Кассандра Клэр - Draco Veritas
Драко нехотя убрал руку.
— Так ты бессмертна или просто твоя жизнь очень длинна?
— Бессмертие есть лучшая месть, — изучая свои длинные красные ногти, заметила Рисенн.
— Мне уже предлагали вечную жизнь, — резко сказал Драко. — Я весьма доволен, что отказался от нее.
— В таком случаен, ты глуп, — заметила она, — а также упрям, высокомерен…
— Еще что? — поинтересовался Драко. — У меня дурной вкус и манера одеваться, а также дурацкая прическа?
Она отвела взгляд, ее черные волосы вились вдоль ее лица. Он снова подивился — так сколько же ей лет?…
— Я могла бы тебе показать… — медленно начала она, сделала шаг назад, и в этот миг ее плащ взвился в сторону, и Драко увидел позади нее резные крепостные стены с повторяющимся рисунком: зеркало, кубок, кинжал, меч. Они были такие знакомые, словно он уже видел их. И он тут же сообразил, что так оно и было: это то, что приснилось ему днем, когда он задремал на собрании старост. Он видел себя, стоящего напротив этих крепостных стен, позади него была залитая лунным светом резная стена…
Драко резко повернулся, его полностью охватило предчувствие того, что он увидит прямо сейчас. Он бросил свой взгляд за крепостные стены — там он увидел что-то темное и сгорбившееся, вжавшееся в стену башни, что возвышалась сейчас над ним с Рисенн.
Ужас, который он чувствовал во время своих видений, разросся внутри него, стал куда сильнее и огромней. Полыхнула серебристая вспышка, выхватившая из темноты сгорбленную фигуру, Драко повернулся и с силой оттолкнул Рисенн, стоявшей у него на пути.
Она вскрикнула и упала, он услышал какой-то свист, он тут же узнал этот звук, он много раз слышал его на охоте — вот только что он делает тут, в Хогвартсе?… Было слишком поздно, чтобы отскочить — что-то с силой ударило его в плечо, потом еще раз… Боль белым огнем пронзила его, он увидел, как кувыркнулась прочь луна, мир упал отцветшим цветком… Откуда-то издалека до него еще доносился крик Рисенн, а потом тьма накрыла его, и боль пропала.
* * *
Невыспавшись, Джинни опоздала на завтрак. В результате она обнаружила, что все погружены в бурное и горячее обсуждение факта обнаружения Роном Уизли, шедшим в ванную старост, пятикурсника Малькольма Бэдкока — в состоянии магической комы. Проскальзывали слухи, что это была какая-то шалость или неудачная дуэль — все слизеринцы были мрачными и раздраженными — за исключением Драко, которого на завтраке вообще не было. Несколько пятикурсников явно нервничали, а те немногие, кто еще помнил нападения василиска несколько лет назад, откровенно чувствовали себя не в своей тарелке.
— Я был в магической коме, — радостно распинался Колин Криви перед теми, кто был готов ему внимать, — вовсе и не плохо!
У Невилла был озабоченный вид.
— Думаешь, появился еще один василиск?
— Нет, — устало и раздраженно отрезал Рон. У него под глазами залегли тени; добродушие, которое он излучал в последнее время, испарилось. — Вокруг него не было воды, не было ни единой отражающей поверхности. Появись там василиск, он был бы мертв. Как Плакса Миртл.
— Слушайте, я совершенно уверен, что Миртл подглядывает за мной в ванной, — произнес Джон Уолтон, староста с шестого курса.
— Ерунда, — резко возразил Рон. — Конечно же, нет.
Джинни была рада, что разговор ушел от темы василиска и волшебной комы. Первый год ее обучения в Хогвартсе не относился к предметам, которые она любила вспоминать. Она попробовала сосредоточить свое внимание на сидевших напротив нее Гарри и Гермионе, однако те беседовали, и Джинни решила, что это тоже ни к чему.
— Гарри, — тихо, но настойчиво произнесла Гермиона, — мне нужно поговорить с тобой.
— Только не сейчас, — Гарри потянулся и налил себе в стакан тыквенного сока. — Мы можем это сделать потом?
Гермиона вспыхнула:
— Когда потом? Это важно. Мне нужно кое о чем с тобой поговорить… сказать тебе.
— Завтра, — Гарри налил сока в стакан и шумно опустил кувшин на стол. — Когда мне не надо будет идти на встречу со Снейпом.
— У тебя постоянно что-то… — начала Гермиона.
— Не сейчас, — резко подвел черту Гарри, не взглянув на нее.
Гермиона замерла и замолчала. Джинни даже показалось, что она собирается заплакать — на ее памяти Гарри еще ни разу так не разговаривал с Гермионой. И никогда не смотрел на нее так. Когда она была ему другом, он смотрел на нее с какой-то нежной досадой, когда она стала его подружкой, он смотрел на нее, как на маленькое, но совершенно невероятное чудо. Теперь же он совсем на нее не поднял взгляда.
Гермиона медленно выпрямилась. Потом еще медленнее встала, держа в руке стакан с тыквенным соком. И вдруг, без всякого предупреждения, с силой хлопнула стаканом об стол. Он раскололся с грохотом взорвавшейся бомбы, осколки и брызги сока разлетелись в разные стороны.
Оглушенный, Гарри дернулся назад. За столом воцарилась мертвая тишина. Все вытаращили глаза.
— ГАРРИ ДЖЕЙМС ПОТТЕР, — во весь голос прокричала Гермиона. — Ты будешь разговаривать со мной. ПРЯМО СЕЙЧАС.
Гарри оцепенел от изумления. Рон, сидевший позади Гарри, благоразумно помалкивал. По нему тек тыквенный сок. Гермиона стояла, воинственно упершись руками в бедра, ее щеки полыхали, глаза подозрительно горели.
— Гермиона… — Гарри развернулся, накрыл ее руку своей. Выражение лица у него было удивленным и вопросительным, но без той отстраненности и холодности, к которой они уже успели привыкнуть. — Гермиона, может мы просто…
Дверь в Большой Зал с грохотом распахнулась.
Все повернулись взглянуть на мчащуюся по залу студентку — ей было лет четырнадцать, на ней был шарф Хаффлпаффа — черный с золотом. Или же там все-таки был красный — гриффиндорский — цвет? Мантия была насквозь мокрой, волосы тоже, по лицу лились слезы. Удивленный тихий шелест облетел весь зал, Джинни дернулась, дурное предчувствие резко ударило ее под ложечку — девочка бежала мимо столов студентов к преподавательскому столу.
Чарли уже был на ногах, он сбежал вниз и подхватил девочку, поймал ее, и Джинни увидела, что что-то красное на ее шарфе было кровью.
Теперь и другие преподаватели повскакивали, Чарли держал девочку за плечи, она что-то лепетала сквозь слезы, размахивая руками.
Все вокруг затихли и потянулись вперед, и в этой тишине ее чуть истеричный голос стал звонким и ясным:
— … на снегу, — сбивчиво бормотала она, задыхаясь. — У Северной Башни… там везде кровь… Я думаю – наверное, он уже мертв… Вы должны пойти… Мадам Помфри — и вы…
