Варвара Лунная - Эйта
Тут Эйту осенила мысль и она удивилась что не додумалась до того раньше, девушка пошла, а потом и вовсе побежала из Поляновки, туда где много лет назад была деревня Кентавров. Но её ждало разочарование. Эйта ожидала увидеть такие же развалины, как и в её родной деревне. Но развалин там не было. На месте тоже когда‑то брошенной деревни, теперь жили люди. И по всему видно было что жили они тут давно. Мысль найти какую‑нибудь вещь, кентаврам принадлежащую, пришлось оставить. Как теперь разобрать где тварей этих предмет, а где новых жителей пожитки? Эйта всё же прошлась по селу, а потом пошла обратно. Ей надо было решить что делать дальше.
— Здрава будь, Эйта, — Добрыня подошёл к реке, у которой сидела девушка и присел рядом.
— И тебе не хворать, — Эйта открыла глаза и вынула замёрзшую уже ладонь из воды.
— Уезжаем мы завтра, — сказал Добрыня. — Не хочешь с нами поехать?
— Скажи, а жизнь в городе дорого стоит? — вместо ответа спросила Эйта.
— Не знаю, — честно признался Добрыня. — Я в городе только во времена службы в дружине жил, а за дружину всегда князь платит. Да ты не бойся, ты нигде не пропадёшь, ежели повезёт на службу к князю устроиться, так и жильё оплатят, а нет, так всё одно не пропадёшь. У тебя ремесло особое, оно тебя и прокормит.
— Ремесло, — усмехнулась Эйта.
— Поедем. Бабка Ладушкина в большом городе живёт.
— А если на службу не устроюсь? — всё ещё сомневалась девушка.
— Снимешь домик, купишь разрешение на работу колдовскую и всё. На жизнь всяко заработаешь. Люди часто к колдунам обращаются, то товар заговорить, то зелья приворотные или ещё что. Я тебе с жильём помогу.
— У меня есть деньги. И ещё украшения всякие. Их же продать можно, да?
— Ежели хорошие украшения то конечно можно.
— Тогда поехали, — решилась Эйта. — Тут мне всё равно делать нечего.
— А у меня как раз лошадка запасная есть, как чувствовал, две в запас купил, — улыбнулся Добрыня.
— Только я на лошади не умею, — смутилась Эйта.
— Совсем? — Добрыня был озадачен, впервые он видел человека не умеющего сидеть на лошади.
— Почти. В последний раз меня батя катал, а это давно было.
— Ладно, что‑нибудь придумаем, — вздохнул мужчина. — Пошли.
Всё оказалось не так плохо, как опасался Добрыня. Эйта довольно быстро нашла с лошадью общий язык и спокойно ехала следом за ним и Ладой. За несколько дней пути, до ближайшего города Лада и Эйта даже подружились. Лада объясняла Эйте какие‑то девичьи секреты, которые должна знать любая девушка, но Эйта, в силу сложившейся ситуации не знала. Учила её одеваться как положено и о приличиях рассказывала. Колдунья же говорила о лесных обитателях, нечестии, лечебных травах и вообще колдовстве. В первом же городе путешественникам пришлось задержаться, не смотря на то что Эйта очень пыталась помочь, у Лады случился выкидыш. Лада старалась улыбаться при муже, убеждая его и себя, что это должно было случиться, что они знали, но стоило Добрыне выйти, она начинала плакать. Эйта с жалостью и утешениями не лезла, она старательно поила подругу лечебными и укрепляющими отварами и иногда просто сидела рядом.
— Скажи, — однажды заговорила она. — А как ты поняла что Добрыня тот самый, твой мужчина?
— Не знаю, — пожала плечами Лада. — Так вышло.
— Как так? — не поняла Эйта.
— Это сложно объяснить, — Лада задумалась. — Я ведь его сначала и знать не хотела. Он в дружине служил, а я слово себе дала, что никогда больше с дружинниками знаться не буду.
Эйта внимательно слушала.
— У меня где‑то за полгода до знакомства с Добрыней, жених погиб, он тоже в дружине служил. И мне казалось я его любила, а вот теперь понимаю что ошибалась я. Не любовь то была. А вот Добрыню я люблю. Я умру за него, если понадобиться. Правда.
— Я знаю, — совершенно серьёзно кивнула Эйта. Лада улыбнулась.
— А он настойчивый такой был. Подарки дарил. А я отказывалась.
— Почему? — удивилась Эйта.
— А зачем же подарки брать, коли отношений не хочешь? — назидательно спросила Лада. — Не хорошо это. Раз подарки принимаешь, значит, человеку надежду даёшь, а я не хотела.
— И он тебе совсем не нравился?
— Нравился, — шёпотом призналась Лада. — Чем больше ходил, тем больше нравился. Снился иногда, и я снов этих так ждала, — она улыбнулась. — Добрыня для меня на празднике как‑то сапожки выиграл. Сапожки были м–м–м, — Лада мечтательно закрыла глаза, вспоминая. — У нас таких никто не делал.
— И ты взяла? — с надеждой спросила Эйта.
— Нет, — Лада открыла глаза. — Я гордая была. Потом всю ночь проплакала, потому что Добрыня те сапожки в реку закинул со злости, я же ему при всех отказала. Сапожки те потом кузнец выловил, и его дочка в них ходила. Мимо моего окна специально прогуливалась и подол задирала, чтоб я видела.
— Но если он тебе нравился, и сапоги хотелось, зачем было отказывать? Можно же было взять, он бы тогда понял, что ты согласная.
— Ох, Эйта, — улыбнулась Лада. — Кабы всё так просто было. Мне гордость не позволяла дать ему понять, что я тоже влюбилась. И потом он дружинником был.
— И как же тогда?
— Да всё просто оказалось. Ему подружка моя лучшая рассказала, что я за дружинника в жизни не пойду, он ко мне пришёл и сказал, что коли выйду за него, он из дружины уйдёт.
— И ты вышла, — заулыбалась Эйта, догадавшись.
— Да, — Лада сияла, но потом вдруг погрустнела. — Только вот…
— Ты сказала, что умрёшь за него если понадобиться, — напомнила Эйта.
— Да, — Лада не понимала куда она клонит.
— А почему ты думаешь, что он ради тебя того же не сделает?
— Он тоже так говорил, — вздохнула женщина. — Только… больно мне, понимаешь.
— Нет, — честно призналась Эйта.
— Я люблю его и хочу чтобы он был счастлив. А какое ему счастье со мной?
— По–моему, хорошее.
Лада грустно усмехнулась.
— Я не о том. Да, мы счастливы вместе, но он ребёночка хочет, я знаю.
— Быть с тобой он хочет больше, — уверенно заявила Эйта. — Поверь мне.
— Правда? — Лада хоть и не сомневалась в муже никогда, но слышать об этом ей всё равно было приятно.
— Правда.
— А если я проклятие снять не сумею?
— Значит умрёшь. А он останется. Или за тобой уйдёт, — пожала плечами Эйта.
— Я не хочу чтобы он уходил, — воскликнула Лада. — Самоубийцы же к отцу Небу не попадают.
— Знаю, — кивнула Эйта.
— За что мне всё это? — заплакала Лада. — Не хочу я чтобы Добрыня умирал. И сама умирать не хочу. Я жить хочу. Детишек хочу, дом свой хочу. Разве это так много?
Эйта не ответила. Она не знала что ответить. А ещё она очень хотела хотеть того же самого, но почему‑то не хотела. Она вообще не знала чего хотела. Разве что отомстить кентаврам, да Перву, вот этого она хотела точно, а вот в остальном…
