Ариса Вайа - Лепрозорий (СИ)
— Что с тобой?
Словно шепот из-под земли. Но никого рядом не было. Гарпия расцарапала запястье в кровь, но клейма тоже не было. Иллюзия, но совершенно настоящая — сыпались почерневшие листья, сворачивалась и искрилась трава. Легкие наполнялись раскаленным дымом.
— Люция?
Вокруг — лишь трескучее пламя. Непослушные крылья, снедаемые огнем, дым и отвратительный запах паленой плоти. Она помнила, как и двадцать лет назад, чувствовала – там, за стеной огня – Лион. Со сломанными ногами и перебитым крылом. Там, за лесом – Алиса. Мечется перепуганной ящерицей меж палаток, сама обрабатывает ожоги и осматривает травмы. И ждет, ждет ее, по привычке поглядывая на небо.
Вот только у Люции не было глубоко внутри чувства, что она справится. Выживет. Донесет Лиона врачам. О нет, нет, ее удел – просто свернуться в дрожащий комок под лапой сосны, глубоко вздохнуть этот мерзкий запах плавящейся смолы, и навсегда исчезнуть, рассыпаться пеплом.
#14. Драгоценная обуза
Вращаясь, небосвод запутал мне пути,
И тело мне назло клянется не дойти.
Кто знает: воспарить смогу, лишь испарившись?
Кто скажет, как еще свободу обрести?
Люцифера все еще тонула в огне, отчаяние накатывала все с большей силой. И когда она готова была сдаться, что-то холодное мазнуло по лбу и вискам. Что-то жгучее обдало щеку. Кошачьи глаза вдруг вспыхнули лиловыми кристаллами перед самым лицом.
Пожар исчез, Люция стояла на четвереньках на холодном каменном полу. А щеку жгло от пощечины. Гарпия подняла глаза, но вокруг был лишь непроглядный мрак.
— Тебе плохо, — это был не вопрос. — Ты арбалет уронила и стрелы. Я все собрала, — голос тот же, из пожара. Химарин.
И Люция почувствовала, как кошка подняла ее руку, повесила на нее ремешок колчана и всучила арбалет.
— Вставай, нам нужно уходить, иначе мы не сможем выбраться отсюда, — хрупкая маленькая кошка ловко подняла Люцию за локоть. Бескрылая с трудом устояла на ногах, ей все казалось, что сломанные обуглившиеся крылья тянут спину. Химари прищурилась, заглянув Люции в глаза, и фыркнула. — Я поведу.
Кошка приоткрыла дверь и выглянула. Пряднула львиными ушами, вслушиваясь в шорохи горы, и удовлетворенно потянула гарпию за собой.
— Пусто. Пошли.
Люция послушно двинулась следом. Впереди были слышны шаги, и Химари вынула несколько черных игл из наручей и вложила меж пальцев. Бескрылая перевела дух, можно было временно положиться на кошку. Лишь бы только никому не вздумалось проверить коридоры — трупы было негде прятать, побег и даже путь вскроется мгновенно.
Химари махнула рукой и вынырнула в коридор. В полумраке от кристальных ламп она отчего-то показалась Люции другим человеком. Будто тощая пленница осталась в арсенале, а вышла убийца. Пропитавшаяся кровью рубаха исчезла, сменившись на молочно-белое кимоно с серыми от грязи рукавами и серыми отпечатками на коленях. Стальной нагрудник, туго затянутый на тощих ребрах, немного болтыхался. Наручи обхватывали запястье вплотную, нелепые щитки на кошачьи лапы едва показывались из-под наряда. Узкий меч в черных ножках был подвязан к поясу. Еще были иглы, появлявшиеся из ниоткуда — кошка просто проводила рукой по складкам кимоно и распределяла те меж пальцев.
Люция заметила, что так же, как и она, Химари разглядывала ее.
— Что?
— Ты больна, — прошептала кошка, отворачиваясь, и медленно побрела по коридорам, вслушиваясь в незнакомые шорохи.
— Пройдет, — пробурчала бескрылая, волоча ноги следом. Она могла бы встрепенуться и снова воевать, бежать по коридорам, искать выход. Но стоило ей поднять глаза, как она видела Химари в сером кимоно и броне поверх него. Воспоминания обволакивали разум – в прошлый раз Люцифера вела кошку на цепи. Точно так же шла по пятам, но подталкивала острым клинком в спину и смотрела с нескрываемым торжеством и гордостью. Сейчас это казалось нелепой детской глупостью. Все так изменилось, и теперь Люция не понимала, что чувствует к Химари. С одной стороны, кошка была единственной соперницей, которую гарпия уважала. Хотелось доверять ей, как обычно — без притворства, без обмана, ведь Химари не бросила ее одной сражаться с хранителями, привела в чувство в арсенале и даже не оставила в темноте. Но с другой, любая кошка была способна на предательство. Они сперва ласковы, добры, покорны, а потом вдруг что-то происходит в их ушастых головах, и они готовы убить, в клочья порвать. Стоило быть настороже и радоваться каждый раз, когда Химари не использовала слабости Люции в свою пользу. Но союзникам стоит доверять, иначе какой это союз. От сердца отлегло, притворство для гарпии было невыносимым. Теперь она не видела причин изображать из себя сильную — Химари не бросила в момент слабости, значит, не предаст. В ближайшее время. Пока они не выберутся.
— Ты сбежала из госпиталя, потому что тебе стало хуже? — не оборачиваясь, тихо спросила Химари.
— Откуда вы знаете, что я там была?
Почти одиннадцать лет. Люция не стала договаривать.
— Знаю, — кивнула кошка. — За что они тебя так? Зачем? Ты ведь выиграла войну.
Люция пожала плечами. Так хотелось огрызнуться, упрекнуть кошку в любопытстве. Но не было сил.
— Они кололи под лопатки — как в детстве, — Люция поджала губы. — А если я пыталась сбежать, травили ядами и наркотиками, ведь больше меня ничего не берет, — она сглотнула, вспоминая бесконечные кошмары и иллюзии. Одиннадцать лет! А казалось, что все сто. Кошка молчала, только белые уши были обращены назад, к Люции. — Хотели, чтобы у меня выросли вторые крылья.
— Это абсурд. Ты бы стала соперницей Изабель. Разве нет? Только четырехкрылые достойны императорского трона — таков закон. Я не права? — кошка обернулась и глянула на спутницу.
— Я не знаю, — Люция замотала головой. — Я ничего не знаю.
Но она прекрасно знала.
Кошка насупилась.
— В войну на тебе ставили опыты, хотели понять причину твоей анальгезии. Мы все хотели перестать чувствовать боль. Провалилось с треском, — она усмехнулась бесцветными губами. — И даже пытались вернуть тебе ощущение боли, чтобы сравнять наши возможности. Но твои благодарные ангелы? Зачем им это было нужно?
— Оставьте меня в покое! — Люция тряхнула головой и отвернулась.
Кошка не стала настаивать, потрепала тигра по холке и ускорила шаг.
***
Химари приложила пальцы к вене на шее ангела. Он лежал у ее ног, пораженный иглами в шейные позвонки. Бездыханный. Уже четвертый.
— Идем, — она вынула из складок кимоно еще три иглы и вложила их в ладонь.
