Наталья Белкина - Наместник
Пока я тщательно выискивала под столом неизвестно что, девчонки со своими спутниками прошли мимо меня и подошли к лотку. Теперь было самое время улизнуть. Я стала потихоньку пробираться к выходу и почти уже достигла его, как вдруг услышала позади окрик:
— Эй! Девушка! Вы ничего не забыли!?
"Это, конечно, не меня", — пыталась я себя обмануть, неосознанно ускоряя шаг.
— Ты что оглохла!? — снова раздался за спиной незнакомый мужской голос.
Да что ты ко мне привязался?! Меня догнал один из тех парней, что были с Ежовой и Брусникиной.
— Тебя случайно не Маша-Растеряша зовут, — спросил он, улыбаясь, и протянул мне пакет с будильником.
— Нет, Беатриче, — брякнула я от радости, что он один, а не вся их компания ринулась за мной в погоню. — Извините, я такая рассеянная.
— Беатриче? Шутишь? А меня Валера. Ой! А у тебя тут что-то тикает. Бомба?
— Вы угадали, — усмехнулась я нервно. — Я собираюсь взорвать этот парк, как объект особой стратегической важности.
Ну, все, мой план рухнул. Теперь надо было, как можно скорей отсюда линять. Но Валера, похоже, решил продолжить знакомство и уходить явно не собирался.
— Кажется, вас заждались, — кивнула я, обернувшись в сторону лотка, где должна была быть его компания и…
О, ужас! Они приближались к нам. Я уже было собралась спасаться позорным бегством, но тут и случилось непоправимое:
— Бет! Здорово! Ты откуда тут? — заорала Брусникина.
Я поняла, что пропала, совсем пропала. У меня подгибались ноги. Так и хотелось сейчас же провалиться под землю. Теперь они будут всем рассказывать, как я прибежала на свидание по первому их зову.
— Ты что, тоже на дискотеку пришла? А с кем? — продолжала орать уже Элька Ежова.
Ну что за манера так вопить на всю улицу!
— Ни с кем, — только и сумела я выдавить из себя дрожащим от обиды голосом.
— А чего пакет-то забыла? Если бы не мы, считай, уехали бы твои вещички.
Я смогла только плечами в ответ пожать. Мне не могло тогда и в голову прийти, что можно просто повернуться и убежать. Я стояла перед ними, как преступник перед судом, ожидая насмешек, словно приговора.
— А ты не на свидание пришла случайно? — вдруг спросила Ежова, будто эта мысль только что пришла в ее светлую голову.
Мне так хотелось сказать что-нибудь резкое и обидное, но ничего подходящего не шло на ум. Оставалось лишь, глупо улыбаясь, ждать, когда меня растопчут и раздавят.
— А с кем это? — ехидно спросила Брусникина. Веселье начиналось.
— Ни за что не поверю, что Косая здесь с парнем. И кто же этот счастливчик?
— Я, — раздался вдруг за спиной такой знакомый бархатный бас.
Я не могла поверить в это. Мое сердце, казалось, в одно мгновенье заполнило всю грудь и преградило путь воздуху. Я обернулась и увидела Кирилла.
— Привет. А я ждал тебя у входа…
ГЛАВА 3
Дремучие не знали, что и думать. Василиса и Гавр никогда еще так не свирепствовали. Им обоим страшно было попасться на глаза. Обычно они мирно сосуществовали весь год, не замечая друг друга, и только один день длилась их вражда, день состязания за право быть Первым наместником в предстоящем году. Но теперь все изменилось. Их борьба становилась ожесточенней.
Василисе уже третий год подряд удавалось обводить своего соперника вокруг пальца. Она была хитра и изворотлива и для достижения своей цели не гнушалась никакими средствами. Никто из дремучих, конечно же, не посмел бы уличить наместницу в нечестной игре. Мир, который населяли лешие и водяные, упыри и русалки, кикиморы и ведьмы, был полностью ей подвластен.
Первым наместником становился тот, кто в ночь с шестого на седьмое июля первым обнаружит и сорвет заветный цветок папоротника. Но никто и никогда не знал, где именно он расцветет. Известна была лишь поляна в Дремучем Лесу. Только здесь рос особенный папоротник, который с виду ничем не отличался от самого обычного растения, но корни его уходили так далеко под землю, куда не доходила еще и самая глубокая скважина, пробуренная людьми. И никто, кроме наместников, не мог даже дотронуться до цветка, он вмиг бы испепелил бы любого из бессмертных дремучих.
В прошлом году Василиса легко провела Гавра. Как только луна достигла зенита, на поляне появился маленький бледно-голубой цветочек. Он вырос прямо под носом Гавра, и тот, не мешкая, сорвал его, разразясь оглушительно-радостным воплем.
— Поздравляю, дорогой! Тебе очень повезло! — воскликнула Василиса.
Ее зеленые смеющиеся глаза так и искрились коварством. И чего бы ей было так радоваться успеху своего соперника?
Мгновенье спустя на плечо наместницы вскочило лохматое нечто и прошипело:
— Я его нашел, госпожа. Нашел!
Гавр насторожился, а Василиса уже была возле заветного пятачка, где светился нежный голубенький огонек, таящий в себе страшную силу. Вокруг него уже толпились верные подданные наместницы. Ей уже не составило труда протянуть руку и сорвать цветок.
Поняв, что его надули, Гавр заметался в бессильной злобе, обрушивая направо и налево удары и пинки. Дремучие разбегались от него, прячась в канавы, норы и кусты.
— Ну, ладно! Посмотрим, что будет в следующем году! — прорычал он, свирепо тараща черные глазища на хохочущую Василису.
Гавр удалялся из леса в свой мрачный подземный замок, за ним понуро плелась его свита. Замыкал процессию Цербер, которому так и хотелось разорвать кого-нибудь из приспешников наместницы, а особенно нахальную Горгону, которая с победным видом оглядывала поверженных.
Тогда Гавр тоже решил придумать какую-нибудь хитрость и теперь, когда до назначенного срока оставалась недолго, пытался что-то изобрести, дабы не только победить, но и отомстить. Наместник был, несомненно, умен, но ему не хватало оригинальности. Все его поступки были безупречно логичны, продиктованы холодным разумом, но не эмоциями. Поэтому ему трудно было обмануть Василису, которая была столь изобретательна и непредсказуема, что Гавр всякий раз оставался обескураженным. Ожидая, что в этот раз она может выдумать чего-нибудь похуже, он все-таки решился прибегнуть к посторонней помощи.
На берегу терявшейся в Дремучем Лесу Черной речки стояла маленькая рубленая избушка. Мелкая речушка в половодье разливалась довольно широко, поэтому домик стоял на толстых деревянных сваях. Здесь жила одна старая женщина, которую все дремучие звали Матушка Заварзуза. Она была лукавой и бойкой старухой, что весьма замечательно сочеталось в ней с хитрым умом и проницательностью.
Говорили, что когда-то Матушка была обычной ведьмой из смертных и сумела покорить своей красотой и магическим мастерством самого Лютого Князя. Когда же она состарилась, он в награду за преданность сделал ее бессмертной. Тогда Заварзуза и поселилась в Дремучем Лесу навсегда.
