Наталия Шиманская - Дочь Земли
-У-у-у-у! - Прокатилось по лесу и застряло в дальних кустах.
Морфей шарахнулся и всхрапнул, как настоящая лошадь. Скосил на Алю глаза, повел носом.
- Что это с тобой?
- Тренируюсь. - Ворчливо ответила она. - Скоро, видать, это мой родной язык будет!
- Ты бы, лучше, в рекбизе преуспевала. - Тряхнул он гривой. - Принесет Краасса нелегкая не вовремя, а ты два слова связываешь до сих пор через пень-колоду. Всем достанется, попомни!
Аля фыркнула, сморщив нос:
- Вы-то здесь причем?
- Причем, причем! А учит тебя кто?
- Компьютерная программа! - Выкрикнула Аля, в сердцах. - Визифон меня рекбизу учит! Так что успокойся, твой шикарный зад не пострадает!
- Фи, что за странные намеки, принцесса? В мужском обществе упоминать о заде неприлично.
- Тоже мне, мужчина моей мечты, выискался!
- Ну не твоей, так чьей-нибудь еще. Я же такой!..
- Ага, как Карлсон - в самом расцвете сил. Я передохнула! - Прервала она решительно. - Погнали.
- Ну, держись, ребенок!
Аля стиснула его бока ногами, просунула руку под ремень фиксатора, закрепила магнитный карабин, пригнулась. Кивнула обернувшемуся к ней Морфею. Итран с места сорвался в карьер. Деревья слились в сплошные полосы. Ветер бил в лицо с такой силою, что с трудом дышалось. Но, не смотря на фантастическую скорость, держаться на нем ей было на удивление легко. Или она понемногу совершенствуется? Или включаются какие-то тайные резервы организма? Но сейчас она чувствует всем своим естеством - они больше, чем просто конь и всадник. Они - единое, целое, неразделимое. И вместе они - непобедимы!
* * *
Раннее утро. Солнце золотит верхушки елей, заливает комнату теплым оранжевым светом. Аля стоит у распахнутого окна, смотрит на облака. Легкий ветерок колеблет складки жемчужной туники. Каштановые локоны, высоко подобранные гребнем на затылке, стекают на плечи шелковыми завитками. Руки в предплечьях и запястьях перехвачены узорчатыми золотыми браслетами в виде переплетенных змей. На ногах, в тон платью, изящные мягкие туфельки.
Девочка медленно подносит ладонь к глазам, поворачивает тыльной стороной. Розовые, нежные ноготки с прозрачно-белой каемочкой. Ничего такого... уже ничего! Потому что, когда она проснулась, её ногти были в два раза длиннее и иссиня-черного цвета. Аля опускает руку. Опять смотрит ввысь. По щеке ползет слезинка. Она торопливо вытирает её, тихонько всхлипывает. Что же будет дальше? Кем она станет? Зачем он сделал с нею это и ... забыл?! Просто забыл о ней. Зэер обмолвился однажды, что в будущем они с Краассом, скорее всего, будут практически неразлучны.... Сегодня Аля этим словам не верит, воспринимая их как некую 'ложь во спасение', что ли. Если он, и впрямь, в ней нуждается - пусть и с чисто прагматичной точки, - почему тогда избегает её?! Уже все условленные сроки вышли. Он говорил о нескольких днях. А заканчивается уже третья неделя. И боль в душе временами почти невыносима.... А вчера они виделись.... Только, лучше бы этой встречи не было вовсе!
Как всегда, в сопровождении Зэера, она спускалась по центральной лестнице со второго этажа на первый, к главному выходу. Они решили в этот раз не пользоваться лифтом. А прогуляться пешком. Благо, запас времени позволял. Слушая непринужденную болтовню наставника и вежливо улыбаясь в ответ, Аля скользила холодно-безразличным взглядом по проходящим мимо.
Кто-то из рагезтов здоровался с Зэером, кто-то даже приветственно кивал ей. Единственное, что она позволяла себе в ответ, опустить на секунду взгляд долу, не больше. Зэер отлично вбил в нее правило - никакого общения ни с кем, кроме него, пока это не разрешит Краасс лично. Окинув глазами пространство перед собою в очередной раз, она вдруг вздрогнула, приостановилась. Взгляд застыл, лицо окаменело. Навстречу, с группой воинов, поднимался Краасс.
Как всегда здесь - в белом. Его одежда ярким пятном выделялась на фоне их серебристо-серых униформ. Со слов Зэера она знает - этот цвет ритуален и означает принадлежность к высшей касте. Что ж, ему идет, даже очень....
Зэер заметил её состояние и среагировал мгновенно. Он железной хваткой стиснул её локоть и, буквально, поволок вперед. И в словах тоже звучало железо:
- Не смей! Не вздумай сказать хоть слово! Держи себя в руках! Если захочет, он подойдет сам. Ну же, девочка, где твое самолюбие?!
И Аля подчинилась. Как ни была взволнована и растеряна, она собралась и заставила себя идти дальше, как ни в чем не бывало. Но глаза её, помимо воли, не отрывались от его лица.
Он все ближе. Что-то рассказывает сопровождающим, улыбается. Смотрит на нее. Но это - взгляд сквозь. Точно, он её в упор не видит.
Они равняются. Зэер с Краассом приветствуют друг друга, обмениваются шутками. Расходятся. Али, как будто, нет вообще. Она почти теряет сознание от отчаяния и обиды, но вида не подает. И когда Краасс проходит, она не оборачивается вслед и даже не замедляет шага. И понимает - вот это для нее настоящее испытание. А там, на посвящении, была просто детская игра. Но она не нужна ему. Это же совершенно ясно. Возникает лишь один вопрос - а зачем жить тогда?.. Все, что она делает изо дня в день, все, чему старается научиться, что освоить, без него теряет всякий смысл. И само её существование - тоже!
Да, она вчера выдержала. Её лицо, так сказать, при ней. А что до души.... Как только Краасс скрылся из виду, Зэер затащил её в какую-то оранжерею. И там она прорыдала почти час, согнувшись в углу на полу в три погибели и не реагируя ни на какие уговоры, увещевания и, даже, угрозы. Кончилось все тем, что Зэер дал ей на сегодня выходной. И оставил в покое, напоследок воззвав к благоразумию.... Господи, как глупо все и бессмысленно....
Аля отворачивается от окна, опускается на пол у кровати, закрывает лицо руками. Часто, глубоко дышит, стараясь справиться со слезами и горем. Внутри ужасающая, беспредельная пустота. Она ничего... ничего... не хочет....
- Что с моей девочкой? - Мелодичный низкий голос прорывает завесу боли. Аля отнимает ладони от лица, распахивает глаза.
Он совсем близко, на коленях. Осторожно берет её за плечи, привлекает к себе, обнимает.
- Здравствуй, малыш.
Алю начинает бить дрожь. Она не может вымолвить ни звука и только молча держится за него в диком страхе, что на самом деле ей все это чудится, и его здесь нет.
Краасс гладит её по голове, вытаскивает гребень. Волосы каскадом рассыпаются по плечам и спине. Он зарывается в них лицом, вдыхает её запах. Порывисто берет её лицо в ладони и начинает целовать. Она обмякает в его объятиях, льнет к нему, прижимается лбом к плечу, шепча его имя.
Рагезт подхватывается на ноги, поднимает Алю, перекладывает на кровать. Она прекрасно сознает, что, скорее всего, последует дальше. Но никаких попыток остановить его, противостоять как-то, не оказывает. Просто закрывает глаза и полностью отдает себя его воле. Пусть делает, что хочет. Она не будет сопротивляться.
