них тоскливо стрекотали птицы, вспоминая о своих распавшихся семьях, о них трубил одинокий лось, пробираясь в зарослях по краю дороги... Крестьяне на полях завершали работы. В ближайшие снежные месяцы царство людей должно было погрузиться в спячку. Косы и плуги отправлялись в сараи, а их трудолюбивые хозяева уходили на дальние стоянки охотиться, оставляя женщин и детей ткать бесконечные метры полотен, да пересказывать старые новости и слухи…
Слушая хрипловатое дыхание старого Каэла, я растворялась в мире, становясь с ним единым целым. Я любила свою землю, любила как жизнь и даже больше нее. Королевство было моей плотью и кровью, и, как открылось ныне, они принадлежали ей по праву. Было немного грустно от того, что на мое место совсем скоро придут другие: для них будут сиять солнце и звезды, им будет нашептывать ветер и благоухать белые кроны яблонь в замковом Саду. Для них будет приходить весна и зажигаться осень, мести метели и греметь грозы… Для них, все для них. Даже мой отчаянный последний шаг. Колесо жизни - бесконечное вращение судеб и поколений, где каждое предыдущее лишь пушинка в подушку для последующего… Долг королевы и долг матери, и ничего для себя. Ничего, кроме упования на Божественную милость Того, ради Кого я не поднимала головы перед жестокой судьбой и не склоняла ее пред мраком.
***-Опасность! - шепнул Шаддан.
Вздрогнув, я выпрямилась и машинально набросила сползший с лица капюшон. Видимо, все-таки заснула…
-Впереди кто-то есть, - старик передал мне поводья и осторожно вытащил меч. - Не караван и не торговцы.
Я прислушалась и, ничего не услышав, вопросительно выгнула бровь.
-Откуда ты знаешь?
-Знаю и все, - отмахнулся он и резким движением расстегнул плащ. - Обезоружим их и заберем лошадей. До Пата часа два галопом, мне надоело плестись на этом корыте.
Достав Молнию из ножен, я обернулась назад и постучала по деревянной перегородке.
-Милари!
-Да, госпожа? - тут же отозвалась женщина.
-Сидите тихо, мы ненадолго остановимся.
-Поняла… Можете не беспокоится, - заверила она и что-то сказала своему мужу.
Минут десять фургон катил по выбитой колее, качаясь, словно при слабом шторме. Ничего не происходило. Мне было неудобно спрашивать Шаддана, когда же, наконец, его слова обретут форму - как воин он был гораздо опытнее многих, кого носила эта земля. Впрочем, через минуту, сомнения отпали сами собой.
Всадников оказалось двое. Мы вышли из поворота почти перед самым их носом и, успев свернуть в последнюю секунду, чуть не завалили фургон на бок.
-Проклятье!
Бросив поводья, Шаддан прыгнул на землю и, чуть помедлив, я последовала его примеру.
-Не вмешивайся! - на Древнем прошипел он, и, пошатываясь, пошел вперед.
Двое мужчин, один лет сорока, другой чуть старше, спешились, и приветственно вскинув руки, неторопливо пошли к нему навстречу.
-Шаддан! Какая встреча! А Фирс-то тебя повсюду ищет! - заулыбался один из них. - Вижу и ты подходящей лошадки не подыскал?
-Да, - кивнул старик, опуская меч. - Фирсар уже в Пате?
-Что ты! - махнул рукой другой. - Вернулся в Горгот, там сейчас безопасней.
-Да ну? Что ж, передавайте ему пламенный привет. А я вот, как раз, спешу на поле боя.
-Боишься за племянничка?
-Что-то вроде. А вы сами? Туда или от туда?
-Ни то ни другое. Ты ведь слышал про Ровмен? - перейдя на шепот, закивал мужчина, косясь на мою закутанную фигуру. - Королева испарилась из города, словно призрак. Никто из наших не сумел обнаружить ее следов, но милорд уверен, что она попытается повторить Ровменский сценарий в Пате.
-То есть вы охраняете тракт?
-Что-то вроде, - ехидно усмехнулся, человек похлопал по резной рукояти меча и, кивнул на меня: - Может, представишь нас?
Я сделала вид, что не расслышала намека и, придерживая рукой капюшон, забралась обратно на козлы. Всего на пару мгновений компания, выпала из моего поля зрения… Когда сев, я оглянулась, оба воина лежали на земле. Шаддан быстро вытирал о полу плаща окровавленное лезвие. Встретив мой взгляд, он покачал головой, а затем кивнул на лошадей.
-Предупреди Милари, что дальше им придется ехать одним. Впрочем, в Пат сейчас лучше не соваться без надобности - пусть поворачивают обратно. А вот нам следует спешить.
Нахмурившись, я взяла вожжи и, выведя лошадь на дорогу, повернула повозку назад. Отъехав метров на двести, выбила доски и, кратко объяснив, в чем дело, попрощалась с супружеской парой. Потом, поймав поводья, прямо с козел взобралась в седло. Конь нервно дернул головой, но, получив по бокам каблуками, успокоился и, фыркнув, поскакал вперед.
Шаддан прощаться ни с кем не стал, и был мрачен, как туча. Впрочем, подобное выражение лица являлось для него обычным. Конечно, мне хотелось задать пару вопросов, но и лезть в его дела не хватало смелости. Живя рядом с Карлом, я научилась говорить «нет» некоторым порывам. К счастью, старик Каэл был не похож на брата, поэтому, немного придя в себя, он попридержал свою лошадь и взял чуть в сторону, чтобы мы могли ехать бок о бок.
-Это был вынужденный шаг, - вздохнул он, когда мы поравнялись. - Фирс не доверяет мне после осечки с твоим отравлением. Он бы с удовольствием избавился от лишнего свидетеля, да только пока я Глава его рода, действовать открыто даже у него нет прав. А по-другому, как видишь, не так-то просто. Он знал, что я попытаюсь защитить Парамана. Эти двое ждали вовсе не тебя. Видимо, мой возраст заставил некоторых думать о себе слишком высоко. Я рад, что Фирсар не боится - это существенно облегчает некоторые задачи.
-Я поняла. Очень жаль…
-Не стоит. Мне не привыкать убивать, Лирамель - это, можно сказать, профессия. Со временем чувства притупляются, и остается только разум. Впрочем, я никогда и никого не лишал жизни ради удовольствия или прихоти. И уж конечно, не считал это благим делом. Моя судьба - судьба палача, и поздно уже что-то менять. Единственное, что еще в моей власти, так это подороже продать собственную жизнь. Надеюсь, я прошу не слишком многого…
-Шаддан!
-Не говори ничего. Я стар и знаю все слова. И твою веру знаю тоже, причем давно. Мне уже поздно поворачивать назад, но я дерзнул попросить у Бога исправить то, что еще можно, дабы умереть достойно. Поверь, достаточно и того, что ты и Мари вспомните старика добрым словом.
