Владыка кошмара (СИ) - "Swfan"

Вдруг он поворачивается и смотрит прямо на меня:

— Когда я одержу победу, когда все они подчинятся моей власти, я заставлю их молиться на меня. Я принесу великую жертву. Я буду мечтой и кошмарным сновидением. Тогда… Я стану божеством?.. Тогда я стану… Как ты?..

Я отвечаю, но ответа своего не слышу. Картина снова рассыпается, река времени обращается вихрем, и когда она снова выпрямляется, передо мной стоит взрослый мужчина — воин в сандалиях. Кожа его больше не светлая, но загорелая. Щёку пронзает длинный шарм. Его пальцы, грубые и потёртые, лежат на коленях. Сам он сидит на камне посреди пещеры, освещённый лишь тусклым сиянием моих золотистых глаз.

— …Двадцать шесть миллионов, — говорит он тихим, но твёрдым голосом, — подданных… Сорок провинций. Палладия, Дикий лес, города Вольного побережья — все они находятся в моей власти… Моя длань простирается от великой горной гряды и до самого моря. Лишь племена пустыни всё ещё противятся мои власти, но я ожидаю хороших вестей от моего раба Харбрина. Скоро они падут, и тогда не останется более тех клочков земли, до которых можно добраться по суше, и которые оставались бы мне неподвластны… И тем не менее, — мужчина приподнял руку и провёл по своим волосам, оторвал несколько седых волосинок, растёр пальцами.

— …Я старею. Моя жизнь перешла зенит и теперь медленно, словно камень, сброшенный с горы, катится во мрак… Сколько ещё? Сколько ещё святилищ я должен построить, чтобы обрести божественную силу? Сколько жертв я должен принести? Сколько крови испить? Скажи. Скажи, и я сделаю это. Я буду убивать, калечить, истязать; я убью тысячи, сотни тысяч, миллионы; я заставлю их пасть передо собою ниц, я сделаю служение себе целью их жизни, только скажи мне, сколько? Сколько ещё? — в голосе мужчины нет ни намёка на волнение. Он спрашивает без трепета. Он спрашивает просто чтобы знать ответ.

Я отвечаю.

Мужчина кивает и ещё некоторое время сидит на месте.

Затем приподнимается и медленно идёт на выход из пещеры.

— …Если в мире нет места более чем одному божеству… — говорит он, когда его силуэт почти слился с темнотой каменистого свода. — …Пускай.

…

…

…

Все последующие образы сменяют друг друга с немыслимой быстротой. Запах дыма, горящий храм, крики и снова мужчина, уже совершенно седой, в одной руке у которого стальной меч, а в другой — бронзовый жезл. Он выдвигает мне ультиматум. Больше, говорит он, не будет Золотых крыльев. Отныне в этом мире есть лишь один бог, он, Распрей, Божественный императора неба и земли. Я же обязан склониться перед ним, а если нет…

Он вспоминает древнюю легенду, которая на протяжении многих лет из уст в уста передавалась среди представителей правящей династии — тайну Белого хлада. Он говорит, что, если ему не суждено стать божеством, он раскроем её всему миру. Есть у него и аргументы. Он, человек, намного лучше справиться с белым воинством, если действительно станет богом. Наконец он грозится, что пойдёт на меня великой войной, если я не поддамся, и тогда весь мир захлебнётся кровью.

И я поддаюсь…

По его приказу на меня надевают кандалы и ведут пленного через город. Великая толпа смотрит на происходящее и не может поверить своим глазам. Гвардейцы беспощадно истребляют всех верующих, которые пытаются освободить Золотые крылья.

Он приводит меня во дворец и оставляет глубоко под землей. Отныне я — не более чем фундамент для его владычества. Трон для истинного божества….

Наконец все эти образы растворяются в темноте подземелья.

Я отстранился, перевёл дух и серьёзно задумался. Золотые крылья даже не пытались сопротивляться… Но почему? Они обладают великой силой, почему же они просто уступили безумному императору?..

Хороший вопрос.

Я внимательно посмотрел на золотистую сферу.

— Почему?

Ответа не было.

Только моё собственное эхо прозвучало в темноте… Стоп!

Вот оно что…

С быстротой молнии в моей голове сложился пазл.

Почему Золотые крылья никогда не пытались связаться со мной, хотя знали о моём существовании? Почему они просто исполняли роль, которую приписали им жители царства Парнас? Почему именно я ощущал на себе влияние их веры, почему они меняли мою, а не их туманность?

Потому что никаких Золотых крыльев на самом деле нет.

Я чувствовал душу Ямато, я говорил с Натаниэль, и в то же время дракон, даже спустя десятки лет после моего второго визита, не оставил для меня сообщения, хотя Пирайя и остальные жители древнего царства приписывали ему, своему божеству, безграничную мудрость.

Всё потому что на самом деле никаких Золотых крыльев нет. У них не было собственной воли. Вернее, была, но очень примитивная. Всё это время драконом повелевала вера его почитателей и клочки моей собственной туманности.

Я был теми самым божеством, на которого молились обитатели этого мира. Когда же меня не было, дракон превращался в своеобразный автоответчик; он, точно программа, которая работает по принципу if/then, выполнял команды, предписанные ему характером веры.

Золотые крылья были мудры. Они делились своей мудростью. И не более того. Поэтому они позволили надеть на себя путы. У них просто не было подходящей модели поведения на случай неожиданной узурпации божественности.

Я усмехнулся. Нет худа без добра. Данное происшествие позволило мне намного лучше понять природу божественной силы вообще и собственных способностей в частности. Теперь другой вопрос: что дальше?

— Амонус гранде…

Я прочитал заклятие, и передо мной вспыхнула и озарила каменистые своды сфера волшебного света. Я находился в тесном подземелье… По крайней мере для меня тесным. Обычному человеку данная пещера могла показаться вполне просторной.

Приподняв голову, я навострил уши и уловил шум, который лёгкой вибрацией пронзал каменный потолок. Согласно «моим» воспоминаниям, Распрей поместил Золотые крылья в казематы под собственным дворцом. Последний несколько раз перестраивался за время его правления и ныне представлял собой колоссальную каменную глыбу.

Я оскалился.

…Было у меня желаний вырваться на волю, уничтожить всё у себя на пути и разорвать нахального императора на части… Но я решил не торопить события. Сперва следовало с ним поговорить. Указать на его ошибки, отчитать, разумно заметить ему, что с огромными плотоядными ящерами шутки плохи…

Я кивнул.

Для этого мне следовало подобрать более сподручное тело.

Я прочитал заклятие и вызвал маленького серого человечка — гоблина. Когда я принял его оболочку, то невольно вздрогнул и попятился, заметив перед собой гигантского, покрытого стальными чешуйками ящера.

— Привет, — сказал я, махая перед ним своей трёхпалой рукой. Ответа не было. Дракон дышал и сидел неподвижно. Словно зверь, у которого изъяли мозг. Моя теория оказалась верной. Лишённый моего сознания, он представлял собой не более чем автоответчик.

Я осмотрелся, увидел дверь и пошёл на выход.

42. принцесса

Несколько минут спустя я уже бродил по каменным коридорам в поисках выхода на поверхность. Временами передо мной вырастали тени, гремели железные сапоги и хрустели факела. В такие моменты я прятался и терпеливо дожидался, пока стражники не скроются за поворотом.

Не могу сказать, как долго мне пришлось блуждать по этому лабиринту. Моё терпение было уже на исходе, и я всерьёз обдумывал превратиться в тролля, огра или даже великана — создание Седьмого ранга в данной эволюционной ветке, — когда за очередной толстой деревянной дверью показалась винтовая лестница.

Я стал подниматься наверх.

Я старался карабкаться по ступенькам как можно быстрее, ибо в таком проходе едва ли можно было спрятаться, но мои усилия оказались напрасны. Я уже видел дверь, которая вела на выход, когда она вдруг приоткрылась, и по лестнице стал спускаться мужчина в длинном золотистом саване. Я замер. На моём длинном языке застыло заклинание. Мужчина нахмурился, вытянул перед собой факел, посмотрел на меня и хмыкнул: