Константин Кривчиков - Дочь Озара
Подойдя к краю, Вада легла на живот и свесила голову. Гар расположился рядом. Прямо внизу под ними змеилась тропинка. У дикаря захватило дух. Как на ладони лежало едва ли не все ущелье, изогнутое, словно луна. Гар разглядел струйку дыма от костра — оказывается, по прямой до их стоянки было не так и далеко.
Но зачем они сюда забрались? Охотника потянуло на подвиги. Он попытался засунуть ладонь под юбку малу, но тут же получил острым локтем в бок. Вада, впрочем, сразу обернулась и с примиряющими интонациями в голосе пояснила:
— Сичас не ната. Сичас тиха. Потом.
Солнце припекало, и, лишенный возможности активно действовать, Гар не заметил, как задремал.
Проснулся от того, что Вада теребит его за плечо. Гар приоткрыл глаза и спросонья собрался что-то проворчать, но девушка аккуратно прикрыла ему рот ладошкой.
— Тиха, тсс.
Гар проморгался. Малу по-прежнему лежала на животе, как будто и не вставала, и смотрела куда-то вбок, направо. Охотник осторожно приподнял голову и посмотрел в ту же сторону. По тропинке, по направлению к скале, мерно плелось баранье семейство. Шествие возглавляла самка с очень длинными рогами. За ней, синхронно переставляя ноги, следовало еще несколько овец, одна меньше другой. Замыкали цепочку два небольших барашка-ягненка. Какое-то время они двигались почти прямо на людей, находясь в полусотне метров. Но затем тропа, сделав перед этим полупетлю, нырнула вниз, и животные исчезли из вида.
— Вота сичас пить, — прошептала девушка и показала ладонью вниз, под скалу. — А мы камень бум и тюк.
Она ткнула пальцем в валуны, разбросанные по вершине:
— Пыстро, тавай сюта.
Только теперь Гар понял оригинальный замысел Вады и невольно удивился — как она догадалась, что по этой тропинке животные ходят на водопой к речке? Но размышлять над прозорливостью чужачки было некогда. Стараясь не шуметь, на карачках, он подтащил к краю обрыва несколько крупных камней и лег рядом с Вадой, свесив вниз голову. До тропинки (прикинул Гар) не так уж и близко. Но попасть можно, учитывая относительную тихоходность животных. Вада показала на пальцах: когда первый баран будет под тобой — сталкивай камень; а я кину камень в заднего. И она отползла правей.
И вот животные показались внизу на тропинке. Они двигались медленно и осторожно, и это было на руку охотникам. Когда самка-вожак оказалась прямо под головой Гара, Вада махнула рукой. Гар напрягся и аккуратно, чтобы ненароком не увеличить траекторию, толкнул валун вниз. Тот полетел почти отвесно, но примерно в средине полета задел за выступ и отклонился в сторону. Гару уже показалось, что камень пролетит мимо тропинки. Но как раз в это мгновение, шедшая впереди самка, услышав шум, повернула голову. При этом она наклонила длинные рога вправо. Валун угодил примерно в средину рогов. Самка, потеряв равновесие, сковырнулась с тропы и покатилась вниз по крутому откосу, ломая ноги.
Одновременно с Гаром камнеметание начала и Вада. Но она не сталкивала камень, а приподняла его в руках и прицельно отпустила вниз над замыкающим шествие ягненком. Снаряд угодил животному в спину, переломив бедняге хребет. А Гар, вошедший в охотничий раж, между тем уже швырял следующие камни.
Попав под обстрел, оставшееся без вожака семейство, жалобно блея, заметалось по узкой тропинке. Одна из овец оступилась и кубарем покатилась вслед за первой самкой. Следующей овце камнем повредило ногу, и она, прихрамывая, поковыляла вниз. Последняя овца умудрилась развернуться на тропинке и в панике ринулась в обратном направлении. Но, столкнувшись с молоденьким барашком, невольно сбросила его в пропасть.
Не теряя времени даром, охотники спустились в расщелину и вскоре оказались под выступом. На тропинке негромко блеял ягненок со сломанным позвоночником. Гар вытащил из-за пазухи каменный резак и прекратил мучения животного, распоров ему глотку. Остальные бараны: две овцы и ягненок, валялись на дне ущелья.
Гар закинул ягненка на плечо и вместе с Вадой споро двинулся вниз. Надо было спешить, пока добычу не обнаружили конкуренты: стервятники, гиены, а то и кто посерьезней, вроде льва.
И как же удивились ловкие охотники, когда, очутившись на дне ущелья, они встретили там Ухая. Стащив туши животных в одну кучу, дикарь отгонял пикой двух здоровенных стервятников. Увидев Гару и Вада, 'коллега' радостно осклабился, демонстрируя свои феноменальные зубы.
— О, а я смотрю — бараны с неба падают. Думаю, как здорово! — Ухай не скрывал замечательного настроения. — Только как нести столько? Хорошо, что вы подошли. О, а вы, что, тоже баранов ловили?
Он сделал вид, что только сейчас заметил на плече Гара мертвого ягненка. Вада от такой наглости потеряла дар речи. Но Гар быстро разъяснил ситуацию.
— Ловили, ловили, — пробурчал неприветливо, внимательно рассматривая добычу. — А этих вниз сбросили, чтобы ты посторожил. Значит, я беру этих двух. Ты бери эту, а ты, Вада, неси ягненка.
Так, втроем, они и появились на стоянке. Восторгу дикарей не было предела. Они уже и не помнили, когда за день удавалось добыть столько мяса. А шкуры-то, шкуры, какие получатся отличные!
Вечером, за трапезой, Гар увлеченно рассказывал, как ловко он придумал подкараулить глупых животных. Ух, потом бах, тюк и готово! Ну и Вада, конечно, помогла — великодушно отметил 'великий' охотник, похлопав девушку по плечу масляной от бараньего жира ладонью. И Ухай вовремя подоспел, а то бы все стервятники сожрали.
Ухай скалил зубы, получая свою долю успеха и внимания. И остальные дикари довольно улыбались, разгрызая сочные мослы. Даже грозный Боро умиротворенно щурился — общине хорошо, значит, и вожак в порядке.
Лишь Вада тихонечко обсасывала ребрышко, не считая, что совершила нечто выдающееся. Варии давным-давно освоили разнообразные способы охоты из засады, и Вада их знала еще немало — только спросите. А то, что животные спускаются в этом месте на водопой, она заметила еще до встречи с Гаром, когда шла по берегу речки.
Однако скромное поведение Вады объяснялось не только ее способностью к объективной самооценке. Сообразительная девушка догадывалась, что излишняя популярность не пойдет ей, чужачке, на пользу. Варийка не была так восприимчива к сигналам, посылаемым мозгом и нервной системой дикарей, как члены общины. Но даже она ощущала, что где-то в потоке волн благодушия и сытости, растекающихся по пещере, пульсирует багровой тревожной точкой источник зависти и злобы, направленный на нее. Он нес угрозу и опасность, словно наконечник копья.
Ночью разболелся зуб у Ахиры. Какое-то время умам терпела, но потом не выдержала и разбудила Ихану. Колдунья попыталась успокоить боль, шептала какие-то заговоры, но не помогало.
