Наталья Ломаченкова - Феникс. Песнь Первая
— Я весь внимание, ра-Этерран, — ага, перешли на эльфийский язык. Любопытно… весьма.
— Вы не знаете, кто эта чужачка, что прибыла вместе с принцем? Она из Высоких?
— Не имею понятия, — холодно ответил Сариэль. — Она спасла мне жизнь, если вас это интересует. А её умение владеть мечом достойно… восхищения.
— Эльфийское восхищение стоит дорого, любезный капитан. Вы понимаете, о чём говорите?
— Вполне, любезный посланник. И могу только добавить, что она его заслужила. И что я поклялся Эсс-Литори, что рано или поздно верну ей долг. Не важно, какой ценой.
Этерран долго молчал. Потом мрачно промолвил:
— Опрометчиво, учитель. Эсс-Литори невозможно нарушить и обойти.
Я не могла видеть лица капитана, но мне почему-то казалось, что он улыбается.
— Поверь, я знаю об этом не меньше твоего, ученик. И именно поэтому выбрал эту клятву.
Последовавший за этой фразой плеск весла напомнил мне о том, что, собственно говоря, подслушивать весьма некрасиво и надо прекращать это недостойное занятие, пока меня за ним не застукали. Что я и поторопилась сделать, успев как раз вовремя, чтобы успокаивающе кивнуть Ветару, который уже собирался отправиться на розыски моей скромной персоны.
Учитель, значит? Гм…
Внутри дома так же уютно, как и снаружи. Светильники, разбросанные по разным углам комнаты, создают ощущение какого-то радостного покоя. Их мягкий свет, очевидно магического происхождения, в противовес открытым очагам в людских домах, не несёт в себе порой пугающей силы или угрозы. Он свой. Родной. И такой же неотъемлемый от дома, как сама хозяйка.
Только теперь я смогла разглядеть внимательней наряд эльфийки. Ничего особенного на первый взгляд — простое, почти прозрачное, спускающееся до самых пят платье, безо всяких узоров и вышивок. Белоснежное, под стать льняным волосам, оно удивительно подчёркивает изящную фигуру. И само по себе точно служит своеобразным символом чистоты, света и нежности.
Аситоль подняла фонарь выше, освещая лестницу. Легко, но неторопливо взошла, остановилась около двух дверей.
— Здесь ваши комнаты, Высокие. Еду я принесу сама.
Сказала и также беззвучно скользнула обратно. Мы с Ветаром переглянулись.
— На ваш выбор, моя леди, — иронично кланяется принц. Я, изображая глубокую задумчивость, тщательно осматриваю сперва одну, а затем другую комнату. Абсолютно идентичны, словно сёстры-близнецы. Нарочно, что ли, чтобы у гостей не вызывать пререканий и споров по поводу обустройства?
— Моя справа, милорд. Зайдёте ко мне перед сном?
— О, всенепременно!
Я довольно улыбаюсь и проскальзываю в избранную дверь.
Обстановка самая простая — кровать, стол, кресло у окна. Но только вот всё сделано с такой утончённостью, вкусом и любовью, что даже самый отъявленный эльфоненавистник поневоле зауважает остроухих.
Подушка, тщательно взбитая заботливыми руками, так и манит прилечь. С трудом подавив в себе это желание, подхожу к окну, настежь распахиваю деревянные резные ставни и с неописуемым наслаждением вдыхаю чистый вечерний воздух, пропитанный морем. Взгляд ловит последние лучи тонущего в блистающей воде солнца. Даль — безграничная, бескрайняя, безмятежная. Вечное море… Что на свете может сравниться с тобой? Неистово-беспощадное и нежно-заботливое. Мягкое, ласкающее кожу, и грозное — разбивающее в щепки корабли. Кто сможет договориться с тобой? Поющий или Поющая… Но не я, прости. Моя стихия — другая…
Тихий стук в дверь. Я с неохотой поворачиваюсь, отрываясь от перламутровых бурунов пены.
— Войдите!
Эльфийка белым призраком просачивается в комнату. Фонарь в её руке освещает распущенные волосы. Во имя гармонии, как она красива! Во мне ни намёка на зависть — только благоговение перед прекрасным. Есть ли в этом совершенстве хоть один изъян? Если и да, то не по моим силам его увидеть. Да я и не жажду этого.
Аситоль в полной тишине скользнула к столу, поставив на него поднос с едой, и отступила на несколько шагов.
Взгляд глаза в глаза.
Внезапно эльфийка опускается на колени и низко склоняет голову. Я, поперхнувшись от неожиданности, подскакиваю к ней, пытаясь поднять.
— Сариэль чересчур занят очевидным, чтобы заострять внимание на скрытом, — тихо шепчет хозяйка, не глядя на меня. Руки сложены в молитвенном жесте и прижаты к груди. Так, я уже совсем ничего не понимаю…
— Ра-Аситоль…
— Я счастлива, что вы сочли достойным посетить наш дом… даан-ра.
Конец. Я устало опускаюсь в кресло, запустив пальцы в волосы. Нет, это просто невозможно! А ведь я знала, догадывалась, что так и будет. Потому что не настолько сильна и умела, чтобы скрыть свою сущность полностью. И какого демона я тащилась в этот Город, скажите на милость? Вот, теперь расплачивайся за свою непроходимую тупость.
— Ра-Аситоль, мне не хотелось, чтобы это причиняло вам неудобства… да и мне тоже. Поэтому я очень прошу сохранить увиденное вами в тайне. Ведите себя, как прежде… только, может, улыбайтесь почаще. Вы ведь так красива.
Эльфийка поднимает голову и с изумлением смотрит на меня. Я отвечаю как можно более дружелюбным и открытым взглядом. Ну же, милая, вставай с колен, нечего платье протирать, полы тут и так идеально чистые.
Ободрённая моим поощряющим кивком она нерешительно поднимается на ноги. Я широко улыбаюсь. Вот видишь, Поющие совсем не страшные и даже не кусаются. Ну, если только их очень сильно не злить…
Жадным взглядом покосившись на еду, испускающую божественный и влекущий аромат, я сдалась зову природы.
— Ра-Аситоль, вы присоединитесь ко мне? Пожалуйста.
— Как вам будет угодно, даан-ра, — тут же отвечает эльфийка. Получает мой полный искренней укоризны взгляд и мгновенно поправляется: — Ра-Альнаор.
Мысленно морщусь, но решаю что на большее она не пойдёт. Чтобы называть Великую Госпожу просто Аль, нужно иметь либо неограниченный запас нахальства, либо сотни лет опыта за плечами. Наша хозяйка явно не обладала ни первым, ни вторым.
Садимся рядом, и начинаю поглощать доставшиеся мне блюда. Это потрясающе! Если она готовит сама, то скоро настанет моя очередь склоняться перед ней в порыве восхищения. Нет, так делать нельзя — этого нарушения традиций Аситоль точно не переживёт. Придётся ограничиться устным проявлением восторга. Только… чуть позже… когда поем…
— Ра-Аситоль, можно задать вам несколько вопросов? Раз уже выяснилось, что я не человек, думаю, вам не будет в ущерб самолюбию удовлетворить моё любопытство?
— Разумеется, ра-Альнаор.
Быстро учится, однако. Кнут и пряник — великое дело. Правда первое обычно происходит без моего вмешательства. А на второе приходится основательно выкладываться.
