Вероника Сейнт - Гамельнский Крысолов
Виктору не нужна была помощь карт или рун, чтобы понять, кем был человек, который пытался привести эту комнату в порядок. Виной всему была даже не фотография Энди Уорхолла на стене, не забытый тонкий галстук (всё это Гадатель заметил много позже), сколько то, с какой тщательностью вещи расставлялись по местам. А ёще руны защиты, вырезанные на дверном косяке. Иероним провел по ним пальцем и обеспокоенно посмотрел на Виктора. Безусловно, он так же, как и Виктор понимал, кто работал здесь, но не хотел даже озвучивать это.
Виктор вздохнул, обошел письменный стол и уселся в кресло. Если он здесь и сейчас, и если даже ворон указал ему это место, то, значит, Учитель оставил здесь что-то, что должно Гадателю помочь. Проблема в том, как понять, что именно нужно искать.
Одиссей, уловив мысли хозяина, влетел в комнату и уселся на спинку кресла, напротив Виктора. Иероним замер у стены, прислонившись к ней спиной.
Виктор посмотрел на ворона исподлобья и отвернулся. Постучав пальцем по подбородку, он вздохнул и принялся выдвигать один за другим ящики письменного стола, надеясь, что так он найдет хоть что-то.
-Белоснежка, не поможешь? Нужно найти что-нибудь... что может нам помочь, - Гадатель неуверенно улыбнулся.
Но, несмотря на их старания, все было как обычно: колода игральных карт, журнал про здоровье, расческа, солнечные очки, сандаловые ароматические палочки и скатерть из бархата, пара карандашей, и прочая требуха, которую можно было, наверное, найти только у Грега.
Еще в ящике Виктор нашел его записную книжку с множеством вырванных листов, а на тех, что остались, были выведены лишь отдельные слова или рисунки. Например, чертеж огромного колеса с подписью "Как оно работает?". Виктор показал его Иерониму, и тот тут же удивленно вздрогнул. Им обоим Колесо напомнило о воротах в Ботаническом саду.
Через пару пустых страниц было просто написано "Анна" и указан ее адрес. Нарисована ворона, с точностью до перышка. Человек в хламиде со звездами и подпись: "А если я не правильно понял?"
Виктор нахмурился, покачал головой и захлопнул ежедневник. Откинулся в кресле, закрывая лицо руками. Похоже, он снова ошибся, и ответ, который казался таким близким, был всего лишь фантомом. - С другой стороны... - пробормотал он себе под нос, и так и не договорил, прислушиваясь к интуиции. Одиссей заинтересованно каркнул, а Иероним напрягся - Виктор это почувствовал, но не ответил им вслух.
-Это очень странная комната, - наконец заговорил он. Здесь ему было тепло и спокойно, он почти не чувствовал усталости и болезненных ощущений, и в тоже время здесь что-то было не так, - Я хочу попробовать поговорить с Юноной отсюда.
В конце концов, эта комната была больше связана с Грегом, чем дом Анны или его спальня, да и Виктор не мог не понимать, что раз здесь ему становится лучше, то, следовательно, и силы его восстанавливаться будут быстрее. Определенно, ему стоило бы попробовать.
-Белоснежка, - тихо позвал Виктор и не договорил. Иероним, молча, кивнул, сел в кресло напротив и стал ждать.
Гадатель сделал несколько глубоких вздохов, тряхнул руками и достал из кармана карты. Искать изображение Юноны даже не потребовалось - эта карта выпала из колоды сама.
Глава 21. Ярмарка.
...Виктор оказался в пустоши, под открытым небом, позади нескольких повозок, крытых странной плотной тканью, напомнившей ему брезент. Воздух был поразительно теплым и будто густым, и Гадателю стало жарко. Он неловко ослабил петлю шейного платка и вдохнул глубже. Дышать было тяжело, но пока еще возможно.
Из-за повозок послышались чьи-то голоса: взрослый мужской и молодой женский. Девушка жаловалась на что-то, хотя в ее тоне Виктор не услышал ни печали, ни обиды, только легкую досаду.
Гадатель выглянул, пытаясь рассмотреть говоривших, и увидел высокого темноволосого мужчину с густыми усами и худенькую девушку, чуть пониже. В ее движениях и фигуре было столько мальчишеского, что Виктор даже на секунду не усомнился, что перед ним Юнона. Гадатель протиснулся в узкий проход между повозками, оказавшись рядом с Юноной как раз в тот момент, когда мужчина выругался и поспешил прочь, видимо, по какому-то поручению.
-Куда-то собралась, красавица? - шепнул Гадатель на ухо Юноне. Девушка вздрогнула, и уже сжала руки в кулаки, собираясь его ударить, но Виктор мягко взял ее за локоть. От этого прикосновения по коже пробежал странный холодок, легкий, но почти привычный.
Виктор узнавал это ощущение. Так было, когда Учитель только привез его в свой дом. Стоило ему потрепать сына по голове или взять его за руку, как они оба чувствовали этот холод - признак связи между отцом и сыном.
-Юнона, полегче, - одернул он девушку, когда та все же перехватила его запястье, развернувшись.
-А, - наконец с облегчением выдохнула она, - Это ты.
-А где радость в голосе? - Виктор ухмыльнулся и высвободил руку.
Юнона, эта необычная девочка, вызывала у него ощущение, что для своего мира, - который он, кстати, все еще не знал, - она слишком отличается от окружающих. Даже походное платье - а это, наверняка, было именно оно - не создавало ощущения, что Юнона чувствует себя в нем удобно. Девушка постоянно ежилась и морщилась, нервно посматривая на Гадателя. Виктор вглядывался в ее лицо, пытаясь прочитать по нему причины, вызывающие столь рьяный диссонанс, и только сейчас, только в сумерках, в лучах заходящих солнц, он понял, что с ней не так.
Она была похожа на него больше, чем мог бы быть похож даже самый близкий родственник. Виктор едва удержался от того, чтобы не ударить себя по лбу - конечно, если она - его ученица, то ей дарованы те же качества, что и любому другому магу.
Она должна была родиться мальчишкой, чтобы стать классическим Магом.
-Полагаю, с тобой у меня будет больше проблем, чем у Учителя со мной, - Виктор как-то неловко заправил девушке локон за ухо и добавил, - Разве хорошим девочкам не полагается сидеть дома?
-Согласно дико древней традиции молодая невеста должна отдать должное Крысолову и совершить путешествие, - отозвалась Юнона. Похоже, прикосновение Виктора показалось ей не то, что неприятным - неуместным, и она не знала, как реагировать. Ей не нравилось, что ее касался мужчина, но в то же время присутствие Виктора казалось ей правильнее, чем присутствие, скажем, собственных родителей. - Надеюсь, ты поблагодаришь меня, если я скажу тебе, что я настояла на маршруте, повторяющем маршруты торговцев тканями.
-И как скоро ты их догонишь?
-Ну, я уж постараюсь, - Юнона улыбнулась. Виктор все еще не до конца понимал, почему она на самом деле поверила ему и действительно ли верила. Он вспоминал, как слепо сам доверял отцу в детстве, но тут же отмел эти ассоциации. Ему и десяти тогда не было, а Юноне уже шестнадцать, и выглядела она не по годам разумной.
