Анна Этери - Похищение зеленой хризантемы
— Кто это только что здесь был?
— Здесь кто-то был? — обеспокоенность обволакивала голос Миено.
— Да, призрак женщины лет тридцати.
— Анемонэ…
— Вот видите, память к вам внезапно возвращается.
— Я всего лишь предположил, — пошел на попятную юноша, отказываясь признавать свое участие в недавно разыгранной сцене.
Тея лукаво улыбнулась, недоверчиво приподняв бровь, и на один скользящий шаг приблизилась к юноше.
— Но вы предположили столь уверенно, что не возникает сомнений, именно так и было.
Лель обеспокоено всмотрелся в слабо освещенное лицо девушки. В полутьме глаза мерцали загадочно, а легкий сумрак неуловимо менял лицо, придавая чертам мягкость и странное очарование. По крайней мере, Тея на это надеялась.
— Да, да, конечно… возможно вы правы… простите, но кто вы?
Наконец Лель собрался с мыслями достаточно, чтобы самому начать задавать вопросы.
— Какое это имеет значение?
Голос девушки стал приглушеннее, а глаза кокетливо скрылись за длинными ресницами.
— Принимайте меня за еще один призрак, избравшим своим обиталищем сей дом. Вы хотите еще что-нибудь спросить?
— Имя.
— Драцена, — Тея прикусила язык, понимая, что ляпнула что-то не то. Нежелание афишировать настоящее имя, вовсе не являлось оправданием, чтобы засвечивать имя сестры, однако сказанного не воротишь.
Лель задумчиво склонил голову набок, соображая какую-то мысль, но девушка не намеривалась давать ему время продолжить неудобный для нее допрос, и попыталась загладить невольный промах.
— Но если у вас есть желание наделить меня другим именем, я с радостью его приму.
— Вот как? — Лель в легком удивлении повернулся вслед за девушкой решившей переместиться так, чтобы полумрак понадежней укутывал ее фигуру. — Почему же? Стоит ли столь легкомысленно относиться к своему имени? — в голосе юноши сквозило отчетливое нетерпение, будто от ее дальнейших слов зависело нечто важное.
— Почему?! — почти промурлыкала Тея, — Это очевидно. Мне просто хочется доставить вам приятное.
Улыбка смягчила его черты лица, но он тут же опомнился:
— Скажите, а кем вы приходитесь господину Арахуэнте? Надеюсь, вы знаете, что это его дом?
Так! Кажется герцог начинает приходить в себя, и вскорости окончательно припрет ее к стене своими вопросами.
— Надеюсь, вы тоже, — невпопад отозвалась она, теряя всякий интерес и дальше заигрывать с Лелем.
Шагнув к двери, в надежде, что ей удастся беспрепятственно покинуть помещение, Тея удивленно распахнула очи, узрев герцога на пороге. Лиловые глаза, вобрав в себя тот немногий свет, что лился из окна, светились драгоценными камнями. Ей показалось, что он что-то задумал. Больно долго она с ним кокетничала, не осознавая своего шаткого положения.
— Чем могу быть полезна? — по привычке осведомилась она, полагая себя Мазахакой.
Длинные ресницы юноши дрогнули, и на долю секунды ей показалось, что он ее узнал. Не давая ему опомниться, или задать еще какой-нибудь нецелесообразный вопрос, Тея решила подойти к делу иначе, и ошарашить герцога неожиданным действом.
— Можно мне вашу руку?
Герцог был совсем не против, хотя и выглядел при этом немного растерянным. А в следующий момент он уже лежал на полу, мастерски переброшенный через себя Теей.
— Ничего личного, — бросила она напоследок, выскакивая в освободившийся дверной проем.
Взволнованная случившейся встречей, Тея вернулась к себе и решила прекратить на сегодня свои поиски. Еще неизвестно на кого можно так наткнуться, не приведи Лулон вернется хозяин дома и признает в ней недавнюю собутыльницу.
И мысль о том, что, может быть, герцога нужно было дослушать до конца, еще не скоро придет ей в голову. Вернее она бы и совсем не пришла, если бы не некоторые обстоятельства.
* * *За окном темное небо покрытое ворсистым пологом туч прорезала изломанная линия яростного света, осветив на мгновенье скромную обстановку гостиничной комнаты. И наличие желтеньких в синенький цветочек занавесок не спасло от безжалостности яркой вспышки. От последующего грома жалобно звякнули стекла в раме, и шум внизу, в общей зале таверны заметно усилился, увеличивая степень раздраженности и без того мрачной Драцены. Сердито скомкав клочок бумаги с очередным посланием от сестры, девушка прошлась по маленькой комнатушке. Не то что бы она не доверяла Тее, но — зная ее взрывной характер и жуткую кашу, творящуюся в голове младшей родственницы — уже начинала сомневаться справится ли та с заданием. Вот и эта записка, вызывала определенное беспокойство и острое желание отшлепать сестричку за самодеятельность.
Очередной раскат и вспышка вызвали новую волну ора снизу, и девушка, поняв, что в такой обстановке сроду не успокоиться, а тем более не уснуть, решила спуститься. Внизу ее встретил добродушный хозяин, явно уже приголубивший кружку пива для поддержания непринужденной атмосферы царившей в продуманно задымленном помещении. С кухни тянуло аппетитными запахами, и, несмотря на поздний час, посетители явно не спешили ни по домам, ни в свои комнаты, предпочитая развеселое общество, опустошающие кружки едва ли не быстрее чем их наливали. Публика здесь подобралась поистине разношерстая, постоянно туда сюда сновали улыбчивые служаночки, суетился толстяк в длинном белом фартуке пытаясь угодить всем и каждому, что ему в принципе с успехом удавалось, а все присутствующие, казалось, были только рады потратить побольше деньжат в дружественной попойке. Рядам с несомненным аристократом можно было увидеть в хлам напившегося торговца, окосевшего кузнеца и пару невменяемых деревенских прожигателей жизни. Впрочем, повнимательнее всмотревшись сквозь клубы дыма и пара в молодого человека, Драцена отметила, что и аристократишка не сильно далеко ушел по степени трезвости от своих собутыльников.
В сопровождении очередного раската грома дверь со скрипом отворилась, впустив в помещение еще пару путников, которых никто особо и не заметил, поскольку по установившейся уже традиции молния была встречена дружным ревом и последующем омовением глоток горячительными напитками. У Драцены же они, однако, вызвали живейший интерес — не каждый день посреди ночи в придорожные гостиницы вламываются не бедно одетые, но совершенно изгвазданные в грязи дети с непередаваемым отвращением на симпатичных личиках. Более того, один из них был ею немедленно узнан. Ярко рыжая шевелюра проглядывала из-под капюшона, как молодая зелень из-под камня, а васильковые глаза зорко наблюдали за всем происходящим в зале, шныряя туда сюда, так что девушке пришлось надвинуть собственный капюшон поглубже, и уткнуться носом в кружку с вполне себе терпимым яблочным вином. Но, пить его она не собиралась.
