Татьяна Нартова - Ловящая время
Для полетов свободных он птицей рожден.
Тебе кажется, он так жесток, неприятен,
Не способен орел светлый мир полюбить.
И гранитного сердца шепот невнятен,
Выживанья законы лишь может твердить.
Но орел, пролетающий смело над степью
В своем теле гранитном море хранит.
И душа его тихо глубокую песню
О мечте и о счастье прибоем шумит.
В дверь постучали. Сначала я убрала тетрадь в сумку, и только после этого крикнула:
— Войдите! — дверь немедленно открылась. Так я и думала. Кому еще надо являться ко мне в столь не подходящий момент, как ни Тертену? Я оглянулась на него, взглядом приглашая сесть на соседнее кресло. Парень без лишних слов закрыл за собой дверь и угнездился на краешек рядом со мной.
— Извини, что побеспокоил, — начал он, хотя лицо его не выражало ни капли раскаянья. В отблеске каминного пламени оно выглядело абсолютно безразличным, а взгляд полностью отсутствующим.
— Ничего, как видишь, я еще не ложилась, — ответила я стандартной фразой. Ох, уж эти стандартные фразы! Ничего не выражающие слова, произнесенные из-за простого чувства воспитанности.
— Это хорошо, — протянул Тертен. Разговор начинал походить на обмен любезностями, ни содержащими ни капли информации.
— Ты ведь зачем-то пришел? Если ты хочешь что-то спросить, спрашивай. А то я подумаю, что ты просто следишь за мной. Так сказать пришел проверить, что я делаю.
— Да нет. Я просто удивлен тем, как ты сумела уговорить Эдванса дать нам в помощь магов. Ты его случайно не загипнотизировала? — ухмыльнулся парень.
— Нет, просто я использовала на нем очень забавный приемчик. Знаешь, когда начинаешь вести себя не стандартно, то можно вытрясти из своей жертвы все, что хочешь. Во-первых, я его довела до белого каления своими рассуждениями о том, что он брехло и лентяй. А после слезно бухнулась на колени.
— Ты? На колени? — изумился приятель. Я довольно кивнула, — Неужели ты на это решилась. Так просто унизиться перед незнакомым человеком!
— А кто сказал, что я унизилась? Если я упала перед Эдвансом на колени, это не значит, что я почувствовала себя ниже него. Унижение не в поступках, оно в сознании унижения. Наоборот, стоя на коленях, я ощущала себя выше него, потому что в этот момент могла выпросить у чародея все, что хочу. Он был в моем подчинении, он полностью был передо мной безоружен.
— Да, возможно ты права. Только я что-то не совсем понял — он что, пойдет к водопаду с нами?
— Возможно. По крайней мере, он мне сам сказал, что устал от теории и уговаривал меня, чтобы я тебя упросила взять его с нами. Может, глава конфедерации и прикалывается, но, судя по его поведению и должности, такие, как Эдванс столь серьезными вещами не шутят.
— По-моему, тоже, — согласился Тертен, замолкая. Пламя костра весело играло на обивке кресел, на стенах, порождая необычные тени. За окном давно стемнело, и теперь на нас со всех сторон наваливалась неуютная темнота. Только рядом с камином было спокойно, и, глядя на огонь, не думалось ни о чем плохом. Приятель вздохнул, словно решаясь на что-то. Я задумчиво поглядела на часы. Стрелки сошлись на цифре девять. И спать вроде рано, и в то же время делать уже нечего. Если, конечно, Тертену больше не о чем говорить, — Мелитриса, ты можешь сейчас подумать не то, что надо. Ты, скорее всего убеждена, что мне ничего не стоит плевать на чужие чувства…
— О чем ты? — не поняла я.
— Я сейчас словно в подвешенном состоянии. Я очень люблю Клен, я готов ради нее свернуть не только горы, но и шеи врагов, — Тертен поднял на меня свои серые глаза, — Ты когда-нибудь находилась между двумя одинаково равными для тебя вещами, не в силах выбрать что-то одно?
— Конечно! Но я все же не понимаю…
— Прошу тебя, не перебивай. Я долго и мучительно пытался анализировать свои чувства к тебе. Я сейчас в растерянности и нерешительности. Я пытался понять, что со мной. Пока не понял, что начинаю увлекаться тобой.
— В смысле? — опешила я. Странно, но парень словно добрался до сути не только своих чувств. Я мгновенно осознала, что тоже начинаю увлекаться, падая все глубже и глубже. Назвать чувство, охватившее меня, любовью язык не поворачивался. Это была именно увлеченность, когда личные качества становятся не важны, когда просто радуешься оттого, что ты что-то к кому-то испытываешь.
— Ты только не думай ничего такого. Я ни за что не брошу Клен… если, конечно, все не пойдет дальше.
— Я тебе нравлюсь, так и сказал бы сразу. В этом нет ничего страшного. Думаю, дальше этого не пойдет, — облегченно вздохнула я.
— Значит, ты не в обиде? — улыбнулся Тертен. Я отрицательно покачала головой. Парень быстро пересел ко мне на подлокотник, мгновенно наклоняясь и целуя. Я даже не поняла, что произошло, а он уже скрылся за дверью. Я только покачала головой. Странно как-то все вышло. Слишком странно.
Глава 10. Магический турнир.
Проснулась я рано утром, когда солнце только начинало всходить, разливая осенний свет над королевством. Вчерашний разговор казался мне нереальным, словно его и не было, а все это мне привиделось, как строки еще одного стиха. Вставать очень не хотелась. Тем более что я не совсем представляла, как мне вести себя после произошедшего. Вечером я засыпала с полной уверенностью в том, что все просто и обыкновенно. Мне нравиться Тертен, я нравлюсь ему, но останется с Клен, и это будет правильно и хорошо. Но за ночь привычная череда мыслей, словно расставленная на полках сознания смешалась в большущую груду неопределенности.
Приведя себя в порядок, я отправилась из своей комнаты вниз. Когда мы первый раз вошли в жилой корпус, то успели увидеть только самые яркие детали интерьера. Теперь мне захотелось более подробно все рассмотреть. Вряд ли представиться еще один случай увидеть такую красоту. Но внизу меня ждал сюрприз. Весь гостиный зал был запружен народом. Здесь были и молодые женщины с красивыми фигурами и лицами, и уже почтенные старики с бородами и еще только вышедшая из магической школы молодежь. Все собравшиеся молча взирали на трех людей в центре. Одним из них был глава конфедерации. Он что-то тихо пояснял двум молодым людям, которые бросали друг на друга полные ненависти взгляды. Первым меня заметил Ирсиан. Он почти силком затащил меня в толпу, чтобы я не светилась на лестнице.
— Ирсиан, а что здесь твориться? — опешила я. Лицо мага выражало крайнюю озабоченность. Он был весь какой-то помятый и всклокоченный. Видно его чуть ли не с постели подняли.
— Понимаешь, по магическим законам, если один чародей оскорбит другого, то обидчика могут вызвать на турнир. Это как дуэль у обычных людей. Вон тот молодой человек вчера вечером поспорил со вторым магом, что может одним заклинание уложить громадную гарпию.
