Мишель Харрисон - 13 сокровищ
— Ну и что это за чай? — спросил Фабиан. — Приличный?
Таня снова уселась за стол.
— Я не понимаю разницы.
Фабиан схватил чайницу, снял крышку и втянул носом воздух.
— Понюхай. — Он сунул чайницу ей под нос. — Давай вдохни.
Таня, не проявляя особого энтузиазма, принюхалась.
— Тебе виднее.
Фабиан подошел к окну и посмотрел на лес Висельника.
— Уорик завтра утром собирается на охоту и, скорее всего, вернется только послезавтра в полдень.
Таня неотрывно смотрела в стол. Она уже поняла, к чему ведется разговор, и всячески хотела избежать такого поворота.
— Я подумал, стоит воспользоваться этой возможностью и снова сходить в лес, — продолжал Фабиан и добавил многозначительно: — Если, конечно, ты не передумала.
— Я ничего такого не говорила.
— Это и не требуется. Все написано у тебя на лице.
— Я не передумала. Просто… Просто я не вижу, чего мы можем этим добиться, вот и все. Амос стар. Сделал он там что-то или нет, он определенно расплатился за это. Может, лучше обо всем забыть.
— Как я могу забыть? Я только об этом и думаю! Мы с тобой понимаем, что во всем этом есть нечто странное… и я хочу узнать правду. Мне казалось, ты тоже.
— Я… В смысле, я…
Фабиан уже шагал к двери.
— Поверить не могу, что ты готова отступиться.
— Да нет же! — воскликнула Таня.
— Мне казалось, мы друзья.
— Так оно и есть, вот почему нам следует получше все продумать, ведь в прошлый раз нас чуть не поймали. Твой отец и так терпеть меня не может, не хочу давать ему новых поводов.
— Ну, можешь успокоиться, — холодно заявил Фабиан. — Я пойду один. Без тебя меня не поймают, ведь ты просто… глупая девчонка!
Таня буквально потеряла дар речи. Когда шаги Фабиана затихли, она вышла в пустой коридор и с несчастным видом направилась к себе в комнату. Когда она проходила мимо дедушкиных часов на площадке, их медленное, равномерное тиканье подсказало ей, что часы, как и чайница, пусты.
Охваченная смятением, она вошла к себе в комнату. Отсутствие фэйри беспокоило ее; затевалось что-то странное. Только усевшись на постель, она заметила на подоконнике конверт. На нем не было написано ничего, даже имени. Чувствуя, как колотится сердце, Таня взяла конверт. Это наверняка от Рэд. Она торопливо сломала восковую печать и вынула сложенный вдвое листок бумаги.
Это были стихи, написанные черными чернилами, аккуратным почерком. Мелькнула мысль: может, это какой-то хитроумный шифр, к которому прибегла Рэд, чтобы скрыть следы? Но эта идея умерла еще до того, как Таня приступила к чтению. Рэд — человек грубоватый, прямой, к тому же ей сейчас не до изысков. Она вообще не того склада, чтобы писать стихи.
Таня начала читать.
В лесу, где много секретов знают деревья,
Однажды теплым летним вечером
Они о пропавшей девушке зашептали.
Ее глаза темны как ночь, кожа бледна как луна,
Волосы черны как вороново крыло,
Морвенна Блум, так ее звали.
Ее предупреждали, но она все равно
Играла в опасные игры и пошла в лес одна.
И вечером исчезла, и больше ее не видали.
Остался лишь локон черных волос,
А больше нигде ничего не нашли,
Хотя долго в лесу Морвенну искали.
Ей было четырнадцать, когда она исчезла.
Неделя за неделей проходили,
И постепенно люди стали забывать о том,
Какой она была. Одни считали,
Что она лежит на дне глубокой ямы
И под землей уснула вечным сном.
Другие говорили, что она сбежала
На поиски иной, прекрасной жизни.
А может, в ярости слепой была убита
Тем, кто ее руки упорно добивался.
Так истина в легенде растворилась,
А девушка сама была забыта.
Теперь о ней почти никто не помнит.
Но те, кто понимает, не ходят тем путем,
Каким когда-то, давным-давно прошла она.
Ведь говорят, Морвенна все еще в лесу,
Танцует там, где расцветает наперстянка,
Во тьме, где фэйри музыка слышна.
Стихи не были подписаны. Внутренний голос подсказывал Тане, что сказанное в них — правда. Она торопливо сунула листок обратно в конверт, а потом спрятала под красный шарф в тайнике под половицей. От того, что она только что прочла, голова у нее шла кругом.
Морвенну забрали к себе фэйри!
Вот уже пятьдесят лет они держат ее в своем королевстве. Она лишена возможности сбежать или хотя бы рассказать кому-нибудь, что с ней произошло.
«Вот что она пыталась сказать нам, — беспомощно думала Таня. — И она сделала бы это, если бы Уорик в тот день не нашел нас в лесу».
Половину столетия на Амосе лежала тень подозрения в преступлении, которого он не совершал, и это постепенно сводило его с ума.
Амос невиновен.
Два вопроса крутились в голове у Тани. Во-первых, кто оставил конверт на окне? И во-вторых, кому она могла довериться? Она сидела на постели, беспокойно теребя край простыни. Если бы только Рэд была здесь! Если бы только Таня рассказала ей о Морвенне Блум! Рэд наверняка посоветовала бы, что делать. Но что толку в этих «если бы»?
Она встала, чтобы положить на место половицу, и тут на глаза ей попался компас. И когда она увидела его, у нее родилась идея.
В лесу было тихо, если не считать шепота ветра среди деревьев и журчания ручья. Таня остановилась на опушке: компас в руке, железный гвоздь в кармане, вся одежда вывернута наизнанку. На этот раз она не намерена рисковать. Оберон стоял рядом, глядя на нее удивленно, как бы не понимая, чего они ждут.
Она вздохнула. Меньше часа назад она и думать не хотела о том, чтобы идти в лес, но стихи изменили все. Она понимала, что письмо пришло к ней по одной-единственной причине: сейчас Морвенне могла помочь только она. Собрав все свое мужество, она перешла ручей и углубилась в лес, понятия не имея, куда, собственно, идет. Успокаивало одно: с ней компас, который всегда приведет ее к дому.
— Я не заблужусь, — говорила она себе тихим голосом. — Я не могу заблудиться.
Она все дальше и дальше заходила в лес. Под ногами хрустели и шуршали веточки и мох, один раз ей пришлось обойти разложившуюся мышь. Два раза она останавливалась и оглядывалась, испытывая странное, противоестественное ощущение, будто ее кто-то преследует. Во второй раз она даже окликнула Фабиана по имени, подумав, что, может, он снова шпионит за ней; но никто не ответил. Она продолжила путь, чутко прислушиваясь к любому звуку, который мог бы подсказать что-то, но было тихо. И только-только она чуть-чуть расслабилась, как увидела первый провал в катакомбы.
