Светлана Борисова - Колыбельная для вампиров
Обзор книги Светлана Борисова - Колыбельная для вампиров
Вампирские сказки о любви
(Сказки золотой осени)
Не плачь, мой бедный ангел тьмы! Я одиночество твое с собой в могилу заберу.
Не веришь? Зря. Как мрачен лик прекрасный твой! Ах, мой любимый, не грусти, не рви мне душу.
Возьми платок. Неважно, что будет он в крови. Страдать не нужно. Пей, не колеблясь, я скоро все равно умру…
Ах, мой хороший! Смеюсь и плачу, лишь сердцу веря, и нет мне, право, никакого дела,
Что для одних я чересчур умна, а для других — глупа без меры.
Как-то однажды глядя на луну, ты мне сказал с тоскою в темном взоре,
Что позабыл ты ласку солнца, низвергнутый навечно в царство тьмы, и это для тебя большое горе.
И у тебя надежды нет на будущее избавленье, и жаль тебе, что краски света меркнут в предрассветной мгле.
О, боги! Как же вы жестоки! Как вы могли столь бессердечно поступить?
Без капли сострадания живую душу в мертвом теле заключить!
Мой ангел, чтобы рассеять хоть на миг твою печаль, я сочинила сказки о любви.
Читая вязь моих письмен порой лукавых и отвязных, ты не суди их строго, я в них вложила часть души.
В плетеньи неуклюжем есть капля чувств и море света золотого. Я не прошу твоей любви. Забудь меня и вновь живи.
Предисловие
Стишок прочитали? А теперь забудьте. Господа читатели, не ждите от меня очередную сказочку о томных вампирчиках, попивающих кровь юных дев и о том, как эти курицы жутко страдают от неразделенной любви. В моей книге речь пойдёт совсем о других созданиях.
Книга первая
Колыбельная для вампиров
Глава первая
Красная жемчужина
— Ой, — сказал Вини-Пух, поедая мед. — Я уже здесь, а где же все?
— Не беспокойтесь, сэр, — с достоинством ответил кролик, открывая дверь перед роем сердитых пчёл. — Мне велено передать, что они тут все-все!..
Антология вампирских детских сказок
Будем знакомы, я — вампир!
В белесом небе чертогов Снежной королевы появилось нечто необычное, явно принадлежащее цивилизации. Загадочное НЛО на какое-то время зависло на высоте, словно находясь в раздумье, а затем совершенно бесшумно устремилось вниз. У поверхности оно поубавило сумасшедшую скорость и, проделав залихватскую мертвую петлю, зависло метрах в шести-семи над океаном скованным вековечными льдами.
Вблизи это оказался вполне реальный самолёт необычной формы, в чём-то схожий с морским скатом. В подступающих сумерках на его бархатисто-черном брюхе переливалась разноцветная голограмма — чёткое изображение огромной головы разъяренного волка на фоне кроваво-красной луны. Реалистично выполненная картинка и в более людных местах вызвала бы нервную дрожь не только у слабонервных дамочек, а тут для вящего эффекта какой-то шутник включил динамики. Разрывая заиндевелую тишину ледяных торосов, над ними пронесся заунывный волчий вой. В голосе зверя звучала жалоба на одиночество и нешуточная угроза. Когда волчья песня смолкла, наступившая тишина показалась особенно всепоглощающей. Но тут бесшумно разъехались створки нижних люков самолёта, и величественное царство Белого безмолвия приказало долго жить.
В одно мгновение ледяная пустыня расцветилось красками и звуками. Из открывшихся квадратов хлынули потоки яркого света, и оттуда с воплями и смехом начали ловко выпрыгивать люди, одетые в одинаковые белые комбинезоны, на груди и рукавах которых красовались те же эмблемы, что и на брюхе черного «ската». Стройные силуэты прыгунов грациозно приземлялись на лед, и даже кое-кто из них успевал проделать в воздухе изящный пируэт, под возмущенные вопли тех, кому не повезло оказаться на их пути, — ведь результат приземления в прыжке с переворотами был не совсем предсказуемым.
Спустя некоторое время на пустынной до того ледяной поверхности оказалось около пятисот человек, которые, смеясь и оживленно болтая, постепенно разбрелись в разные стороны. Впрочем, они не отходили далеко друг от друга и держались вместе более или менее компактной группой.
То, как они выглядели и, особенно то, как они двигались, — вызывало смутное ощущение их не совсем человеческого происхождения. По сравнению с людьми, у них были слишком тонкие и изящные фигуры, а на продолговатых лицах слегка необычных пропорций — чересчур большие глаза. При ближайшем рассмотрении становилась заметной и необычная форма кистей: пальцы рук у них имели странно длинную третью фалангу. Двигались загадочные создания необычно легко и грациозно, как крупные кошки или профессиональные танцоры. Отличались они и тем, что почти у всех — и у юношей, и у девушек были длинные красивые волосы, связанные в хвост или убранные в причудливые прически — дань определенной моде, распространенной в их среде.
Особенности загадочных созданий воспринимались как нечто из ряда вон только при взгляде в целом на их группу. По отдельности каждый из них не особенно бросался бы в глаза в обычной толпе. Единственно, что выделяло бы странных незнакомцев — это необычная по меркам людей красота, да и то такое ощущение больше вызывалось бы хищной раскованной пластикой их движений, чем примечательной внешностью.
Чуть дальше, чем все остальные стояли молодой человек и с ним две девушки — блондинка и брюнетка. Причём высокий юноша, платиновый блондин с синими глазами был настолько красив, что его вид вызывал нездоровый ажиотаж среди приличного количества окружающих девушек. Они то и дело поглядывали в его сторону, бросая то нарочито-скромные, то вызывающе-откровенные взгляды. Калибр убойного обстрела зависел только от темперамента их обладательниц.
Не обращая внимания на повышенный интерес к своей особе, парень уделял внимание только своим спутницам. Причем бросалось в глаза, что он чаще обращается к блондинке, чем к брюнетке, а та скучающе смотрит на него большущими синими глазами и чаще отмалчивается или неохотно отвечает односложными репликами. Глядя на неё, юноша всё больше мрачнел, но чем больше он злился, тем высокомернее вела себя блондинка. Но вид задаваки нисколько её не портил — она на самом деле выглядела истинной аристократкой и держалась с совершенно естественным достоинством. Девушка выглядела элегантной даже в стандартном комбинезоне. Причём, будучи невысокого роста она умудрялась свысока поглядывать на окружающих, особенно на девиц, усиленно строящих глазки её визави модельной внешности.
Но даже эта красивая парочка не затмевала собой их спутницу. Высокая темноглазая девушка с короткими, вопреки принятой моде, встрепанными волосами привлекала к себе особое внимание. Она не производила впечатления красавицы в стандартном понимании этого слова, скорее, необычная и странная даже по меркам такой одиозной группы. У нее была очень красивая гибкая фигура, но взгляд как магнитом сразу же притягивало ее лицо; оно казалось настолько живым и беспокойным, что наводило на мысль о клокочущем вулкане, точнее о раскаленной магме под тонким слоем пепла.
