Соло для демона - Шумская Елизавета

– Знали бы вы, Шеф, что иногда обсуждают в женских компаниях, этим бы меня не страшили, – рассмеялась Лакни.

– Я отлично знаю, что обсуждают в женских компаниях. У меня три сестры и куча подруг. Просто тебе преподнесут мужское восприятие, а это может быть не особо приятно. Впрочем, возможно, все еще и обойдется. Кто там этого Верона знает. Хотя мне он не понравился.

– Мне тоже, но мы же профессионалы, и это наша работа.

– И не говори. Ну удачи тебе.

– И вам, Шеф.

«А она нам обоим понадобится», – подумал Джейко, докурил и отправился в городской парк, где, по словам Эрика, сейчас можно было найти Олло Детануске.

Однако в дверях его перехватил один из молоденьких экспертов, которого частенько посылали относить результаты исследований в отдел.

– Шеф! У нас потрясающие результаты!

– Да? – Тацу уже закрывал дверь, перебросив плащ через согнутую в локте руку. – И что же там такое?

– Мы сравнили все кристаллы, добытые в ходе операции, с теми, что были извлечены из тела Алиеры Лакоста. Шеф, там есть несколько кристаллов из той же партии, что и те, что убили певца!

Джейко немного помолчал. Собственно, этого они и ожидали.

– Еще что-нибудь?

– Да. Мы, к сожалению, не можем определить, каким способом кристаллы попали в тело. Возможно и магическое, и механическое воздействие. Если последнее, то преступник не оставил следов. На кристаллах нет царапин или отпечатков пальцев или ауры. Однако мы склоняемся к выводу, что, вероятнее всего, убийство было совершено с помощью магии. Но это больше логические, чем практические выводы. С малой долей вероятности могло быть и механическое воздействие. А если все же магическое, то, скорее всего, использовалось заклинание, действующее как праща, только более точно, так что кристаллы вонзились острыми концами.

– Значит, все-таки вероятнее, что действовал маг?

– Вероятнее, но не факт. Никаких улик, подтверждающих или опровергающих это утверждение, мы не нашли. Заклинание могло быть одноразовым, приводимым в действие амулетом или просто словами. Как вы знаете, такие применяют даже не-маги. Использованного амулета мы не нашли, но он мог разрушиться, или это было что-то другое, на чем следов от ранее присутствующей магии не осталось.

– Хитер, – покачал головой Джейко. – И нет никакой возможности определить, маг работал или не-маг?

– К сожалению, Шеф. Да, кстати, еще одно. Такое заклинание не обязательно должно было сработать только при личном присутствии убийцы. Оно вполне могло быть установлено и задолго до момента действия.

– Эрк, это означает, что нет особого смысла интересоваться алиби. А что с бокалом? Кто из него пил?

– Сам Лакост.

– И тут тупик. А ну хоть эллуй был Алиера или нет?

– Тоже нечем вас порадовать. Если в нем и была кровь эллуя, то слишком мало, чтобы сейчас имелась возможность понять. Можно отправить образцы тканей в столицу, там проводят такие экспертизы.

– Ага, через пару месяцев ответ и придет. Обожди пока. Это не так уж важно, а потом видно будет, нужно это или нет.

«Главное, что думал убийца, не так ли? Это не так уж часто совпадает с тем, как дело обстоит в реальности».

Осень похожа на прекрасную незнакомку, что, стуча каблучками, проходит мимо, оставляя ощущение чего-то восхитительного и нереального. Листья почти уже полностью опали, но от этого отдельные стойкие красавцы, еще удержавшиеся на ветках, смотрятся особенно ярко. Будто пламенеют на фоне темно-серого, почти уже все время хмурого неба.

Пейзаж, несмотря на некоторое чувство тоски, характерной для осени, пленял и завораживал. И становилось понятно, почему вопреки совсем нежаркой погоде в городском парке было так много художников. Среди них Джейко и искал Олло Детануске.

Эрик достаточно хорошо описал ее, но Тацу узнал художницу не по словесному портрету. Просто было в ней что-то, что выделяло из общей массы. И дело даже не в манере одеваться, хотя и этим Олло отличалась от прочих – никакой небрежности, беретиков, плащей-разлетаек и разноцветных вязаных шарфов, пестревших на остальных художниках. В ее одежде присутствовало только три цвета холодно-матовых оттенков: сливовый – прямое пальто, винный – шарф, шоколадный – полусапожки и большая сумка. Шоколадного цвета у нее были и волосы, а вот глаза – того же оттенка, что и пальто.

Редко кто решается на такую колористику, но смотрелось это восхитительно – элегантно, сдержанно и с претензией. Возможно, поэтому от Олло веяло одновременно холодом и страстностью. И да, она была другая – непривычная, особенная, таинственная. В ней чувствовались достоинство и грация. И никакого кокетства.

Тацу подошел, представился и объяснил цель своего появления.

– Да-да, Эггерра говорил, – бросила Олло, болтая кисточкой в стакане с водой. Пейзаж на ее мольберте только приобретал очертания. – Вас интересует Алиера, так?

– Именно. Расскажите… историю вашего знакомства.

– Ничего необычного – познакомились на какой-то из вечеринок. Все творческие люди, так называемая богема, рано или поздно пересекаются.

– Но ваше знакомство продолжилось и дальше, не так ли?

– Поначалу нет. Но когда он стал «пешкой», тогда стали больше общаться.

– И какова была ваша роль в… его становлении? Кстати, я вижу, вы закончили, может, посидим где-нибудь в кафе? Там теплее и уютнее.

– Лэр Тацу, – художница повернула к нему слишком спокойное лицо, – не тратьте понапрасну ваше мужское обаяние. Я не по этой части, – добавила она, провожая взглядом идущую мимо девушку, сзади очень похожую на Лею Кемли. Только в белой магичке не было того задорного вызова, какой отчетливо сквозил в звонком перестукивании каблучков, горделивой осанке и интригующей походке незнакомки.

– А может, это не мужское обаяние, – улыбнулся Джейко, – а человеческое?

– Что-то непохоже, – после долгого разглядывания ответила она. – Но, пожалуй, кафе – это хорошая идея. – Сливовый цвет ее глаз словно потеплел на миг. – Мне как раз хотелось сделать перерыв. Да и краскам надо чуть подсохнуть.

Она попросила одного из расположившихся неподалеку художников присмотреть за мольбертом, и они, не особо торопясь, пошли по одной из дорожек парка.

– И все же, что именно должны вы были показать Алиере? – Тацу с интересом смотрел на нее. Он любил таких людей – как драгоценные камни, каждая грань притягивает взор, каждая – интригует.

– Трудно объяснить в двух словах. Алиера… был очень яркий. Как огонь в ночи. Никакой серости, никакого спокойствия. А Эггерра хотел сделать из него поистине шедевр. И я говорю не только о его голосе, хотя и о нем тоже. Но скорее о духовном развитии, как Эггерра его понимает.

Она покачала головой.

– Я не смогу объяснить. Пообщайтесь с другими «шутами» и поймете сами. Я же могу рассказать вам только свою часть.

– Но вы же знаете, что происходило с ним?

– Конечно. Я и сама когда-то прошла нечто подобное.

– Как и все остальные «шуты», правильно я понимаю?

Они дошли до небольшого полупустого в это время кафе, расположенного в стеклянном павильоне с куполообразной крышей. Джейко открыл перед художницей дверь, она поблагодарила рассеянной улыбкой и прошла к столику у самой стены – полупрозрачной, отчего пейзаж за нею казался подернутым легкой дымкой. Тацу помог Олло снять пальто, а официант пододвинул ей стул и положил перед новыми посетителями меню.

Кофе и сигареты – привычный выбор людей их профессий и образа жизни.

– Да, все «шуты» проходили… по своему пути. Что-то в этих дорогах было схожее, – так же, как Роко Маери, художница приглушала звонкие звуки, что выдавало в ней уроженку западных земель, – но все равно каждому нужно было что-то свое.

– Для чего нужно?

– А разве Нани вам не рассказал?

– Рассказал, но я хочу услышать вашу версию. Так зачем этот путь «пешки» до «шута»?

Детануске задумалась, но ненадолго. Некоторое время смотрела на парк за окном, потом вновь повернула голову к Тацу и просто ответила: