Мишель Харрисон - 13 сокровищ
Ни одна сторона не желала уступать, каждая считала, что ее суждение правильно. Раскол рос, шансы на примирение уменьшались. Начались мучительные переговоры, и в конечном счете компромисс был достигнут. Отныне должно быть два двора, каждый правит полгода, как пожелает, и другая сторона не вмешивается. Тринадцать сокровищ больше никогда не были использованы, поскольку ни один двор не желал вступать в переговоры с другим для выработки общего решения — такова была сила их ненависти друг к другу.
Итак, шесть месяцев каждого года один двор — тот, который был против воскрешения мертвых, — правит королевством и его жителями в мире и согласии. Этот двор фэйри назвали Благим Двором, поскольку во время его правления земля плодоносит — вот как сейчас.
— Как сейчас? — прервала ее Таня. — Ты имеешь в виду…
— Да, весна и лето.
— А Неблагий Двор правит осенью и зимой?
Рэд кивнула.
— Земля увядает и умирает. Происходят всякие беспорядки. Устраиваются пиршества, во время которых захватывают пленников и терзают их ради развлечения двора. Чаще всего эти пленники — люди, которые нечаянно заблудились или их заманили в королевство. Большинство пленников никогда не возвращаются. А те, кто вернулся, редко сохраняют рассудок.
Таня содрогнулась.
— Многие фэйри сбегают из королевства, когда там правит Неблагий Двор, — продолжала Рэд, — опасаясь за свою безопасность и безопасность детей. Неблагий Двор чрезвычайно забавляет выдумка с подменышами. Подменить ребенка своих врагов — тех, кто поддерживает Благий Двор и людей, — самое обычное дело. Они радуются всему, что несет хаос и разрушение. Большинство сбежавших возвращаются, когда наступает безопасное для них время. Некоторые же не возвращаются никогда, предпочитая полностью держаться в стороне от королевства.
— И куда они уходят? — спросила Таня.
— Сюда. В наш мир. Где могут жить, как им нравится, руководствуясь собственными правилами.
— Значит… Значит, те, кого мы видим, сбежали из своего королевства?
— Да. Или же были изгнаны.
— Изгнаны?
— За те или иные проступки, — объяснила Рэд. — С такими нужно проявлять особую бдительность. Обычно они опаснее всех. По счастью, их легко узнать. Самое распространенное наказание такое, что, оказавшись в изгнании, они могут говорить — и воспринимать речь — только в рифму. Это мешает им общаться с людьми и другими фэйри. Ну, или им отрезают языки.
Таня вспомнила гоблинов и состроила гримасу. Теперь их странная манера говорить стала понятна.
Рэд снова взглянула на часы, встала и потянулась.
— Пора.
Таня молча кивнула. Рэд закрылась в ванной комнате. Раздался шум воды — это она отмывала волосы. Потом послышалось характерное щелканье ножниц. Единственным звуком, кроме этих, было тихое сопение спящего подменыша.
Как Рэд и предсказывала, наваждение начало рассеиваться. Одно ухо ребенка удлинилось, его кончик заострился. Волосы отросли, кожа начала приобретать бледно-зеленый оттенок. Одновременно он слабел. Она понимала: ему требуются лекарства, но не человеческие, а те, которыми лечатся фэйри.
Отложив мешок с волосами, Таня встала, подошла к ребенку и нежно погладила по щеке. От него пахло молоком и шампунем. Кожа ощущалась мягкой, прохладной. Младенец зашевелился, выпростал ручку, и неожиданно глаза Тани обожгли слезы. Его будущее целиком зависело от Рэд и от нее самой. Пока же он даже понятия не имел, что был всего лишь пешкой в жестокой войне между двумя кланами собственного народа.
— Я хорошо позабочусь о нем, — негромко произнесла Рэд у Тани за спиной.
Таня вытерла глаза.
— Я не слышала, как ты вышла из ванной, — пробормотала она, подняла взгляд — и обомлела.
Поскольку Рэд больше не была похожа на Рэд.
Взгляд Тани задержался на неряшливых мужских штанах и рубашке. Сегодня днем она купила их задешево в магазине подержанных вещей. Они прекрасно сидели на мальчишеской фигуре Рэд, равно как и поношенные коричневые ботинки на ее крупных ногах. Длинные волосы были безжалостно острижены и имели теперь цвет соломы.
— Как я выгляжу? — спросила Рэд.
— Как… мальчик.
— Вот и отлично. — Рэд заметила, что Таня все еще смотрит на ее голову. — Они быстро отрастут, — сказала она. — Ищут ведь рыжеволосую девушку с младенцем-мальчиком, значит, я должна выглядеть в точности наоборот. — Она бросила на каминную решетку собственные волосы, сожгла их, порылась в хозяйственной сумке и достала оттуда розовые детские вещички. — И он тоже.
Вместе они начали переодевать подменыша, очень медленно, очень осторожно, чтобы не разбудить его. С нижней половиной все прошло гладко, но когда пришлось просовывать в рукава ручки, ребенок издал пронзительный вопль протеста. Таня вздрогнула в тревоге и быстро просунула его руку в рукав. Рэд в это время застегивала пуговицы на маленькой розовой кофточке. Малыш распахнул глаза с таким видом, словно вот-вот заревет, но потом снова провалился в сон и больше не причинял хлопот.
— Сколько времени ты собираешься заниматься этим, Рэд? — спросила Таня.
— Мы пробудем здесь не больше часа, и потом тебе не придется прятать нас.
— Я не это имею в виду. Я имею в виду их… ну, вообще. Почему ты делаешь это? Почему спасаешь их? У тебя есть родные?
— Нет, — ответила Рэд. — Больше нет.
— Почему?
— Родители полтора года назад погибли в автокатастрофе. Работники службы спасения сумели буквально вырезать меня и моего младшего брата из обломков… Я сломала руку, но Джеймс не получил ни царапины.
— Повезло.
— Везенье тут ни при чем. Его спас фэйри.
— Фэйри спас его?
— Такой, знаешь ли, маленький, забавный, довольно странного вида — похожий на какого-то грызуна. Таскался за нами повсюду… не знаю уж почему. И знаешь, что еще странно? Он никогда не донимал меня, в отличие от других. Как будто он… присматривал за мной. Когда произошла авария, я думала лишь о том, как защитить Джеймса, и фэйри, казалось, понимал это. Во время столкновения он раздулся и оградил брата от ударов.
— Где он теперь? — спросила Таня.
— Погиб в этой аварии, — грустно ответила Рэд. — Отдал свою жизнь ради спасения моего брата. Позже нас отправили в приют в Тикиэнде. Мы пробыли там около месяца, когда я заметила, что творится. Детей подменяли — самых маленьких и только начавших ходить. Я пыталась сказать, что происходит, но меня не слушали. Однако потом фэйри совсем осмелели и забрали двоих ребятишек, даже не потрудившись оставить на их месте подменышей. Естественно, возникла шумиха, началось расследование. Решили закрыть приют, а всех детей распределить по другим. Однако в последнюю ночь забрали еще одного ребенка. Джеймса.
