Гай Орловский - Ричард Длинные Руки — Вильдграф
Она вздрогнула, отстранилась и вознадменнилась, сразу стала выше ростом. В широко расставленных глазах, темных, как звездная ночь, заблистал грозный огонь.
— Что-о?
— Ну, — пояснил я, — как хватают ваших Юдженильду, Децию, Жирондину, Аполлению…
— Моих фрейлин не хватают! — надменно произнесла она и вскинула голову.
— Да ладно, — сказал я, — это при вас не хватают… А как только отвернетесь? А они хихикают и вроде бы стесняются, но поворачиваются так, чтобы хватать было сподручнее. А вы чисты и непорочны до святости. Потому вы тоже дочь степей… где-то глубоко внутри.
Она нахмурилась сильнее, лицо стало презрительным.
— Спасибо за лестное сравнение! Уходите, видеть вас не хочу.
Я приложил кончики пальцев ко лбу, к сердцу, поклонился, сделал рукой в воздухе изящный полукруг, словно смахиваю пыль с сапог, соединив в одном замысловатом жесте элементы приветствия и прощания сразу трех или больше эпох и религий.
— С великим сожалением откланиваюсь… Да, кстати…
Я хлопнул себя по лбу, а принцесса обернулась чересчур быстро, словно ждала моих попыток как-то остановить расставание, продолжить общение. Я скривился, опять не так поймут, торопливо потянул из кармана золотую цепочку старинной работы.
— Это не брат вашему? Или сестра? Кто их, рептилий, разберет…
На свет появился крупный рубин в форме драконьей головы, блеснул ярко и неожиданно чистейшим пурпурным огнем дальних звезд и новых галактик.
Элеонора ахнула.
— Что это?
— Полагаю, — сказал я скромно, — подлинник.
— Что-что?
— У вас копия, — сказал я участливо. — Как я полагаю… не без оснований. У вас в качестве фамильной ценности из века в век передавалась копия. Подделка, проще говоря, если говорить для доступности. Даже в древние времена подделывали, бесстыдники! Вот так и считай наших предков святыми и беспорочными.
Все еще не веря своим глазам, она нерешительно протянула руку. Я небрежненько опустил на ее ладонь рубинью голову вместе с золотой цепочкой.
— Откуда… — прошептала она потрясенно, — это у вас?
— У мага взял, — сообщил я.
— У мага? Вы у мага взяли ту, на серебряной цепочке…
Я отмахнулся.
— Да у вас магов, хоть… гм… Это у другого взял. Который постарше. И поважнее, скажем так. Ему все равно не понадобится.
— Это как? — спросила она.
— Ему уже ничего не понадобится, — пояснил я.
— Почему?
— Отрекся от мирских благ, — сказал я туманно, но высокопарно. — Хоть и не по своей воле, но все же совершил благородный поступок. Умный был человек, как всем казалось, но зачем-то решил доказать некую истину кулаками и вообще грубой силой… Как не стыдно? Да еще кому, мне! Простому, как этот мир, воину.
Она чуть вздрогнула и зябко повела плечами.
— Начинаю догадываться…
— Я же простой человек, — сказал я скромно. — Теперь нет в вашем королевстве верховного мага. Безмагье. Там у него в кладовке много таких камешков… было. Я их раздал бедным. От щедрот. Я щедрый, когда отдаю не свое.
На ее бледных аристократических щеках проступил румянец. Я не знал, выругается или даст по морде, однако она взглянула как-то непривычно для нее беспомощно.
— Если вам такое удалось, — произнесла она тихо, — то я даже не знаю. Такого у нас не случалось. Кто вы?
Она все еще держала на ладони рубин, но смотрела мне в лицо. В ее темных прекрасных глазах владычицы и повелительницы выражение изумления и даже испуга медленно уступало чему-то новому.
Я торопливо поклонился и отбыл с такой величавой поспешностью, что почти бежал. Мне кажется, она провожала меня сердитым взглядом. Возможно, я должен был как-то попытаться остаться, старая, как мир игра, но я же варвар, что значит — дурак в таких сложностях, потому поскорее прочь — красивый и с гордо выпрямленной спиной: кочевники — все аристократы, принцы и короли степей.
Пуганая ворона куста боится, и хотя магистр заверил в свое время, что Ледяные Иглы — великая редкость и ценность, только у королей и магов, да и то мало, все берегут на самый крайний случай, но я все равно поднялся выше облаков и летел над этим белым заснеженным полем, представляя, что внизу зима.
Даже если не увижу внизу проруби, все равно мимо Великого Хребта не пролечу. Солнце светит ярко, обжигает лучами бок и щеку, даже самый неумелый горожанин в таких условиях не собьется с направления.
Далеко впереди показалось быстро приближающееся темное пятнышко. Пуганая ворона всего боится, я сразу же всмотрелся со всей тщательностью, сердце ушло в хвост и в пятки: навстречу неспешно летит чудовищный змей, похожий на гигантского ската из жидкой стали.
Я трусливо снизился, хотя крылатый монстр и так идет намного выше меня. Не только воздух, пространство прогибается под этим чудовищем. Я смотрел устрашенно, такому я на один зуб, непонятно, что это за зверь, зачем… хотя одна догадка есть, есть.
Возможно, их создали для единственной цели: охранять континент от нападения сверху? И реагируют они только на что-то особое, пусть даже не на одну цель, а на пять или десять. Сейчас они исчезли, а этот вечный страж продолжает патрулирование, питаясь энергией солнца…
Может, мелькнула мысль, не солнца, а гравитации или чего-то покруче. Что это я к своему уровню подлаживаю. Правда, а разве можно иначе?
Монстр прошел высоко надо мной, не обращая внимания на такого комара, я перевел дыхание, но сердце еще долго колотилось, как овечий хвост.
Внизу в снежной равнине появились как бы проталины, то зеленые, то желтые, однажды мелькнуло серо-голубое. Заинтересованный, я снизился, так и есть, леса и пустыни остались слева, я иду над глубоко врезавшейся в берег бухтой.
Вода серо-голубая, дальше к открытому морю тянется уже с зеленоватым оттенком. У самой кромки можно рассмотреть большие лодки рыбаков. Все, в основном, вдоль берега, не выпуская его из вида. Не только рыбаки, но и все мореплаватели — такова эпоха.
Весь мир знает четко, что земля плоская, а там за краем земли живут ужасные драконы, а еще дальше — мрачный обрыв в бездну, на самом дне которой то ли три кита, то ли слоны на черепахе…
Подплывать слишком близко к краю считалось кощунством и преступлением. Команды грозились вешать капитанов, которые рискуют слишком приближаться к краю земли. В данном случае, к краю воды.
Здесь все еще верят, что Юг совсем рядом, но скрыт колдовским туманом, а так до него можно бы доплыть за половину суток.
Лишь на самом Юге, где мудрецы ушли в поисках истины чуть дальше, и потому корабли там строят настоящие океанские, знают, что все мы живем… по крайней мере, на выпуклой земле. В шарообразную и разум отказывается верить, и чувства не могут такую дикость представить, но выпуклая… да, это подходит. Это еще недостаточно дико, чтобы отвергать с ходу.
