Олеся Шалюкова - Контракт на конец света
Невозможно. Именно поэтому Тая плыла вперёд. Медленно, осторожно, оглядываясь по сторонам и готовясь в любой момент обратиться в себя-Тайфун. Но опасности вокруг видно не было, совершенно. Всё было тихо–мирно и замечательно.
И чем меньше оставалось до того места, где Тая чуть не лишилась сознания на пути к хрустальному дворцу, тем паршивее у неё становилось на душе. Плохо не становилось! Дышалось легко, вода не давила на тело, а наоборот, поддерживало его, увлекая за собой вперёд и вперёд. И это было не к добру.
Встревоженная мыслями, девушка поплыла вперёд со всей доступной скоростью. Спешка её и подвела. Тая обо что–то споткнулась.
Чем–то оказался толстый шевелящийся жгут с присосками. Общая толщина этого самого жгута была размером с талию Таи. Слова и цензурные, и нецензурные тоже вымело из головы девушки в тот самый миг, когда ЭТО обвило девушку за пояс. А следом обхватило трогательно осторожно и за руки, и за ноги. А затем начало медленно и вдумчиво изучать на предмет «съедобное»/«несъедобное».
«Гигантский кракен, обыкновенный, голодный. Очень голодный! Мама, да за что мне такие испытания?! Я его боюсь!!!»
Щупальца кракена скользнули по лицу, шее и дотронулись до медальона на груди. Тут же жгуты отпрянули в сторону. Кракен, словно обжёгся на медальоне, подобрал все свои щупальца, оттолкнулся ими от земли и торопливо метнулся вверх.
Преодолевая течения, отталкиваясь от той же скалы, под которой спала, древняя тварь поднималась к небу. И всё, что успела сделать Тая, — это вцепиться в одно из щупалец. И она искренне надеялась на то, что может сделать хоть что–то, прежде чем появятся первые жертвы.
Кракен дополнительного груза даже не заметил. Создание стремилось наверх, ведомое голодом. Туда, где была такая мягкая, слабая жертва, с неправильным запахом крови!
* * *Невозможно стать хорошим наёмником, если ты не умеешь пить. Это было негласное правило в среде наёмников, которое практически никогда не нарушалось. В команде Таи пить умели все.
Поэтому было не просто обидно, а отвратно после пробуждения обнаружить себя в цепях и в ледяном трюме.
— Если я скажу, что больше никогда не буду пить, это мне зачтётся? — грустно спросил Дар, созерцая на запястьях чёрные ленты, не дающие ему колдовать.
— Мелкой–то? — Рель басовито захохотал. — Да, даже не надейся. Максимум от неё последует сакраментальное «А не надо было пить, раз не умеете», и всё.
— Ага, только вот вопрос, будет ли кому это всё говорить.
— Не трави душу! — неподдельно возмутился Дар.
На этот раз с ним был согласен и Рель.
— Такой щелчок по профессиональному самолюбию, стыдоба!
— Кому стыдоба, а кому и смертельно опасно. Представляете, что будет, — заговорил Кантарр. — Если пока мы ушами хлопали, Таю убьют. Впрочем, — сам же он и успокоил напарников. — Поскольку мы с вами ещё живы, а это корыто ещё и куда–то плывёт, то, по меньшей мере, наше подопечное чудо ещё живо и «в относительном порядке».
— Твой чёрный юмор вызывает у меня желание познакомить тебя со своим кулаком, — процедил Рель.
Кантарр пожал плечами.
— Что имеем. Порвать наручники сможешь?
— Нет. Их и тролль не порвёт.
— А если постараться?
— Да, даже если надорваться! И вообще, — добавил тёмным, — вам не кажется, что эту утлую лодчонку как–то очень сильно штормит. Да к тому же, я слышу, как поверху как–то слишком быстро и испуганно бегают пираты.
— Думаешь, нам повезло, и случилась какая–то грандиозная гадость, которая позволит нам сбежать? — обрадовался светлый.
— Дар! — возмутились на два голоса Рель и Кантарр.
— Подумай головой!
— Какого размера должна быть гадость, чтобы нас отсюда выпустили?
— Размером… с кракена? — с невинной улыбкой спросил светлый гад, показав на иллюминатор.
Собственно больше добавить он ничего бы не смог при всём своём желании, ибо толстое щупальце разнесло борт корабля в щепки. И трое мужчин, как были, в ножных кандалах, а Рель и Кантарр ещё и в ручных, так и полетели в бурлящее море.
Тёмная грязная вода охотно приняла пленников в свои объятия. Следом прилетело по голове мусором от недавно красивого и быстрого корабля.
Чтобы удержаться на плаву со скованными руками и ногами приходилось прикладывать массу усилий. А то и дело поднимающие волны задачу совсем не облегчали.
Крики ужаса вокруг сменялись воем боли и обрывались быстро и страшно, захлебываясь на середине. Тяжёлый Рель уже наглотался воды от души. Да и лёгкий Дар, у которого руки были стянуты лентой, то и дело нырял в воду.
— Какая удивительная картина! — восхитился над головой кто–то. — Но ребят, как–то вы неуверенно тонуть пытаетесь. Давайте, помогу?!
И прежде чем кто–то успел сказать хоть слово, возразить или возмутиться поведением девицы–заразы, она уже прыгнула в воду. Рель, получивший в нагрузку пятьдесят килограмм живого веса, топориком пошёл ко дну.
— Дура! — рявкнул он, напрочь забыв о том, что находится под водой и естественно захлебнулся водой. Спустя всего несколько секунд вес исчез, и тёмный смог вынырнуть на поверхность. А там откашливаясь, отфыркиваясь и соображая, на том ли он свете, Рель изумлённо огляделся по сторонам.
Картина была не той, которую он ожидал увидеть. Волны почти улеглись. Корабля не было. Пиратов тоже не было. Серо–зелёную поверхность устилали обломки дерева, обрывки матч, сукна. Кое–где проплывали куски сундуков. Целого не было ничего. Только осколки, щепки. И живых тоже не было.
Мимо проплыло что–то кроваво–алое, и Рель торопливо отвернулся, дыша ртом. Он успел понять, что именно только что проплыло мимо. И что именно мелькало кое–где между щепок. И это знание было слишком страшным, чтобы можно было его кому–то передать.
Рядом вынырнул Дар со счастливой улыбкой на лице. Следом за ним показался и Кантарр. А затем и замученная мелкая, прячущая кинжал куда–то в потайные ножны.
И первое что эта паршивка заявила, было:
— Вас спасать замучаешься!
И пока мужчины хватали ртом воздух, ничтоже сомневаясь, добавила:
— И не стройте мне здесь рыб, выброшенных на берег! Можно подумать, я сказала то, что вы сами не знали. Мало того, что вы пить не умеете, так ещё позволили каким–то пиратам себя поймать! И более того, даже не смогли кандалы самостоятельно снять. Позор! Мне из–за вас пришлось древнего кракена в качестве перевозчика использовать! А я их боюсь, чтоб вы знали!
— Тая, — голос Кантарр прервал монолог девушки. И она подняла на него лихорадочно горящие глаза, виновато улыбнулась и кивнула.
