Андрей Прусаков - Рождение героев
Мир, открывшийся Далмире, оказался жесток и опасен. В нем не было места слабым и трусливым, а меч или копье были лучшими друзьями человеку. И хартоги не лучше хелмаров, отнявших у нее родину и близких. Несмотря на предостережение Кинары, девушка не оставляла надежды бежать. Но торопиться нельзя. Далмира видела, что за ней наблюдают, и понимала, что побег возможен только тогда, когда его никто не будет ждать…
– Стой!
Сквозь дремоту Далмира поняла, что караван остановился. Вчерашняя беспокойная ночь не дала выспаться, и девушка наверстывала упущенное прямо на ходу. Ее слух уловил крики, и она поняла, что остановка не случайна. Прогнав остатки дремоты, Далмира вскинула голову и осмотрелась: караван стоял в длинном ущелье. Почти отвесные скалы, заслоняя хмурое небо, нависали над головой. Мимо повозки пробежали вооруженные охотники, и девушка поняла: что-то случилось. Схватив лежащее рядом копье, она спрыгнула на землю и побежала за ними.
За головной повозкой собрались почти все хартоги. Было непривычно тихо. Далмира выглянула из-за спин охотников: тропинку перегородили косматые люди, дикари, одетые в шкуры, но вооруженные стальными мечами и копьями. Их рослый вожак разговаривал с Тормуном, то и дело потрясая длинным клинком.
Вожак горцев смотрел на низкорослого толстяка презрительно и свысока. Только слепой мог не заметить этого, и Далмира удивилась выдержке Тормуна, не выказывавшего и тени страха. Вожак хартогов отвечал спокойным, размеренным голосом. Далмира поняла, что эти люди не хотят пропускать их, и потому перегородили ущелье. А Тормун пытается договориться. Неподалеку она увидела Кинару и Немого. Они стояли рядом, сжимая в руках мечи и, как все, напряженно смотрели на горцев.
Наконец, переговоры закончились. Горцы издали пронзительный вопль и затихли, а вперед вышел огромного роста детина с таким же длинным, как у вождя, мечом.
– Оллок! – позвал Тормун.
Из рядов хартогов вышел однорукий. Увидав калеку, горец-великан осклабился и презрительно расхохотался. Оллок вытащил из ножен меч и пошел на противника. Тот прыгнул к нему. Огромный меч, просвистев, должен был неминуемо разрубить Оллока надвое, но почему-то не попал по цели. Еще несколько ударов прошли впустую. Оллок мастерски уклонялся, даже не парируя удары горца. Вождь гневно закричал, и великан ринулся на хартога. Звякнула сталь, и хриплый стон сменился стуком упавшего тела. Оллок нагнулся и, глядя на вождя, спокойно вытер окровавленный меч о куртку убитого. Горцы угрожающе зашумели, и сердце Далмиры застучало сильней: что будет, если они сейчас нападут? Их вдвое больше! Но вождь вскинул вверх меч и что-то произнес. Голос его не скрывал ни ярости, ни разочарования, но это не был призыв к битве. Двое воинов с трудом уволокли убитого, остальные медленно расступились, по еле заметным тропкам поднимаясь наверх.
Тормун подал знак, и первая повозка двинулась вперед. Несколько охотников с луками сидели на ней, внимательно следя за отступавшими горцами. Далмире приходилось видеть, как они стреляют. Охотники могли расщепить собственную стрелу за сотню шагов и редко промахивались.
– Кто это? – спросила Далмира, догнав Кинару у ее повозки.
– Местные жители, горцы.
– А что они хотели?
– Чтобы мы заплатили им за проезд по их земле, – пожала плечами Кинара. – Это не в первый раз случается. Но конец всегда одинаков.
Почти три дня караван спускался со склонов гор. Воздух стал как будто гуще, напитавшись ароматом растущих у обочины цветов, над которыми кружились бабочки. Дорога то появлялась, то исчезала среди нагромождений камней и тесно прижавшихся друг к другу деревьев. В разрыве между скалами девушка увидела синюю воду реки, а вскоре услышала шум бьющейся о камни воды. Звук был очень близким, казалось, река протекает прямо под ее ногами.
Далмира привстала на повозке. Ей показалось, что впереди разверзлась пропасть, и ее повозка вслед за остальными рухнет с огромной высоты вниз.
Открывшееся зрелище захватило дух: над глубокой, расколовшей гору расселиной перекинулся широкий и длинный каменный мост. Нависавшие над этим берегом скалы полностью закрывали его, и девушке казалось, что повозки хартогов, одна за другой, падают в пропасть. Сердце замерло, когда кроги перевалили через каменный гребень, и повозка быстро покатилась вниз. Но ничего не случилось, сильные животные удержали телегу, да и высокий каменный бордюр не дал бы им упасть. С высоты повозки Далмира увидела край реки. Рассекая гору, она убегала вдаль, огибая высокие, поросшие лесом холмы. Там начинались земли Арнира, а здесь, по словам Кинары, были нехоженные, но отнюдь не безлюдные места. После величественного, поражающего своей красотой моста внимательный взгляд Далмиры отметил и дорогу, ставшую не в пример лучше. В крутых и опасных местах обочину укрепляли большие валуны, а с деревьев заботливо срублены нависавшие над дорогой ветви.
Караван покинул каменистые предгорья и въехал долину, между поросшими редким лесом холмами. Лесные птицы совершенно не боялись людей, весело перепархивая с ветки на ветку прямо над головами.
Останавливались лишь раз в день, отдыхали, поили крогов и ехали, пока солнце не скрывалось за холмами. На этой земле не разбивали лагеря и не ставили повозки в круг. Начинались обжитые людьми места. Крепкий деревянный мост над бурным ручьем, столбы дыма, поднимавшиеся из-за леса, и каменные дорожные вехи в виде грубо высеченного из камня человека с вытянутыми в стороны руками – все говорило, что эти места обитаемы. Но ясно выделявшаяся в перелеске дорога оставалась безлюдной. На рукавах каменной статуи Далмира заметила странные знаки. Девушка не умела читать, но умел Тормун, всегда находивший правильный путь.
В один из дней они остановились в большом селении, расположенном на перекрестке. Поселок ограждала деревянная стена из врытых в землю и заостренных вверху кольев. По сравнению со стенами Эшнара, эти укрепления вызвали у Далмиры ироничную усмешку. Такой частокол в ее селении не смог сдержать хелмаров… Едва оказавшись за стеной, Далмира почувствовала грусть: этот поселок напомнил ей родину. Правда, дома тут деревянные, а не каменные и облепленные глиной, как на ее острове, но здешние обитатели походили на ее народ. Здесь не было ярко-красных волос, но открытые широкоскулые лица мужчин и приветливые улыбки синеглазых женщин радовали Далмиру. Здесь она впервые почувствовала себя спокойно. Наверно, еще и потому, что никто не упоминал о Круге…
Караван медленно вполз за кольцо частокола и остановился на обширной площади.
Приняли их хорошо. Далмира заметила, что Тормуна тут знают, а некоторые из жителей обмениваются приветствиями с охотниками, как старые знакомые. Но в то же время ни один из хартогов не ходил с оружием. Оллок подошел к Далмире и отнял ее тупое учебное копье.
