Александр Меньшов - Бледное солнце Сиверии
Заметив Стержнева, они дружно бросились к нему, при этом громко возмущаясь и что-то выкрикивая.
— Доколе? — вперёд выскочила довольно крупная женщина в неброской одежде. — Куда вы все смотрите! То, вон, гоблины, теперь другие…
— В чем дело? — сухо спросил Стержнев, оборачиваясь к толпе.
Начавшийся было гам, он быстро заглушил громким окриком:
— По очереди! Не все сразу! Что приключилось?
— У Пытовой пропал сын, — взял слово какой-то старик.
Его спокойный голос охладил разбушевавшуюся толпу. Люди замолчали, сурово глядя на Стержнева, будто он был причастен к этому.
— Как пропал? — не понял Влад.
— Она взяла его с собой на Вертыш, — продолжал старик. — Пока полоскала бельё, мальчишка в сторонке гулял. Повернулась — нету. Звала, искала — всё попусту.
— Она одна пошла?
— Мы с ней были, — снова выскочила вперёд та крупная гомонливая женщина. — Я да Варвара. Тоже стирали.
— И?
— Слышим, кричит, кинулись к ней. Она руки ломает, кричит дурным голосом. Ну, пока поняли в чём дело… В общем, стали тоже искать…
— Зачем она его с собой только взяла, — запричитал кто-то из толпы.
— А куда ей его деть! — тут же оскалились в ответ подруги Пытовой. — В прошлый раз самого дома оставила, так он чуть избу не спалил.
— Это водяники его украли! Некому больше.
— Ну да! Помнишь как прошлым летом с Лопотовыми?
— А ну тихо! — гаркнул Стержнев, и тут же повернулся к ратникам: — За мной ребятки.
Я остался один на улочке, глядя на уходящую шумную толпу, и думал, что сегодня-то драки удалось избежать, а вот что меня ждёт завтра? Тут же вспомнился вчерашний вечерок, когда неизвестный меня подстерегал в переулочке с камешком в руках. Это вполне могли быть ребятки из числа Защитников Лиги. Чего бы нет?
— Ну что, Хозяин проспался? — подошёл я к стражникам.
Те недобро покосились в мою сторону. Их явно смущал мой нагловатый вид.
— Жди, — бросил один из ратников, скрываясь за воротами.
Прошло несколько минут, пока он вернулся.
— Леонид, проведи господина Сверра к Хозяину, — бросил стражник одному из своих товарищей.
И я прошёл во двор.
4
Отец братьев Молотовых — Савватий Григорьевич, происходил из известного сиверского рода железодобытчиков. После несчастного случае в одном из старых забоев Срединного хребта, мать овдовела и, не будучи в состоянии прокормить семью (кроме четырёх братьев у Молотовых было и две сестры, позже выданные замуж за столичных купцов), устроила старшеньких Егора да Демьяна (последнему было на тот момент девять лет), работать в лабазы некого Ануфриева, торговавшего пушниной. Это хоть как-то помогло свести концы с концами, да не помереть семье с голоду. Надо сразу сказать, что Ефим долго там не засиживался и нанялся работать на дальних факториях скупщиком меховых шкур у промысловых охотников. А вот Демьян быстро раскусил саму суть торговли, и уже через год подсоблял управляющему. А ещё через три года стал у Ануфриева правой рукой.
Надо сказать, что молодые годы Демьяна, о которых он порой вспоминал все же со своеобразной гордостью (мол, я такое прошёл, что вам и не снилось!), не были такими уж благополучными. В жизни он пережил всякое. Были и страшные предательства; и мошенники его подставляли, да так, что пришлось продавать отчий дом за долги; потом было скотское отношение, и ему приходилось наниматься на такие работы, за которые даже бродяги не брались.
Но ужасней из этого всего было другое, отчего он на несколько дней впал в такую чёрную депрессию, что многие подумывали, будто он наложит на себя руки. Демьян в тот период только-только выкарабкался из «ямы», и тут — жестокая гибель его жены с двумя малыми детьми, которых зарезали воры… Потом он так повторно и не женился.
В общем, всего так сразу и не перечислишь.
Железный характер, стоическое отношение к невзгодам, напористость — всё это вывело Демьяна сначала в одних из лидеров молодого посёлка, а потом и сделало богатейшим человеком Сиверии. Его слово практически никогда не расходилось с делом. Поэтому, хотя бы уже за одно это Демьяна уважали.
Он никому не верил. Даже своим родным братьям. Их он контролировать не пытался, лишь просто отдал часть своего дела.
— Зачем дробить? — спрашивали Молотова другие купцы. — Ты только делаешь хуже! Дело должно быть в одних руках. Сколько трудов, сколько сил и на тебе!
— Так они у меня воровать не будут, — пояснил Демьян. — Теперь это их дело, с него и жить будут.
— А если твои братья цену начнут с тебя же драть?
— Поторгуемся — скинут, — усмехался Молотов. — А нет — других найму.
Демьяна боялись, что огня. Он это безусловно знал. И знал, что даже свои, родные люди, и те опасались.
Глядя на него, я снова ощутил растущую неприязнь. Молотов жестом пригласил меня присесть за стол, на котором лежало куча каких-то бумаг.
— Как спалось? — несколько хмуро спросил Демьян.
Сегодня он выглядел каким-то озабоченным, даже рассеянным.
— Не плохо, — ответил я, присаживаясь на тяжелый резной стул.
Открылась дверь и в комнату вошел Тарас Хрипунов, сподручный Молотова. Он поздоровался и стал за спиной своего хозяина.
— Смотри, — купец кивнул на лежащую карту Сиверии. — Это Малый Вертыш. А вот Молотовка.
— В чём вопрос? — перебил его я.
— Вот эта прибрежная земля, — зло проговорил Демьян, указывая на участок до Студёного плеса, — вся под моим промыслом.
Пауза. В глазах купца вспыхнул и тут же пропал огонёк. Он сейчас подумал, что сколько же ему земель принадлежит — просто жуть! В Светолесье не у всякого благородного столько не будет.
Хозяин! Верно говорят.
— Уже в который раз, — продолжил Демьян свою речь, — рыбаки жалуются на водяников. Эти гадёныши портят им сети, крадут улов. На днях три лодки порубили… Беда в том, что Стержнев со своими ратниками не сильно старается защищать людей.
— Мы пытались договориться полюбовно, — заговорил Хрипунов. — Предупреждали… Но пустое это дело!
— Пустое, — кивнул Демьян. — Вот два острова на плесе: Голыш и Большой сосновый. Много лет мои ребята там рыбачат. А на днях — сруб пожгли, снасти испортили… всё порушили. Прямых улик-то нет, но мы знаем наверняка, что, то дело рук водяников.
— Наверняка? — поинтересовался я. — Уж не так ли всё было, как с племенем турора?
Молотов нахмурился.
— О чём ты? — спросил он.
— Да так… вырвалось… Что надо от меня?
— Помочь вернуть острова, и навести порядок на берегу, — резко ответил Молотов. — У водяников свои угодья имеются. Пусть там сидят, а к нам не суются.
