Александр Никоноров - Раздать сценарий
— Не сказочным, а научным. Хорошо, что-нибудь придумаем. Возможно, с вашими продуктами что-то не так. Глюкоза-глюкозой, да не везде ее найдешь… Может, она и не сидит в рецепте. Кстати, здоровский торт вчера вышел, а уж выход мангустов вообще достоин циркового номера.
— Спасибо. Это мне Хомт подсказал еще лет десять назад, — Фидл улыбнулся и похлопал товарища по плечу.
Тот хмыкнул и обрадованно произнес:
— Ага-ага, у нас так трупов провожали к могиле! — вот так, как будто сообщил хорошую новость.
Побледневший староста не нашел ничего лучше, кроме как выхватить из рук друга кружку с недопитым самогоном и осушить ее одним глотком.
* * *И вновь вечер, и вновь гуляния. В сравнении со вчерашним картина неизменна. Будто события пошли вспять и остановились на прошедшем дне, начиная с того момента, когда староста усадил меня за стол.
— Послушай, Хомт, раз уж мне пришлось из-за вас тут задержаться, у меня к тебе просьба. Даже не просьба, а требование.
Тот склонил голову набок, недоверчиво ухмыльнулся и спросил:
— Да-а-а? И какая же, изволю полюбопытствовать?!
Я сохранил каменное лицо и медленно изрек:
— Сегодня вы должны выполнять то, что скажу я! Расставляйте людей как хотите, но мои требования вы выполните.
— На каком основании, колдун? — на лице Хомта возникла оторопь, но надолго она там не задержалась.
— На основании ваших жизней. Возможно, это поможет вам сберечь людей.
Хомт заржал во весь зубастый — снова — рот. И по делу: не подобает старому вояке подчиняться молодому магу, ничего не смыслящему в военном деле. Но по-другому я поступить не могу.
Фидл едва тихо обратился ко мне:
— Трэго, пойми меня правильно, но мне кажется, что это странно… Все же у этого человека за плечами немалый опыт, а ты только выпустился… К тому же из Академии… Это нелогично.
— Во имя всех Богов Ферленга! Зачем вы заставили меня остаться? Вы просите меня решить вашу проблему, но не доверяете. Я похож на сопляка, который мечтает отдать всю эту компанию на корм мергам? Однако я в числе этой компании! Я жертвую временем и результатом последнего Испытания лишь бы помочь вам! И я не собираюсь видеть в ответ на все свои действия такое отношение, хотите вы этого или нет. Если вам чхать на свои жизни и судьбу этой проклятой деревни — я говорю вам до свидания и откланиваюсь. Считаете, что мои действия могут быть пригодны — затыкаетесь и безоговорочно выполняете все, что скажу. В противном случае затеряйтесь вы все в поле Забвения [46].
Тирада вышла более громкой и агрессивной. Староста сконфузился и залепетал:
— Конечно-конечно, Трэго, все понятно. Не правда ли, Хомт?
Тот был зол. Желваки заходили туда-сюда как часовые на посту. Он оказался в безвыигрышной ситуации и вынужден был кисло пробунчать, отводя взгляд:
— Понятно, понятно.
Я удовлетворенно вздохнул:
— Вот и славно.
Гости веселились. Бригада пилорамщиков устроила соревнования по двум скалам [47], мальчишки играли в догонялки, а девочки хвастались вышивкой на платочках. В остальном же все шло своим чередом, обыденным и невзрачным. Нежданно-негаданно явился Риндриг. Он принес большой ягодный пирог и поставил его на наш стол.
— Это вам привет от Бео. Он, к сожалению, пока не может рано присутствовать на празднике, там остановились рыбаки из Ширсиля, поэтому отправил меня с наилучшими пожеланиями для такой прелестной красоты.
Личия зарделась и смущенно захлопала глазками. Сам же Фидл, успевший принять на грудь, со всем радушием посадил его рядом с дочкой. Бео с Риндригом присутствовали попеременно и сменяли друг друга так же, как действовали в «Трактире». А если человек болен и не может присутствовать на торжестве? Повлечет ли это за собой проклятие, если другой член семьи таки придет? Или товарищ по дому, как те же Риндриг с Бео… Сложно это. В какой-то момент народ замолк, и староста взял слово:
— Доча, любимая моя девочка, трагические события, как бы ужасно и диковинно это ни звучало, никаким образом не помешают этому празднику, как и не помешают мне еще раз поздравить тебя! В честь тебя эти дни, в честь твоего дня рождения мы все здесь вместе! Будь такой же красивой! Радуй всех нас! И да будет этот день рождения последним омраченным праздником! Давай! — он махнул рукой, и результат не заставил себя ждать. Староста с предвкушением смотрит на дом, остальные обернулись туда же, негромко переговариваясь и делясь догадками.
В широком дверном проеме появилось нечто неестественное. Оно медленно выходит наружу. Больше всего существо похоже на многоножку с тортом вместо панциря.
Ропот удивления пронесся по толпе гостей, самые впечатлительные заохали, дети зааплодировали и пустились показывать пальцами. Некоторые повставали с мест, желая получше рассмотреть невиданное.
— Эй, чародей, твои проделки что ли? — крикнул мне лысый толстяк. Я коротко мотнул головой и с интересом, не меньшим, чем у остальных, продолжил наблюдать за диковинкой.
Но интрига быстро сошла на нет, когда стало ясно, что это снова мангусты. В этот раз они шествовали куда более изощреннее: на руках, точно акробаты. Ноги их упирались в поднос, на котором возлежал торт еще больше прежнего, еще богаче разукрашенный, еще более впечатляющий. Хотя я бы так сразу не сказал, что привлекло особое внимание — завидная синхронность мангустов или чудо кондитерского промысла.
Я мог бы предположить, что Хомт набрал шайку артистов, но, прирежь меня Тимби, я видел их в бою! Что, их и такому учат на службе? Они аккуратно подошли вплотную к столу и встали в ожидании. Причудливые кремовые горки даже не покривились — до того бережно мангусты проделали столь нелегкий путь. Несколько ребят подбежали и сняли поднос, водрузив его на впопыхах расчищенное от посуды место. Стоило только полированной стали коснуться деревянной поверхности стола, собравшиеся дружно захлопали в ладоши, не жалея комплиментов и восхищений в адрес мангустов. Те решили, что в купании в лучах славы нет ничего зазорного, отчего выпятили грудь вперед и напустили на себя вид гордый и довольный. Староста светился, он поглядывал на свою изумленную дочь, в восхищении застывшую после маленького, но какого эффектного номера. Интересно, а кто придумывал все эти трюки?
— Мерги!
Вся торжественность мангустов испарилась в секунду, звуки веселья оборвались и повисли в воздухе рваными клочьями. Тех, кто не обратил внимание или был не в состоянии, соседи торопливо хлопали по плечам и трясли, ухватившись за что попало. Никто не вскакивал с мест, никто не кричал и не паниковал. Но это было не проявление организованности. Когда я обернулся, я понял причину их онемения — из леса неторопливо приближалась процессия мергов. И их порядка двадцати пяти штук, не меньше.
