Александра Лисина - Первый удар
У короля отчего-то дрогнуло лицо.
— Я не знаю, о чем ты говоришь, Фантом, — еще тише сказал побледневший от ярости маг. — Но мне кажется, ты переходишь всякие рамки. Или хочешь сказать, что видел живого эара?
— Видел.
— Этого не может быть!
— Может. Потому что я видел его сперва живым, а потом мертвым, — спокойно отозвалась я, аккуратно положила на пустую тарелку сложенную из салфетки шестилепестковую розу (да… еще одно мое детское увлечение) и так же спокойно поднялась. — Прошу прощения, господа. Благодарю вас за увлекательную беседу и хочу спросить у Его Величества: теперь мы, наконец, можем заняться делами?
Глава 11
Наверное, это было слишком большой наглостью с моей стороны, но мне откровенно надоело все это словоблудство. Вежливые фразы под громкий хруст разгрызаемых костей, тщательно сдерживаемое нетерпение, искусно прикрытое нарочито медленно очищаемой кожурой, мнимое равнодушие, умело спрятанное за холодной маской отчуждения… у меня завтра рейд. И рейд очень длинный. Так что хотелось бы сразу расставить все точки над «i» и вернуться к делам, которые из-за этого нелепого ужина так и остались недоделанными.
К тому же, этим утром я с неприятным удивлением обнаружила, что с меня очень искусно и совсем незаметно почти сняли старательно прилепленную на нос маску. Его Величество меня удивил, насторожил, поразил… и великолепно обвел вокруг пальца. Он заставил меня переживать, поколебал мое спокойствие, довольно тонко указал на несостыковки в имидже. Но теперь все. Я нашла ошибку, и ненадолго проснувшаяся Гайдэ, которую неожиданно заинтересовал этот опасный человек, мне больше не помешает. Ей здесь не место. И эрхас Дагон не должен заподозрить, что она вообще была. Гайдэ исчезла. Надолго. А Фантому нет смысла соблюдать этикет, потому что он на самом деле ни от кого из этих людей не зависит.
Повинуясь тяжелому взгляду короля, присутствующие тут же оставили тарелки в покое и угрюмо молчащей толпой перебрались в еще одну комнату, где я раньше не была. Такую же небольшую, как «столовая», но здесь имелся приличных размеров стол. На столе — та же самая карта, которая раньше была в первом «зале». Два уютных, хоть и не новых кресла. Большой сундук. Наспех сколоченный стеллаж, на котором, помимо каких-то бумаг, стоял початая винная бутылка. Прямо рабочий кабинет, не иначе.
Зайдя последней, я тут же отступила в тень, чтобы не раздражать Его Величество свой дерзкой персоной, небрежно прислонилась к косяку и принялась рассеяно слушать, о чем говорят сильные мира сего.
Так. Мастер Драмт требует оставить в отряде только одного мага.
Плохо. Значит, Дею придется остаться.
Второе, уже известное: выступаем строго с рассветом, еще по темноте, чтобы до вечера добраться до присмотренного Роданом места, где можно спокойно переждать ночь.
Третье: в отряде не должно быть больше пятнадцати человек, не считая меня. Это уже Фаэс заявил. Но если идет маг (видимо, им и окажется молодой мастер), если идут пятеро рейзеров (наверное, за ними будет присматривать Ниш), если пойдут еще Хасы… блин, Теней и оборотней я отпустить никак не могу! Но их шестеро. Их все равно шестеро, даже если я обижу Рорна и оставлю его сторожить вещи на пару с Деем. Что делать?
— Я беру с собой двоих, — заметив мой выразительный знак, заявил королю Родан.
— Что? — удивился он.
— Мне нужны только двое. Но проверенных, Ваше Величество. Вы же знаете: у меня отряд на две трети состоит из новичков. Брать их с собой неразумно. А мой маг тем более помешает.
— Возьми других.
— Не стоит, сир, — коротко поклонился мой спаситель. — Я думаю, двоих вполне хватит.
Король и Фаэс дружно нахмурились. Ниш удивился. Маг и вовсе озадачился. А я удовлетворенно кивнула.
— Хорошо, смотри сам, — неохотно согласился король, видя, что эр-гар будет настаивать. — Дагон, твои люди?
— Я беру пятерых, — невозмутимо отозвался эрхас Дагон.
Я нахмурилась (а вот на него с его людьми никто не рассчитывал!) и тут же подала голос:
— Господин эрхас знает, что в отряде будет шестеро Фантомов?
— Сколько? — вздрогнул Фаэс.
— Шестеро.
— Вас слишком много, — жестко прищурился король.
Фаэс насупился: по его мнению, наоборот, слишком мало. Но он тут ничего не решает, поэтому я сделала вид, что не заметила его гримасы, и нагло заявила:
— Меньше я не возьму.
У короля опасно сверкнули глаза.
— Кажется, мастер Драмт прав: сегодня ты слишком много на себя берешь.
— Вашему Величеству нужен результат? — по-прежнему спокойно спросила я. — Вы по-прежнему хотите, чтобы Прорыв был закрыт? Для вас все еще важно, чтобы Печать была разрушена?
— Печать? — опасно тихо переспросил король.
— Да. Вы ведь знаете, что на этих горах тоже стоит Печать? Такая же, как в Фарлионе? Только гораздо… гораздо больше. И гораздо древнее, потому что она была самой первой?
Мастер Драмт выразительно переглянулся с королем.
— Откуда ты знаешь?
— Хозяин знает, — отозвалась я.
— И ты хочешь сказать, что я должен в это поверить? Хочешь сказать, что вы собираетесь сломать Печать? — в голосе мага зазвучала нескрываемая насмешка. Но и настороженность тоже. К чему бы это? — Ту, которую не смогли одолеть сотни магов?
Я медленно покачала головой.
— Не мы. Ее сломает Хозяин. Но для этого нужно сперва ликвидировать Прорыв: от него идут слишком сильные эманации смерти. Это может помешать.
— Если твой хозяин так силен, то почему же его здесь нет? — не выдержал эрхас Дагон. — Почему он не пришел? Почему прислал только вас?
Я холодно улыбнулась.
— Для него еще не настало время, господин эрхас. Он появится тогда, когда посчитает нужным. А у Фантомов здесь просто работа — Твари. И, как мне кажется, мы уже успели доказать, что неплохо с ними справляемся.
— Почему вы тогда не пошли туда сами? — внезапно задал король первый правильный вопрос.
Браво. Я уж боялась: не догадается.
— Потому что у нас нет быстрого способа уничтожить Прорыв. Мы — не маги, Ваше Величество, и можем давить нежить лишь по старинке — руками. А у вас такой способ есть. Так что в каком-то смысле вы правильно подумали: мы действительно облегчаем себе работу. Но вы ведь хорошо нас понимаете, верно?
Его Величество спокойно выдержал мой пристальный взгляд и никак не показал, что понял намек. Однако что-то в нем все-таки изменилось. На какой-то миг мне показалось, что на его губах промелькнула тень хорошо знакомой усмешки. Секунду мы держали друг друга на острие ножа, но потом он отвернулся, задумался, заложил руки за спину и, качнувшись на носках, неожиданно кивнул:
