Владислав Чупрасов - Сердце дракона
— Все готово, — прервав спор на полуслове (он длился уже не первый год и, видимо, так и не планировал прекращаться, даже когда все аргументы были использованы), Самуэл поднялся им навстречу. Марс критическим взглядом осмотрел своего брата, ожидая увидеть на нем следы побоев. Тот был абсолютно цел, хотя и немного пьян.
— И когда успел? — риторически поинтересовался Марс.
— Долго ли умеючи? — философски отозвался Леонард. — Это же вас не было почти сутки, а не меня.
— Сутки? — удивился Марс. — В этот раз что-то книжник долго нас держал. Йон, вытряхивай кружку, папа тебе погадает. Йон скривился. Его не удивило то, что вместо пары часов их не было целые сутки — в конце концов, его работа с магами всегда подразумевала под собой различные странности. Эта была еще не самой странной. А вот гадания он не любил — всякий раз мистер Клоувел устраивал такое представление, которое не лезло ни в какие рамки.
— Без этого никак? — прекрасно зная ответ, обреченно спросил Йон. Стоило думать, что своим сыновьям Клоувел уже погадал на судьбу, как и Самуэлу, который, видимо, пришел достаточно давно. Оставался один Йон, и не в охотничьих традициях было ходить в бой без расклада на будущее. Вот только узнавали они его только после возвращения.
Ну, а если возвращение не случалось, то предсказание в колбе отправлялось в могилу почившего охотника. И то, и другое случалось с завидной регулярностью.
— Ладно, иди давай, папуля тебя так ждал, так ждал. Леонард радостно замахал руками. Его всегда веселили отцовские предсказания. Обреченно кивнув, Йон оставил друзей в обществе импа, принесшего им кофе и виски. В кабинете мистера Клоувела ему всегда становилось неловко, поэтому, немного помявшись перед дверью, он решительно стукнул кулаком несколько рад и вошел с вопросом:
— А нельзя ли как можно быстрее? Мы торопимся.
— А как же, — маг коротко взмахнул рукой, и из рукава Йона выскользнула кружка, украденная из книжного магазина. Она упала на пол, но не разбилась, а тут же оказалась на столе перед мистером Клоувелом. Заглянув в кружку, маг рассмотрел там что-то такое, что его бесконечно удивило. Вскинутые брови заставили Йона напрячься. Удивленный маг — такое на его памяти случалось нечасто.
— Что нам делать? — осторожно уточнил Йон. Мистер Клоувел оторвался от кружки, посмотрел на Йона так странно, будто увидел его впервые.
— Как что? За оружием, туда, где вы его бросили. А там в карту заглянете, не зря же вы ее крали.
— Все вы знаете, — негромко пробормотал Йон, но маг его, конечно, услышал — усмехнулся и отставил кружку.
— Я вам открою дверь, а дальше сами как-нибудь. Мистер Клоувел отвел руку в сторону, и в самом деле /открыл дверь/. Прямо в воздухе, посреди кабинета засеребрился водопад от пола до потолка. Он тихо звенел и распространял вокруг себя такую мощь, что Марс и Самуэл появились в кабинете всего через мгновение, причем, Самуэл так и не встал с кресла. Спустя минуту топот в коридоре возвестил о том, что Леонард добрался до них своим ходом.
Хозяин топота протиснулся в кабинет, нагруженный чем-то очень громоздким, завернутым в мерцающую ткань.
— Что это? — удивился Йон. Как обычно, все, кроме него, были в курсе дел. Леонард расхохотался и гордо возвестил:
— Доспех! Новый! Папа сделал! — и прогрохотал к водопаду, в котором мгновенно пропал.
Водопад из кабинета мистера Клоувела выплюнул их, совершенно сухих, к ледяному озеру, от которого холодом тянуло за версту.
Леонард уже плюхнул свой доспех на землю и сидел на нем, поджав ноги.
— Я туда не пойду, — на всякий случай уточнил он, хотя все и без того знали, что в последнюю встречу с русалками Леонард изрядно подмочил себе репутацию, после чего не спешил с ними вновь связываться. Зеркальная поверхность озера раздалась под натиском кого-то плывущего, и на берег выбрался насквозь мокрый волк. Он встряхнулся, поднялся на задние лапы и направился к ним, на ходу перетекая из человеческого состояния в звериное. На самом деле в нем не было ничего ни человеческого, ни звериного, и всю его сущность составляла очень высокая температура тела, которая помогала выживать в ледяном озере. Хранитель Озера был не слишком доволен их появлением. Хотя, у магов существовала теория, что Хранитель никогда и ничем не бывал доволен, хотя бы потому что ему приходилось жить в очень холодной воде, причем, практически по собственной прихоти. Ходил слух, что когда-то Хранитель был то ли человеком, то ли оборотнем, влюбившимся в русалку. Ну а та, в свою очередь, ответила ему взаимностью.
— Вы просто так или по делу? — уточнил Хранитель. Охотники никогда не приходили к озеру просто так, и Хранитель знал это не хуже других, но традиции есть традиции.
— Нам нужно забрать то, что мы оставили у вас, — ответил Самуэл. У него общаться с Хранителем получалось лучше всех. Остальным предстояло просто стоять в стороне, пока закончится дипломатия и начнется натуральный обмен. Хранитель проследил холодным взглядом за тем, как Леонард зашуршал покрывающей доспех тканью и тихонько, почти ползком, направился к маяку, ненатурально торчавшему над озером. Похоже, что озеро не всегда было озером, но маяк этот стоял здесь всегда.
Хранитель моргнул, и Леонард, поняв, что его никто не останавливает, припустил к маяку. По винтовой лестнице внутри он взлетел на самый верх и уже с балкона, опоясывающего маяк, наблюдал за тем, как Самуэл договорился с Хранителем и трое охотников под присмотром перетекающего из ипостаси в ипостась существа двинулись к озеру. Чем дальше от ледяной воды, тем спокойнее себя чувствовал Леонард. Он облокотился на перила и смотрел вниз. Вода озера до самого каменного белого дна была прозрачной и невероятно синей.
Очень глубоко внизу сновали мальки, на самом деле бывшие русалками и утопленниками. Но на них Леонард почти не обращал внимания. Его взгляд притянула к себе длинная фигура, протянувшаяся от одного края озера до другого. Спящий дракон, превратившийся то ли в каменное изваяние, то ли в ледяную скульптуру, спал на дне ледяного озера, оберегаемый русалками. Один из последних драконов, которых они убили. Самуэлу предстояло поговорить с одним из утопленников. Парень, вынырнувший на берег, был весь покрыт зеленоватой чешуей вперемешку с лоскутами человеческой кожи. На лице и торсе у него красовались длинные открытые раны, никак не подсыхающие из-за постоянного контакта с водой. Видимо, он был уже не очень здоров еще до того, как захлебнулся. Во всяком случае, смерти от воды он не ожидал — иначе бы не стал утопленником. Те, кто сводили свои счеты с жизнью или были готовы к смерти, русалками не становились. Призраками или духами на могилах, но никак не тварями с рыбьим хвостом и жабрами. Лин выбрался на искусственный берег, сел, оставляя за собой склизкий след, потряс головой и, сильно булькая, поинтересовался:
