Анна Одувалова - Низвергающий в бездну
Дир нашел историю рода Силиверста Огненного Вихря, и подозрения подтвердились. «Низвергающий в бездну» остался в семье верховного мага и передавался от отца к сыну. Все потомки верховного мага, так или иначе, проживают на Арм-Дамаше, либо в близлежащих измерениях. Кроме одной ветви. Лет эдак двести пятьдесят назад один из потомков Силиверста Огненного Вихря, а именно, Корнилиус Лактор увлекся путешествиями по измерениям. Последнее измерение, которое он посетил, была некая Земля. По сведениям этой хроники, край ему очень приглянулся, и он обосновался там. Связь с ним постепенно была утрачена.
Мы взяли на себя смелость найти координаты данного измерения и проверить его на магические колебания и… — Стик сделал паузу. — Эта штуковина, похоже, еще там.
Стикур закончил свой рассказ, когда Дерри запирал дверь в свои покои, и молодые люди быстрым шагом направились по длинным коридорам Кен-Кориона в одну из комнат, предназначенную для проведения важных магических ритуалов. В ней были обычные каменные стены, не покрытые гобеленами, и высокие потолки, что существенно уменьшало количество испорченного во время магических действ казенного имущества. Дерри привычно шел по мягчайшим дорожкам с ярким восточным орнаментом. За три года, проведенных во дворце, он научился не обращать внимания на окружающее великолепие. Хотя трудно не думать о том, что голубоватый магический огонь, заключенный в хрустальные шары, стоит во многих мирах столько, что не каждый правитель имеет возможность позволить себе украсить им свои покои. Шторы на окнах были сшиты из тончайшего переливающегося материала. А за любую из висящих на стенах картин коллекционеры заплатили бы такие деньги, на которые можно купить титул, земли, крестьян и целый гарем невольниц. С другой стороны, покои Сарта, короля преступного мира, были не менее роскошны, а его сокровищница, пожалуй, могла бы соперничать и с Кен-Корионской, так что Дерри за последние годы привык к роскоши и не замечал, что вокруг одни произведения искусства и раритеты. Что ж, любовь ко всяким диковинкам, антиквариату и артефактом — удел сильных мира сего.
Но вот в конце коридора появилась арка-вход в святая святых королевского дворца — зал, в котором проводились всевозможные ритуалы. Помещение было небольшим, с толстыми стенами из натурального камня, вдоль которых тянулись деревянные полки со всевозможными магическими артефактами и зельями. На полу была мелом начертана пентаграмма. В каждом из пяти углов горело по толстой восковой свече. По помещению растекался сладковатый дымок от сожженных магических трав. В центре зала рядом с пентаграммой стоял так непохожий на мага Дирон. Высокий мускулистый, облаченный в черный кожаный кафтан с золотой вышивкой по воротнику и манжетам, удобные сапоги и светлые штаны из мягкой замши — Дир создавал впечатление воина, но не чародея. Львиная доля его магического потенциала досталась молодому человеку от предков эльфов, как, впрочем, и странная миндалевидная форма глаз, только у чистокровок они были значительно больше, почти в пол-лица. Получеловек-полуэльф — молодой маг обладал весьма своеобразной магической силой, и этим был ценен для двора Кен-Кориона и лорда Корвина. Кровь эльфов не давала магу обратиться к черным заклятиям, предав свет, и усиливала целительские возможности, а человеческая позволяла практиковать смертельную для эльфов боевую магию. Справа от Дира в запахнутом бордовом плаще, подбитом мехом, стоял уставший лорд Корвин.
Судя по напряженно звучащему голосу Дирона, заклинание подходило к концу. В воздухе послышался хлопок, что-то заискрилось, и на полу в центре пентаграммы появилась мокрая, практически раздетая девушка без сознания. Если это и был артефакт, то весьма странный.
Глава 2. О том, что иной мир, не всегда загробный
Анет почувствовала, что ей есть чем дышать и медленно открыла глаза, перед нимизамаячило слабо подрагивающее пламя свечи. То, что она умерла, девушка поняла почти сразу, как только обнаружила, что ни речки, ни пляжа нет и в помине. Только вот «тот свет» был каким-то странным. В том же открытом бикини, а не в белых одеждах кающейся грешницы она лежала на холодном, каменном полу в луже воды, накапавшей с ее мокрых волос. В небольшой зале, в которой она оказалась, горели свечи, и в воздухе витал сладковатый дымок. В помещении Анет была не одна. Чуть в стороне стояли четверо мужчин в странной, средневековой одежде, с мечами в плащах, все как положено, идеальная атрибутика глюка перепившего любителя фэнтези. Только вот фэнтези Анет практически не читала, разве что кто-нибудь из Олькиных друзей притащит. Да и не пила она сегодня, а вчерашние два коктейля явно не в счет. — Значит, все же умерла, — трагически заключила девушка, решая, стоит по этому поводу зареветь или уже все равно бесполезно. Страха практически не было. После смерти больно не бывает. Чертей пока видно не было, ангелов, правда, тоже, но это ничего, может быть, позже прилетят. Один из стоящих в стороне и пялящихся на нее с изумлением и страхом мужчин оказался самым активным и осторожно приблизился, с интересом разглядывая ее мокрую полуголую персону.
Перед глазами у Анет все плыло, но надо признаться не настолько, чтобы помешать ей разглядеть красоту приблизившегося человека. Правильные черты на загорелом лице, слегка волнистые светлые волосы, и при этом никакого намека на женственность. Анет даже завидно стало. Ну, не может парень быть настолько красивым, это прерогатива девушек, а рядом с ним любая красавица будет смотреться убого, даже она. — Да, красив, чертовски красив, — думала Анет и не могла понять, что же в нем такого, что придает его облику чарующую неестественность, но потом до нее дошло: больше всего привлекали глаза — большие и ясные, ярко-фиолетового цвета. — Хотя, не чертовски — ангельски красив. Значит, все-таки белокрылые прилетели, — заключила Анет и уже приготовилась каяться в своих грехах, когда ангел обиженным тоном произнес, обращаясь к кому-то, стоящему сзади:
— Дирри, ты что-то напутал. Мне кажется, это не артефакт. Зачем ты притащил нам полуголую девицу? Что теперь с ней делать?
Маг призадумался, он сам с трудом понимал, как такое могло произойти. И надо было опозориться подобным образом, да еще и в присутствии правителя. Рядом стоял Дерри, противно ухмылялся и не без интереса разглядывал мокрое создание на полу, Стикур, тот вообще пребывал в ступоре или делал вид?
— Никакой я не артефакт, — тихонечко подала с пола голос девушка, прижимая колени к груди и обхватывая их руками. — И вообще, если я умерла, то когда у меня будут спрашивать перечень грехов? Я уже почти все вспомнила. Давайте быстрее, а то мне тут надоело в луже воды на холодном полу сидеть.
