Маргарита Тара - Зерно Ненависти
Оглядевшись по сторонам, Хелея вздохнула:
— Понять бы еще, где мы находимся!
— Да уж, — отозвалась Эва. — Нам ничего не остается делать, кроме как просто идти вперед — надеюсь, мы встретим того, кто объяснит, где мы очутились.
Хелея кивнула в знак согласия, и девушки отправились в путь.
26
Наверно, в тот момент, когда Рейнара вернулась от Тахона, истекая кровью, в Кермаге что-то сломалось. Девушка, отупевшая от боли, смотрела прямо в глаза росаха, но не могла понять того, что таилось в их глубине. Как только ее бросили в клетку, она упала тяжелым кулем и тут же потеряла сознание.
Когда Рейнара пришла в себя, первое, что вернулось — это боль. Второе — понимание, где она находится и полнейшая безысходность. Подняв глаза, она вздрогнула — через решетку на нее смотрел Кермаг. Очевидно, галгреда привлекла внимание надсмотрщика невольно вырвавшимся стоном.
Внезапно росах наклонился, будто вытирая пыль с ботинок, а девушка увидела, как на каменном полу подземелья появилось белеющее пятно. Прищурившись, Рея поняла, что им является скомканный шарик бумаги. Кермаг, заметив ее реакцию, тут же распрямился и отошел от клетки.
Посмотрев по сторонам и поняв, что никто из пленников не заметил клочок бумаги, девушка с трудом поднялась и подобрала его. Прислонившись к дальней стене, Рейнара развернула записку.
«Сегодня я постараюсь задержаться подольше и дождаться, когда Тахон вызовет тебя к себе. Когда я открою клетку и дам тебе знак, повернешь в коридор направо — он обычно безлюдный. На подоконнике ближайшего окна будет привязана веревка. Как только ты спустишься по ней вниз, я отвяжу ее, чтобы казалось, что ты спустилась с высоты, используя магию. Прямо под окном тебя будет ждать лошадь. Территория форта не охраняется, так что ты беспрепятственно покинешь ее.
Рея, я тебя заклинаю — поезжай в Империю и начни жизнь с чистого листа. Там война тебя не настигнет. Ни в коем случае не возвращайся в Траорм и, тем более, никогда больше не показывайся в Хартадоте. Чтобы меня не отправили на висельницу, мне придется сказать, что ты смогла сбежать благодаря черной магии. Поэтому, если тебя снова поймают, росахи вытянут из тебя всю душу и изуродуют тело.
Рея, прошу тебя, не возвращайся!»
Девушка смахнула невольно выступившие слезы. Это был ее единственный шанс спастись, выбраться из этого ожившего кошмара.
Записку Рейнара тщательно запрятала в лиф платья, чтобы не выронить по пути. Легла и, положив голову на руку, уставилась невидящим взглядом в потолок. Она знала — ей не уснуть, слишком много лихорадочных мыслей витало в голове, слишком силен был страх, что тщательно продуманный Кермагом план неожиданно сорвется. Тогда его провозгласят предателем, а ее… Рея не знала, может ли все стать еще хуже, чем сейчас.
Когда в тишине подземелья, изредка прерываемой стонами и причитаниями пленных, раздался звук отворяемой двери, галгреда распахнула глаза, вглядываясь в темноту. Как ни странно, несмотря на жуткое волнение, незаметно для самой себя Рея задремала. И теперь спросонья пыталась понять, что происходит.
Вспомнив о записке, девушка замерла, чтобы не выдать себя, если это окажется не Кермаг. Но это был именно он.
— Пойдем, тебя ждет Тахон, — холодно произнес росах.
При звуке его голоса Рейнара вздрогнула — он был таким… ледяным и жестким. «Неужели он передумал?» — завладела ее разумом паническая мысль. Но затем девушка поняла — для всех остальных пленных все происходящее должно выглядеть естественно, чтобы Кермага не смогли ни в чем заподозрить.
Галгреда поднялась, бросив прощальный взгляд на пустующую соседнюю клетку — после той ночи старуха так и не вернулась. Разумеется, Рея не знала, что именно произошло, но предположения были самыми страшными.
Отперев клетку, Кермаг завел руки девушки за спину и перетянул веревкой. Они вышли из подземелья и стали подниматься наверх. От страха и волнения у Рейнары начали подкашиваться ноги. Надсмотрщик поддерживал ее, чтобы она не упала. Когда они оказались в длинном коридоре со множеством ответвлений, Кермаг шепнул ей на ухо:
— Пора.
С неимоверным облегчением галгреда почувствовала прикосновение холодного лезвия к запястью, а затем ее руки стали свободными. Росах дал ей кинжал, кошель с деньгами и веревку, наказав забрать ее с собой. Рейнара поняла его план — сказать, что она проделала все это с завязанными руками, тем самым провозгласив ее ведьмой.
Девушку все устраивало — возвращаться в Хартадот она не собиралась ни при каких условиях. Кермаг кивнул ей, указывая направо. Со слезами на глазах миниатюрная Рея встала на цыпочки и, обняв своего спасителя, поцеловала его в щеку. Росах сжал ее плечи и улыбнулся.
Не теряя драгоценного времени, галгреда ринулась в указанном направлении к окну, с подоконника которого вниз спускалась веревка.
Туда, где ее ждала свобода.
27
Дверь им открыл Хадо. Громила осмотрел Джувенела и Лесту так, будто видел впервые, но внутрь все же впустил. И хотя Хадо, как обычно, не проронил ни слова, через несколько мгновений на лестнице, ведущей в подвал, показалась сама хозяйка.
Некриса всегда поражало, сколько времени проводит Шелана за изучением старых книг с хрупкими страницами, которые, казалось, могут рассыпаться в любой момент. Когда он изучал дом в обличье призрака, то был удивлен огромному количеству камней, амулетов, перьев различных птиц и еще множеству вещиц, о предназначении которых мог только догадываться.
Лицо колдуньи выдавало ее возбуждение. Куснув губу, Шелана посмотрела на пустые руки Джувенела.
— Ты смог его раздобыть? — нетерпеливо спросила она.
Вместо ответа некрис достал из-за пазухи завернутый в темную ткань свиток и подал колдунье. Та вздохнула с явным облегчением.
— Отлично! — сверкнула глазами Шелана.
Она ловко развязала тесьму, сдерживающую ткань и достала скрученный пергамент, скрепленный печатью. Видимо, она очень долго ждала этого момента, раз стала открывать свиток при них. Но более вероятно было другое — ни Лесту, ни Джувенела колдунья не считала серьезной угрозой.
Магическая печать переливалась всеми цветами радуги. Хозяйка имения приложила к ней ладонь и шепотом произнесла незнакомые некрису слова. Когда Шелана отняла руку, он увидел, что печать будто потухла. Женщина легко сломала печать и развернула свиток. Через мгновение ее глаза потускнели, от радости в них не осталось и следа.
— Так и знала, — сквозь стиснутые зубы проговорила колдунья.
