Колыбельная для вампиров 4 (СИ) - Борисова Светлана Александровна

«Проходите, гости дорогие! Ужин уже сидит на месте и ждёт только вас», — любезно прошипел Дракула

Посланец Палевского привёз Лизу в район, застроенный новыми домами. Четырёхкомнатная квартира, в которую её поселили, показалась ей сказочным дворцом.

Оставшись одна, девушка с радостью щенка, заполучившего любимого хозяина и новую конуру, обследовала неожиданно свалившееся на неё богатство — явно дорогую мебель и прежде невиданную технику. Единственно, что её огорчало, это отражения. Зеркала и стёкла шкафов с надменностью аристократов подмечали в пришелице малейшие недостатки и, передавая друг другу её изображение, будто говорили, что убого одетым нищенкам здесь не место.

Тогда Лиза решилась зайти в гардеробную. Несколько раз она туда заглядывала и каждый раз уходила ни с чем. Почему-то ей казалось, что многочисленные вещи: пальто, куртки, платья, костюмы, аккуратно развешанные на плечиках, и прочие женские аксессуары, лежащие на полках, принадлежат не ей, а совсем другой женщине.

На этот раз девушка преодолела робость и выбрала на вешалке самый скромный из нарядов. Некоторое время она с опасением посматривала на дверь — ей всё казалось, что сейчас войдёт настоящая хозяйка и устроит ей разнос — мол, как она посмела надеть её вещи?

Конечно же, никто не пришёл, но ощущение неловкости преследовало её до самого вечера.

Когда стемнело, Лиза позабыла обо всём. Охваченная волнением, девушка гадала приедет Михаил или нет.

Она ждала напрасно. В тот, самый первый день, он так и не приехал, да и впоследствии не часто баловал визитами.

Правда, поначалу Палевский появлялся довольно регулярно. Вот только совсем не за тем, чего ожидала девушка. Это были визиты врача, а не любовника. О том же говорили необычные приборы, которые он привозил с собой. Как правило, это были полупрозрачные обручи с переливающимися световыми лентами, ведущими к небольшой квадратной коробке. Он надевал обручи ей и себе на голову и вёл отвлечённые беседы, задавая порой совершенно неожиданные вопросы.

Лиза никогда не посещала психолога, но ей казалось, что именно так они ведут себя с пациентами. При этом Михаил казался таким холодным и высокомерно-неприступным, что максимум на что у неё хватало духу — это предложить ему чашку чая. Но он всегда отказывался и, проведя исследовательский сеанс, сразу же уходил. Бывало, он небрежно целовал её в щечку, но Лиза знала, что это подачка — брошенный нищему пятак на паперти. Но она не могла уйти и отказаться от своей любви, лелея в душе надежду на чудо.

Ей даже не приходило голову, что она лишена выбора и не сможет уйти при всём своём желании. В общем, Лиза оказалась в том же положении, что и некоторые девушки из простонародья. Ведомые жаждой лёгкой наживы и собственным эгоцентризмом они без раздумий бросаются в объятия богатых мужчин и при этом не понимают, что теперь являются заложницами их капризов.

В ожидании редких визитов любимого человека девушка целыми днями бесцельно бродила по огромной квартире и маялась от безделья. Встав с утра, она всегда обнаруживала, что громадный холодильник до предела забит свежими продуктами. Откуда они берутся и куда деваются старые было для неё загадкой. Саму квартиру тоже кто-то убирал, но кто это делал и когда, ни разу не показавшись ей на глаза, вообще отдавало мистикой. Ведь Лиза почти не выходила на улицу, боясь разминуться с Палевским. Читать и что-либо смотреть ей тоже не хотелось. Всё равно, глядя на страницу или экран, она вскоре замечала, что в голове совершенно ничего не откладывается. В общем, девушка настолько ушла в свои переживания, что окружающий мир перестал для неё существовать.

Но даже надежда не вечна.

Михаил совсем перестал приходить и Лиза, измученная ожиданием, набралась храбрости и взяла в руки видеофон, оставленный для связи. Зеленоглазая девушка-секретарь улыбнулась ей и без предупреждения соединила с Палевским. Он поднял голову и у Лизы ёкнуло сердце. Судя по выражению его лица ей были не рады, и это ещё мягко сказано. «В чём дело?» — нетерпеливо спросил Палевский. «Нет-нет, всё в порядке! Извини, что оторвала тебя от дел», — спешно проговорила девушка и сунула видеофон в карман. Как иначе отключить его она не знала. «Вот дьявол! — донеслось до неё. — Лина, больше не смей соединять меня со всякими пустоголовыми дурочками!» — «Извините, сэр! Больше этого не повторится». — «Очень на то надеюсь!»

Разговор оборвался, и Лиза облегчённо выдохнула.

Некоторое время после памятного звонка девушка ещё надеялась, что Михаил приедет, хотя бы извиниться за свою грубость. Время шло, но он по-прежнему не показывался, а выговор секретарю, произнесённый раздражённым тоном, отбил у неё всякое желание звонить ему повторно.

На душу Лизы легла непреходящая тяжесть, вместе с подспудным пониманием, что всё кончено. Любовь не умерла, но вера в чудо иссякла, как родник, засыпанный песком. И тогда дни растянулись в бесконечную череду часов и минут безнадёжного ожидания. До тех пор, пока Михаил приезжал, она каждое утро тщательно красилась и одевалась. Поняв, что он больше не появится, она перешла на привычные джинсы и старенький свитер, захваченные из дома и больше не притрагивалась к дарёным вещам.

Впав в состояние прострации, девушка часами стояла у входной двери и напряжённо прислушивалась к шагам на площадке, хотя знала, что Михаил ходит совершенно бесшумно. Когда мужские шаги приближались, в её душе вспыхивала безумная надежда, когда они удалялись, её снова затягивал чёрный омут безнадёжности.

Периодически Лиза выпадала из своеобразной комы. Происходило это тогда, когда организм настойчиво требовал удовлетворения своих потребностей. Тогда она шла в туалет или в кухню, где доставала из холодильника первое, что попадалось под руку, и съедала, не чувствуя ни вкуса, ни запаха еды. Особенно тяжело ей было по ночам. Михаил больше не приходил даже во сне, и она часами смотрела в потолок, причём без единой мысли в голове.

Понедельник по определению тяжёлый день, а ближе к вечеру Лизе стало совсем плохо. Мало того что мертвенно-тихая квартира угнетающе действовала ей на нервы, вдобавок чувство безнадёжности усугублялись мрачной дождливой погодой. В какой-то момент времени отчаяние накрыло её душу мертвенным саваном, и она поняла, что стоит на подоконнике. Девушка закрыла глаза, набираясь решимости, как вдруг раздались редкие сухие хлопки. В однообразном гуле города они были похожи на одиночные выстрелы, и Лиза непроизвольно вздрогнула.

— Браво-браво! Незабываемое зрелище! А сколько в нём драматизма, не передать словами.

Услышав незнакомый женский голос, Лиза до смерти испугалась. Не особо соображая, что делает, она дёрнулась вперёд — чтобы посмотреть, кто с ней разговаривает и, поскользнувшись на мокром подоконнике, чуть было не свалилась вниз. На её счастье, в окне появилась женская рука и толкнула её обратно в комнату.

Вскочив на ноги, Лиза во все глаза уставилась на незнакомку. Она, в свою очередь, смотрела на неё, причём её руки, свободно лежащие на подоконнике, создавали впечатление, будто она стоит на земле, что было невозможно на уровне десятого этажа.

— Ах, какие страсти-мордасти! Джульетта уже готова нырнуть из окна, но где же Ромео? Ау! — незнакомка недовольно скривила губы. — Эй! Почему нет главного героя? — тут её глаза встретились с глазами Лизы и девушка замерла, будто кролик под взглядом удава. — Милая, ты хорошо подумала? Кто же будет биться головой об асфальт? Кто будет в соплях и слезах умолять коварные небеса вернуть ему потерянную возлюбленную? — продолжала незнакомка с издёвкой в голосе.

Лиза была в ужасе, и всё же что-то ей говорило, что это не ограбление. Это было гораздо хуже. «Она убьёт меня!» — испугалась девушка, но какая-то её часть с жадным любопытством рассматривала ночную гостью. Странные черты лица, удлинённые чёрные глаза на пол-лица, переливающиеся чёрные волосы, собранные в высокий конский хвост, придавали ей вид инопланетянки. Вдобавок на женщине был чёрный бархатистый комбинезон, обтягивающий её как вторая кожа, который лишь усугублял впечатление — впечатление полной чуждости миру людей.