Джозеф Дилейни - Судьба Ведьмака (ЛП)
Ведьмак спустился в яму, и я последовал за ним. Не смотря на твердую скальную породу, что приостановила мои раскопки, яма была достаточно глубокой, голова Ведьмака была еле видна над краями. Ведьма–убийца передала каждому из нас копье. Они были тонкими и гибкими, с острыми наконечниками. Ведьмак и я заняли позиции в противоположных углах ямы. Грималкин стояла над ямой и сжимала третье копье двумя руками, а четвертое лежало подле её ног, она пристально посмотрела вниз.
Ведьмак откашлялся.
— Вот этот момент, которого мы все так долго ждали, — торжественно сказал он. — Один из нас, или все мы можем умереть. Это будет того стоить, если мы сможем связать Дьявола. Мы разделяем одну цель, и я благодарен вам обоим, что остаетесь на моей стороне.
Это было удивительное заявление от моего учителя. Он на самом деле поблагодарил ведьму за работу с ним! Грималкин слабо улыбнулась и кивнула в знак признательности.
— Пора, — сказал Ведьмак, посмотрев на меня. — Дай мне баночку с кровью.
У меня во рту пересохло, и мои руки задрожали, но я был полон решимости сделать всё необходимое. Я сосредоточился на своем дыхании и попытался успокоить себя. Трясущимися руками я достал баночку из кармана, подошел к Ведьмаку и отдал её ему. Странно было думать, что мы с Алисой так много времени провели, беспокоясь о трещине на баночке, в страхе, что она потеряет свою силу и Дьявол придет за нами, а теперь Ведьмак был готов её уничтожить.
Я быстро вернулся на свое место. На мгновенье Ведьмак смотрел на неё с отвращением, а затем поднял высоко над головой.
— Трещина в баночке позволяла Дьяволу приближаться к тебе не один раз, — сказал он. — Я подозреваю, что он всегда рядом, поджидает возможности схватить тебя и отмстить. Так что, я ожидаю, что он появится, в тот момент, когда баночка будет разбита. Будь готов!
Внезапно Ведьмак швырнул её из ямы, и она упала на одну из деревянных опор, которые поддерживали фонари. С громким терском, она разбилась, и мои колени практически подогнулись.
Это было сделано. Дьявол прибудет сюда в течение нескольких секунд. Алиса считала, что если баночка разобьется, то он не заставит меня ждать.
Однако секунды превратились в минуты… и ничего не произошло. Мне стало тревожно. Может быть, пройдут дни перед его приходом. Если это будет так, то трудно все время оставаться бдительным. Это не то, чего мы ожидали.
А потом я почувствовал сильную дрожь под ногами. Земля двигалась. Вдруг фонари начали зловеще мерцать и их свет начал ослабевать. Вскоре они ослабели, вплоть до тусклых проблесков и один из такелажников закричал от страха. У нас над головами раздался удар, схожий на раскат грома и на мгновенье мы погрузились в темноту.
Дьявол приближается…
Я начал концентрироваться, призывая свою силу. Остановить время слишком рано, и Дьявол не успеет войти в яму; сделать это слишком поздно и он будет контролировать ситуацию — и я стану его пленником, словно муха в янтаре, для которой приготовили наихудшее.
Фонари снова ярко засветились, и раздался ужасающий рев, от которого казалось весь мир содрогнулся, и Дьявол появился между мной и Ведьмаком в яме. Он излучал красный смачный мрачный свет вокруг себя. Несмотря на мой ужас, я был полон надежд. Он пришел. Все может быть сделано.
Сконцентрируйся! Сожми время! Останови его!
Дьявол был в три раза больше Ведьмака, с широкой грудью, длинным хвостом и раздвоенными копытами, с изогнутыми рогами барана и он был покрыт густой черной шерстью. Его зрачки были двумя вертикальными щелями, и от него исходил ужасный животный смрад, от которых пучило желудок. Однако на фоне ужаса, я почувствовал облегчение, что яма достаточно велика для наших целей.
Дьявол не двигался — управление временем стало для меня моей второй натурой — не двигался также Ведьмак и Грималкин. Всё было неподвижно и тихо. Мое сердце продолжало биться. Я все еще дышал. Я остановил время. Теперь я должен пронзить его…
Я начал перемещаться, чтобы нанести по нему удар, но мое копье двигалось очень медленно. Даже хуже, мое сердце казалось, замедлилось, паузы между каждым следующим ударом становились длиннее. Дьявол давал отпор; он хотел заморозить меня во времени и освободиться.
Что если я остановил его слишком поздно? Как я мог сопоставлять свою силу с его? Подумал я. Но я должен был попробовать. Сейчас нельзя было сдаваться.
Стиснув зубы, я направил копье к его животу, но заметил, что движется еще медленнее. Если у меня не получиться, Дьявол заберет у нас жизни. Это положил конец всему тому, что мы пытались сделать. Я направил оружие в его сторону со всей силой, пытаясь сосредоточиться как можно лучше. Но все выглядело так, словно я уже заморожен во времени.
Грималкин… подумал я. Не могла ли она его прогнать прочь?
Эта надежда была разрушена мгновенно. Как она сможет? Она, как и я застыла во времени, в отчаянии думая, что можно сделать. Грималкин не хотела быть далеко от Дьявола, чтобы он не избежал её копий. Она верила в меня: она верила, что я смогу победить Дьявола. Но что если у меня не получиться?
А потом у меня в глазах начало тускнеть.
Глава 22
Даже сейчас, когда мой взор был затуманен, я продолжал борьбу, в очередной раз пытаясь сконцентрироваться. Даже, если мне грозит поражение, сдаваться нельзя. Не сейчас. Я вспомнил совет Кухулина: я должен бороться дальше, какой бы безнадежной не казалась ситуация. И мысль о том, что Дьявол сделал с Алисой подтолкнула меня сделать еще одно последнее усилие. Даже если я не смогу вернуть её обратно, я могу причинить ему боль, заставить его заплатить. Даже если я проиграю, я буду сражаться до победного конца.
Но в момент, когда уже казалось, что надежды нет, что–то внезапно изменилось. Я чувствовал, что он немного отступает. Мое сердце начало стучать в груди — сначала медленно, затем всё быстрее и быстрее. Я снова взял ситуацию под свой контроль, моя кровь растекалась по венам. Дьявол стоял передо мной огромный и страшный, но неподвижный. Теперь он был неподвижен, а я мог двигаться.
Я вонзил серебряное копье ему в бок. Было едва заметное сопротивление, затем поток черной крови. Я толкнул его вверх еще сильнее, глубоко вонзая в его волосатую шкуру. Дьявол кричал, звук впаивался ножами в мои барабанные перепонки; крик боли и гнева, с такой силой, что мог расколоть землю на части и заставить камни кровоточить. От этого мне стало тяжело удерживать контроль над временем, и я потерял концентрацию.
